Девочка и пёс

Донтфа Евгений Викторович

Она снова посмотрела на свой плоский живот, на это раз припомнив то странное вещество, которым накормил ее Кит. Она до сих пор не чувствовала голода. Удивительно. Следующей ее мыслью было то, что пожалуй не следует разгуливать по свету с голым животом. Верхнюю одежду у нее отобрали храбрые гвардейцы и теперь на ней были только брюки и лиф с плечевыми лямками. И ей явно не помешало бы в той или иной степени восстановить свой гардероб. Во-первых, по ночам было слишком холодно для подобного туалета, во-вторых, подобная демонстрация женского тела могла привести некоторых мужчин в излишне возбужденное состояние. В этом она уже успела многократно убедиться за время своего путешествия. Иногда она, смущенно улыбаясь про себя, думала: наверно она всё-таки симпатичная девушка. И потом, затаив дыхание, она додумывала эту дерзкую мысль до конца: может быть даже соблазнительная.

Хотя, конечно это было смешно. Она очень отличалась от большинства женщин, которых она встречала в Агроне и Сайтоне. Стройная, почти хрупкая, с маленькой грудью и узкими бедрами, она думала что не должна вызывать особого интереса у представителей сильного пола. Тем более ее необычный разрез глаз и несколько иные черты лица должны были наверно вызывать у них неприятие. Но чаще всего этого не происходило. А если она и вызывала у кого-то неприязнь, то только как представитель своего народа. Многие относились к кирмианцам с недоверием и даже ненавистью, как например лоя. Но в общении с мужчинами она скоро стала понимать, что те проявляют к ней явный интерес как к возможной сексуальной партнерше. По началу сама мысль об этом казалось ей просто дикой. Но потом она привыкла и стала понимать, что мужчины так ведут себя почти со всеми более-менее симпатичными женщинами и ничего такого особенного в ней нет. Это просто физическое желание, животные инстинкты, древние силы, заложенные природой в самцов и самок, дабы обезопасить вид от вымирания, объясняла она себе. Но когда она пару раз ловила и себя на том, что испытывает какой-то необъяснимый интерес к определенному мужчине, то это приводило ее в трепет и безотчетный ужас. Это было немыслимо. Это ни в коем случае не должно было касаться ее. Так было всегда. Она Хранитель Ключа, все остальное для нее не существовало. Но с другой стороны, раз уж она представитель этого же вида, то природа наверно и в нее заложила те же животные инстинкты что и в прочих, размышляла она, ужасаясь того что она вообще об этом размышляет. И хотя конечно она не имела никакого опыта взаимодействия с мужчинами на таком уровне, женская интуиция, сообразительность и открытость характера быстро помогли ей научиться справляться почти со всеми проявлениями межполового влечения со стороны представителей сильного пола. Нормальные мужчины сразу понимали что продолжения не будет и оставляли девушку в покое или переводили отношения на другой уровень. В большинстве случаев это даже не вызывало у нее никаких отрицательных эмоций. Скорее даже наоборот, легкий флирт был как утренний морской бриз, бодрил, освежал и приятно волновал, впрочем она себе до конца не признавалась в этом. С ненормальными же мужчинами ей на выручку приходило искусство До Шу, ну а в совсем крайних случаях меч мастера Юн Фая. И возможно войди она сейчас в ту портовую таверну, матросу повезло бы больше, и он бы не катался по полу с рукой сломанной в кистевом суставе. Минлу вполне смогла бы поставить его на место словами. Но матросу не повезло, десять месяцев назад она уже умела ломать руки, но не умела еще разговаривать с зарвавшимися мужиками. Нет, конечно и сейчас она не стала бы претендовать на то что владеет этим искусством на высшем уровне, как допустим портовые проститутки или рыночные торговки. Но все же она могла, по крайней мере, сначала сказать хотя бы пару подходящих случаю слов, чтобы попытаться привести возбужденного самца в чувство, прежде чем поражать его болевые точки и ломать ему кости.

Минлу замерла. В тишину окружавшего дорогу леса, вплелся ясный стук копыт, идущий с запада. Девушка обернулась. Насколько было видно дорога пока еще была пуста. Молодая кирминка бросилась к деревьям слева от себя. Подлеска здесь почти не было и она отбежала довольно далеко. Спрятавшись за толстый зеленый ствол, она стала следить за дорогой. Конечно, вполне возможно, что это Кит и Талгаро, по ее прикидкам им уже пора появиться, но кроме них это также мог быть кто угодно. Рисковать не следовало.

Появился всадник. Конь шел легкой рысью, человек явно не спешил и не выглядел озабоченным каким-либо делом. Какого же было удивление Минлу, когда она опознала в неозабоченном всаднике не кого-нибудь, а судебного секретаря, первого помощника ненавистного Мастона Лурга. Это просто судьба, решила девушка и не тратя ни секунды на дальнейшие размышления, устремилась вперед. Она передвигалась бесшумно, прячась за деревьями, изо всех сил стараясь остаться незамеченной как можно дольше.

