Девочка и сигарета
Шрифт:
Согласно официальным заявлениям, показ роликов Martyre Academyв Интернете должен был быть запрещен. Но быстро выяснилось, что помешать трансляции невозможно. За все время своего существования всемирная паутина благополучно пережила смену множества политических режимов и стала совершенно анархичной. Web превратился в сложнейшее переплетение сайтов. Даже самые дотошные специалисты не смогли блокировать файл с постоянно модифицируемыми параметрами, и первая серия Martyre Academyбеспрепятственно вышла в Сеть. Моральные устои крупных телекомпаний тоже быстро рухнули под напором «Audimat». С согласия властей они решились транслировать трагический конкурс в информационных
Первым испытанием для участников страшного соревнования стал конкурс караоке. Каждый кандидат выбирал песню из предоставленного террористами списка. В основном это были американские шлягеры. Затем нужно было исполнить песню перед камерой. В глубине импровизированной сцены виднелся звездный флаг военизированного ополчения. Прожектор освещал подиум, а вооруженные коммандос изображали публику. На сцену вышла первая заложница-конкурсант — корейская медсестра, прибывшая на Ближний Восток с гуманитарной миссией. Она не знала ни одной песни из списка, кроме весьма соответствующей ситуации «I Will Survive». Из-за акцента слова разобрать было трудно, но бедняжка очень старалась и даже покачивала бедрами в такт музыке. В середине песни, не совладав со страхом, она разрыдалась и под свист ковбоев покинула сцену.
Несмотря на недостаток технических средств, иллюзия телешоу была полностью соблюдена. После выступления заложники давали интервью в затемненном помещении. Каждый произносил несколько слов срывающимся от страха голосом. Роль репортеров играли сами террористы: иногда можно было разглядеть рукав полевой формы и руку в перчатке, державшую микрофон.
Следующий кандидат, немецкий журналист, выказал гораздо больше самообладания. Звучным голосом он спел «Love Me Tender», а затем торжественно обратился к телезрителям с просьбой голосовать за него во имя свободы прессы. Самым жалким было, несомненно, выступление заведующего отделом гипермаркета под Торонто. Пятидесятитрехлетний разведенный канадец задумал сколотить состояние, открыв винный магазин в воюющей стране. Сначала дурня захватила группа исламистов, а потом на автомат Калашникова обменяла «Совесть Джона Уэйна». Петь он был решительно не способен, серьезность своего положения не осознавал, а беспокоился только о кредитных выплатах за дом и здоровье своей собаки. К концу первой недели соревнований вперед вырвались два кандидата: семнадцатилетний Кевин, который наизусть знал все песни и с неподдельным удовольствием изображал из себя звезду эстрады, и Франсуаза, христианская миссионерка шестидесяти пяти лет, которая напевала детские считалки, чем тронула зрителей до слез. В интервью она сказала, что в силу своего почтенного возраста должна умереть первой.
После каждой трансляции телеведущие убеждали зрителей не поддаваться на гнусный шантаж и не принимать участия в голосовании. Радио и газеты тоже объявили голосование подлостью. Напряжение усилилось, когда террористы обнародовали результаты конкурса караоке. Шеф коммандос появился на экране в неизменной ковбойской шляпе и в обнимку с победителем — поваром из Кувейта. Победу ему принесло натуралистическое исполнение «Sex Machine». Проигравшая в первом туре корейская медсестра стояла на коленях с низко опущенной в знак смирения головой.
Исследования выявили, что зрители западных и азиатских стран последовали правительственным рекомендациям и не голосовали. Интернетпользователи арабских стран, напротив, устремились к своим компьютерам, дабы поддержать единоверца. Большего и не надо было, чтобы подхлестнуть общественное мнение на Западе. Телезрители в едином порыве солидарности стали массово болеть за своих соотечественников, как на Олимпийских играх.
Каждый тур длился один месяц и состоял из четырех конкурсов. До первой казни оставалось три недели. Позволить кувейтцу победить на телебойне означало предать принципы демократии. Сигнал
«Дорогие телезрители, вы знаете, как я ценю жизнь. Я вышел из тюрьмы благодаря вашей поддержке. Сегодня в поддержке нуждаются заложники, сегодня им грозит смерть. Голосуйте за кого хотите, но голосуйте. Даже если шансы вашего избранника невелики, ваш голос станет вашим личным вкладом в спасение человеческой жизни».
Этот призыв положил конец сомнениям. Со второй недели соревнований граждане принялись открыто следить за трансляцией соревнований в Интернете и голосовать за того или иного кандидата. Участники Star Academyофициально приняли сторону Кевина. «Он не лучше других, но он моложе. Перед ним вся жизнь, и он имеет право прожить ее». Ассоциация пенсионеров выставила требование освободить Франсуазу, «ибо она старше всех, ее бескорыстие потрясло весь мир, и современное общество не может потерять такого достойного гражданина».
Третью неделю открыла викторина по общекультурным вопросам. К этому времени несчастные заложники успели стать звездами в свободном мире. О них кричали по радио и на телевидении, о них писали газеты и журналы, их фотографии мелькали в рубриках «People» глянцевых изданий. Martyre Academyстала бы самой популярной телеигрой, если бы на четвертой неделе мир не узнал, что только чудо может спасти одного из игроков от скорой казни.
IX
Тюремный фургон вот уже добрых двадцать минут торчит в пробке на бульваре Победы. Я сижу между двумя полицейскими и сквозь защитное стекло смотрю на прохожих. Похоже, жизнь в городе с богатой историей доставляет им удовольствие, хотя они и вынуждены приспосабливаться к требованиям современности. Многие прохожие прижимают платок к лицу; другие нацепили похожие на кофейные фильтры маски (они продаются прямо на улице, евроллар за штуку). И над всем этим человеческим муравейником вздымается на фасаде мэрии гигантская афиша, сообщающая о касающемся всех граждан мероприятии: «Пятый уик-энд чистого воздуха».
В своем чиновничьем прошлом я изучал не подлежащие разглашению данные Центра контроля за вредными факторами. Из проанализированных мною сведений странным образом следовало, что во время экологических уик-эндов, когда чиновники мэрии носятся по всем кварталам, воспевая «свободно дышащий город», уровень озона и углекислого газа в воздухе повышается в полтора раза по сравнению со среднегодичными показателями, также превосходящими безопасный для здоровья уровень.
В рамках экологического мероприятия наш мэр приказал закрыть движение транспорта на десятке бульваров и скоростных трасс, что собрало автомобилистов в чудовищные пробки на остальных улицах города. Вместо того чтобы вообще закрыть движение, мэрия ограничилась рекомендацией не использовать в эти дни личный автотранспорт. Совет не возымел действия: даже жители предместий приехали на своих авто в город, чтобы… поучаствовать в экологическом уик-энде!
Повсюду на улицах публику призывают развлекаться. В моей памяти всплывает план мероприятий:
1. Оборудовать дорожки для катания на велосипедах, роликах и самокатах.
2. Обеспечить посетителей «кислородных кафе» информацией о составе и характеристиках воздуха; проводить обучающие семинары по статистике загрязнений окружающей среды.
3. Подготовить детей для периодического запуска в воздух шаров, надутых чистым воздухом.
И так далее, вплоть до торжественного закрытия уик-энда и традиционной речи мэра о воздухе и жизни.