Девочка из книги отзывов
Шрифт:
Известно, что технический прогресс телевидения (и это вполне естественно) обгоняет его, если можно так выразиться, духовный рост. Поэтому в сфере, скажем, зрелищного искусства в телевизионный эфир идет все, что можно инсценировать и сыграть.
Но среди этого множества возникает и Собственно телевизионное искусство, которое иногда дарит нам настоящие открытия, рождает произведения, делающие честь всему нашему искусству, оказывающие влияние и на прародителя всех зрелищных искусств — театр, и на кинематограф, и даже на письменную литературу. Вспоминаю телевизионный спектакль «Кюхля»; передачу «Тагильская находка» Ираклия Андроникова; фильм «Год 1946-й» из «Летописи полувека», созданной к пятидесятилетию Октября; «Непобежденный узник» — спектакль о
Однако кто может поручиться, что в гигантском потоке, который обрушивает на нас телеэкран, вы не пропустили эти произведения!
Речь идет об избирательностив отношении к телевизору и… об уважении к нему. Кандидат физико-математических наук Дмитрий Шпаро в письме в редакцию «Комсомольской правды» пишет: «Смотря телевизор за ужином, после ужина, перед сном, весь вечер, подряд все, не отрываясь, ты так же далек от искусства, как от Юпитера. Ты просто ешь, ты просто перевариваешь нечто. Беги, дорогой друг, на улицу, беги в книги, к друзьям, в кино и театр, беги в телевизор, наконец, но беги от сытости, от потребления…»
Знаменательно в этом высказывании отсутствие снобизма по отношению к телевизионному искусству. Автор письма призывает к серьезности, к душевной отдаче себя искусству, независимо от его источника. Нельзя смотреть телевизор вообще, надо выработать свою внутреннюю целенаправленную программу, не отдаваясь на волю волн.
Телевидение предоставляет нам свободу выбора. Надо желать и уметь пользоваться этой свободой!
СПОРТ. ИСКУССТВО ИЛИ ДОПИНГ!
Возможно, некоторым читателям само сопоставление покажется странным. Искусство, где царствуют интеллект а чувства тонкие, и спорт, в котором господствует физическая сила, в лучшем случае «помноженная», как принято писать, на мастерство. А между тем в современном спорте уже давно начались процессы, которые все больше и больше сближают его с искусством. Того более — спортсмены и их наставники, которые игнорируют эти процессы и считают, что все это как бы «от лукавого», все это как бы одно «умствование», все чаще терпят поражения.
Интеллектуальность спорта, эстетика спорта — такие понятия давно уже не новость. Зависимость чисто спортивных результатов от гармонического духовного развития спортсмена все более превращается в аксиому, в исходную позицию для высших достижений.
Движение к искусству идет в спорте с двух сторон. Сама организация спортивных зрелищ все больше превращает их в своеобразный спортивный театр, театр яркий, захватывающий зрителя, имеющий свою драматургию, вызывающий ни с чем не сравнимое чувство душевного подъема, эмоционального всплеска. Вершина такого спортивного театра — современные олимпийские игры. Их ритуал эстетичен в высшем значении этого понятия. Вспомните, как это происходит: гора Олимп, священная гора древних греков, огромная линза от солнца (заметьте — от солнца, не от зажигалки!) воспламеняет факел. Прекрасные девушки в туниках гречанок, как бы сошедшие с черно-охристых древних амфор, берут этот факел и под мелодию олимпийского гимна передают его спортсменам. И начинается апофеоз Олимпийского огня. Его везут на кораблях или самолетах лишь тогда, когда других дорог нет. По суше его передают друг другу бегущие спортсмены. Так он прибывает па олимпийский стадион… Звучит олимпийская клятва — бороться честно; зажигается огромная чаша, ее колеблющееся высокое пламя будет дрожащей массой огня освещать борьбу за первенство; группы спортсменов придут в движение, их костюмы образуют цветовую и пластическую картину…
Вторая сторона — стремление к артистизму каждого отдельного спортсмена. В любом спорте есть своя непрерывная мелодия. Только спортсмен, достигший высшего мастерства, знает,
Спортсмену, который достиг такой стадии мастерства, не нужна грубость, у него никогда не возникнет низменных чувств к сопернику. Такой спортсмен думает, как он выглядит со стороны, насколько он эстетичен, доставляет ли он удовольствие своим зрителям. Когда это чувство спортсмена соединено с таинственной неизвестностью конечного результата борьбы, возникает та драматургия спорта, что держит в прекрасном напряжении миллионы людей.
И, напротив, культивирование животного, силового начала (не приема, но именно — начала!) приводит к тому, что мы не видим спорта, а видим черновую работу спортсмена, его кухню, его пот и не видим его торжества. Его преодоления себя, говоря словами замечательного спортсмена и человека Юрия Власова. Это все равно, если бы мы слушали только голосовые упражнения певца но так и не услышали бы его пения.
Когда спорт становится допингом, заменяет алкоголь, становится способом неестественного самовозбуждения, тогда спорт не выполняет своей миссии воспитания человека, воспитания в нем лучших качеств.
Думайте об этом — и спортсмены, и болельщики. В спорте есть два начала, мы за то, которое делает спорт искусством, присоединяет его к духовной жизни человека…
ЗАЧЕМ ПИШУТ АКТЕРАМ
«Я люблю вас, вы такой прекрасный, такой красивый. Не пропускаю ваших фильмов, ни одного. Хотела бы я один раз, один только разик побывать в том мире, в котором вы живете. Напишите мне, хочу все, все про вас знать…»
«Я к вам испытываю какое-то другое чувство, не просто благодарность. Когда мне тяжело, я вспоминаю вас, вашу жизнь и изумительный ваш талант… Когда я вспоминаю вас, в душе открывается какой-то очень чистый и светлый уголок. Я тогда начинаю верить в свое будущее…»
Самое простое — сказать совсем юной девушке, написавшей восторженно-наивное письмо любимому артисту: не пишите, будьте добры, не пишите! Вы мешаете ему работать. Самое легкое посоветовать: не составляйте иконостаса из актерских фотографий — актеры не святые, и кинорелигия нам не к лицу. И начать объяснять, что не существует сказочно прекрасного, замкнутого в себе и живущего непрерывной «изящной» жизнью мира красивых мужчин и женщин.
Обычно так и делают.
Обычно начинают пространно и деловито объяснять, что такое киноискусство и кинопроизводство, и какой это адский труд — сниматься в кино. (А это действительно адский труд). И как увлекательно и полезно вместо воздыханий на почтовой бумаге вступить в кружок любителей кино.
Все правильно. Только ведь количество писем артистам не уменьшится, а процент среди них «писем-вздохов», очевидно, не сократится.
Представлять себе дело так, что пишут потому, что совсем не знают специфики искусства, или потому, что хотят глубже, подробнее познать эту самую специфику, — мне кажется, брать первое напрашивающееся объяснение.