Кирмианцы невероятно привычны к лошадям. Лошадь это часть их жизни, зачастую для многих из них главная часть. Другие народы говорят, что кирмианцев даже

вскармливают лошадиным молоком и ездить верхом они учатся прежде чем научатся ходить.

Без всякого замешательства или сомнения девушка выскочила навстречу скачущей лошади. Минлу стала хлопать в ладоши и издавать громкие короткие звучные крики, состоявшие из одних гласных. Возможно на тренированного боевого коня это бы и не подействовало, но на гнедого молодого жеребца из конюшни Судебного дома это произвело сильное впечатление. Животное испугалось, шарахнулось в сторону и встало на дыбы. Его наездник испугался не меньше, если не больше. С выпученными глазами он резко наклонился вперед, изо всех сил прижимаясь к шее лошади.

Когда конь снова встал на все четыре ноги, девушка уже была рядом. Подпрыгнув, она схватила ошарашенного наездника за грудки и буквально выкорчевала его из седла и бросила спиной на утрамбованный грунт дороги. После чего, выхватив меч, шагнула вперед.

До смерти перепуганный молодой человек отползал в сторону, выставив перед собой правую руку. Кое как справившись с дыханием, он быстро произнес хриплым голосом:

– Постойте, прошу вас, постойте. Госпожа Минлу, все нормально, честное слово. Эта лошадь для вас.

Девушка замерла, с непонимание взирая на барахтающегося на земле врага.

– Для вас, – еле слышно повторил Касаш. – Она ваша.

Затем настала тишина. Жеребец, уже вполне успокоившись, стоял возле края дороги, опустив голову и наверно размышляя о том, какие все-таки эти люди странные. Минлу застыла с обнаженным мечом в руках и думала о том, что могли значить слова судебного секретаря, а Касаш лежал на земле, уперевшись в нее левым локтем, не шевелился и радовался что остался жив.

Минлу решила что это совпадение. Секретарь конечно узнал ее, и решив, что она собирается убить его, пытался выкупить свою жизнь, отдав ей лошадь. Минлу сделала шаг вперед и зловеще проговорила:

– Предварительным разбирательством было выяснено, что он способен говорить на человеческом языке и имеет свои примитивные понятия о добре и зле.

Девушка пристально смотрела в карие глаза Касаша, поверх своего клинка.

– Чтобы ты там себе не думал, судейский, я не собиралась лишать тебя жизни. – Сказала она. – Мне действительно нужна лошадь, и раз уж ты так быстро согласился отдать ее, то вопрос исчерпан. Можешь подняться на ноги и идти своей дорогой.

Касаш еще некоторое время глядел на девушку, как бы убеждаясь, что она говорит искренне, а затем медленно начал подниматься. Сначала на четвереньки, потом на колени и затем уже встал в полный рост. Он попытался привести свое одеяние в надлежащий вид, поправив камзол и пояс, отряхнув пыль и грязь. После чего он посмотрел на кирмианку.

Девушка стояла с обнаженным мечом в руках и внимательно следила за молодым человеком.

Касаш прокашлялся и заговорил:

– Это лошадь предназначалась для вас с самого начала. Мы договорились с вашими друзьями, что я приведу ее на восточную дорогу сам. Иначе, если бы я передал ее им возле Судебного дома, то это могло бы вызвать законные подозрения со стороны моих людей. Понимаете?

Минлу продолжала смотреть на секретаря с недоверием, но клинок все же опустила к земле.

– А где мои друзья? – Спросила она.

– Они следуют за мной, чуть позади. И скоро, я думаю, будут здесь.

Выглядело вполне правдоподобно.

– Ну что ж, тогда ты можешь возвращаться в город. Здесь тебе делать больше нечего.

Но молодой человек продолжал стоять и уходить не спешил. Он снова прокашлялся и произнес:

– Я просто хотел сказать, этот суд… в общем, я считаю что вы невиновны.

– Неужели, – усмехнулась девушка. – Боюсь это вряд ли помогло бы мне избежать виселицы.

– Но вы же понимаете, я был бессилен.

– Почему бессилен? Ты мог взять ключ, открыть дверь камеры и выпустить меня.

– Но они узнали бы.

– Ну и что. Зато ты бы спас того кого ты, по твоим словам, считаешь невиновным.

Касаш не нашел что ответить. И хотя казалось, что разговаривать больше не о чем, уходить он не хотел. Он смотрел на черноволосую девушку и где-то на заднем фоне его сознания, у него почему-то проскальзывала мысль, что он упускает в своей жизни нечто очень важное. В этой хрупкой, стройной девушке было что-то очень настоящее, искреннее и сильное. Что-то такое ради чего стоило жить. Хотя, с другой стороны, возможно все дело было в том, что она просто была очень милой. Так бывает, глубокомысленно подумал Касаш, нагромоздят кучу философских неясных намеков на некие сакральные сущности и принципы, тогда как все дело в банальном влечении между мужчиной и женщиной.