Девочка, которую нельзя

Андриевская Стася

— Нет у тебя никакой непереносимости, Слав, — спокойно повторил Гордеев. — Не вижу смысла отрицать очевидное. Если ты, конечно, не пытаешься скрыть, что приняла этот возбудитель сама.

— Чего?! — возмущённо обернулась я. — А что тогда принимал ты? — Бомбило прямо изнутри. Всё в одну кучу: и змеюка Машка, и шимпанзе эта… счастливица, и то, что Гордеев снова оказался прав. — Тогда, на остановке, в тебя ведь стреляли, да? Тебя убить хотели, так?

— Ну, — мягко насторожился Гордеев.

— Гну! Тогда почему у тебя встал? Я, конечно, ветеринар только

будущий, но азы физиологии самцов знаю достаточно, чтобы утверждать, что опасность и эрекция — вещи не то, что несовместимые, а даже взаимоисключающие! Так что ты либо и сам был под возбудителем, либо…

Замолчала. Не был он под возбудителем, это же очевидно. Тогда что — не было никакой опасности? Но я же сама с ним потом из-под пуль убегала! Значит, мне та эрекция просто примерещилась? Меня ведь тогда так растащило от его прикосновений, что я… Вот бли-и-ин… Ну что же я за дура-то, а?

Гордеев, словно в подтверждение моих мыслей, с усмешкой набрал в грудь воздуха, собираясь ответить… Но так ничего и не сказал, просто неопределённо развёл руками. И в этот момент в дверь постучали.

Я испуганно замерла. Осторожный стук повторился, я снова не ответила, и Коломоец, ещё немного потоптавшись под дверью, ушёл.

— Что у тебя с ним? — нахмурился Гордеев.

— Тоже, что и с тобой! — отчего-то виновато пряча взгляд, засуетилась я. — Контракт и ничего личного! Поэтому забирай свой компот и отчаливай! Нечего тебе здесь ловить, понял?

— Какое, на хрен, личное, что ты несёшь?! — разозлился вдруг он. — Я просто пришёл извиниться за розыгрыш с настойкой! И вот ещё, — вынул из внутреннего кармана конверт, — деньги. Как обещал. А теперь спи давай. Завтра куча дел.

_____________________

Из дневника «ОКЛН». Выдержки.

* * *

Здравствуй, дорогой дневник…

Несколько строк зачёркнуто.

Бред какой-то. Просто детский сад.

Несколько строк зачёркнуто. В зачёркнутых фрагментах угадываются очертания матерных слов.

* * *

…Ладно, доктор Айболит, как скажешь. Личный дневник, так личный дневник. Без дежурных формул, сокращений и обобщений. Только субъективное восприятие и мысли по ходу. Предельно откровенные. Исключительно для себя. Просто рабочий инструмент…. Ну ок. По крайней мере попробуем.

Далее тщательно зачирканный абзац текста.

…Нет, всё-таки это хрень полная. Док говорит, дневник поможет вернуться в колею, а мне кажется, он только ещё сильнее расшатывает. Сегодня после сессии на какое-то время показалось, что и сам понял — девчонка слишком похожа на Алинку. Она тянет за собой воспоминания, которые в свою очередь заставляют переосмысливать жизнь едва ли не сначала. Рефлексия чистой воды. А может, просто старею?

Далее несколько абзацев экспрессивно зачёркнуто.

* * *

…Док

говорит, в моём случае любая рефлексия херня, если не записана на бумаге. Снова настаивает на ведении подробного дневника. Божится, что никогда в жизни не попросит его почитать. А мне даже смешно — он и так моих тараканов лучше меня знает, зачем ему ещё и мои писульки?

А если серьёзно, то чувствую себя тупым школьником. Хочется послать всё на хер, и заняться наконец нормальной работой. Засиделся с Коломойцем, сил нет. И вот только вроде шевеления пошли — как на тебе, откуда не ждал…

* * *

…Провели завершающую сессию, получил последнее китайское от дока. Он считает, что я замалчиваю истинную проблему. Говорит, что отказ называть вещи своими именами даже наедине с собой, может стать началом конца. Предупреждает, что если так пойдёт дальше, то будет вынужден принимать меры согласно протоколу.

* * *

…Док говорит, это кризис среднего возраста. Считает, что само по себе это не проблема, но вот девчонка может дополнительно триггерить. Что я слишком в неё вовлекаюсь, подсознательно пытаясь перепрожить через неё свою юность. И что в моём случае это неудивительно.

Я не согласен. Прошлое в прошлом — отработано и закрыто. Нет ни малейшего желания ворошить и тем более перепроживать. Но вот что вовлекаюсь — это да. Есть такое, и это и настораживает. Но потому я и здесь — разобраться и выстроить стратегию.

* * *

…Спросил сегодня дока можно ли это всё как-то проскочить, так чтобы с минимальными потерями и без отрыва от дела. Он говорит — без проблем, просто кончай уже строить из себя крокодила и начинай жить.

И в этом весь Айболит — гениальный теоретик, но херовый практик по жизни. Крокодил — это и есть мой способ жить. Нельзя из него выходить.

* * *

…Завтра возвращаюсь на объект. Надеялся, эти четыре дня дадут что-то по существу вопроса, но по итогу получил лишь совет любую хрень выписывать на бумаге. Док уверяет, что в моём случае это панацея. А кто я такой, чтобы не верить своему доку?

И всё бы ничего, если бы не его дружеский «план Б» на прощание. И это хреново, когда «план Б» появляется в последний момент. Это значит, что даже док не очень-то верит в «А»

* * *

…Как будто и не уезжал. Девчонка такая же бестолковая свиристелка, а Коломоец…

Так, ладно. Это уже действительно не серьёзно. Я и сам уже становлюсь бестолковым.

* * *

…Её зовут Зореслава. И это даже забавно, потому что я-то в своё время был уверен, что она пацан Славка. И сказать, что удивился, когда получил письмо от Алинки — это ни о чём.

Так, стоп. Это отношения к делу не имеет.

Итак, Славка. Девчонка. Что с ней не так? То, что похожа на Альку? Но Алька никогда не была для меня особенной. С ней просто было и было, причём, так давно, что уже похоже на неправду. Но тогда что?