Девочка-Лаванда
Шрифт:
До этого он видел танцующих девушек на сцене, но, чтобы на шесте, да ещё вниз головой! Это ж какие мышцы надо иметь! Илья тут же вспомнил, как они с соратниками каждое утро подтягивались на турниках. Пожалуй, танцы на этих палках будут еще покруче турника. Девушка была достаточно красивой — рыженькая, волосы ее то и дело разлетались в такт движениям. Вот она незаметно скинула расшитый золотыми бляшками лифчик. Илья моргнул пару раз, незаметно осмотрелся по сторонам — все продолжали глазеть на сцену. Подошедшему официанту Илья заказал ещё пива. Ему показалось, что, сжимая в руке холодный стакан,
Илья слегка прикрыл глаза, стараясь, чтобы никто не видел, как он пялится на шарообразную грудь девушки.
Музыка снова сменилась, раздался голос ди-джея.
— А сейчас встречаем… Лаванда!
Послышался довольный гул мужских голосов, напоминающий возбужденный пчелиный рой.
Илья занял ещё более удобную позу, приготовился к зрелищу.
Она сразу понравилась ему. Из-за каблуков девушка казалась высокой. Закованная в чёрный атлас, который должен придавать ей образ хищницы, но на деле так и оставлял невинной. И кожа не была такой неестественно загорелой, скорее, нежной, слегка персикового оттенка. Стриптизерша обхватила обеими руками шест, словно это было нечто живое. В её движениях угадывалась нежность и чувственность. Илья замер, глядя на пухлые слегка приоткрытые губы. Неожиданно почувствовал, как кровь приливает к причинному месту, и жар разливается по всему паху. «Ах ты, черт». Остаток крови раскрасил лицо юноши в ярко-малиновый цвет. Ему показалось, или она посмотрела именно на него? Господи! Не дай бог кто-нибудь обнаружит, что с ним происходит.
Илья стиснул стакан с пивом с такой силой, что тот чуть не треснул у него в руке.
Тем временем стриптизерша выделывала виртуозные па и молодой человек неожиданно поймал себя на мысли, что перестал дышать. Густые, слегка вьющиеся волосы девушки обволакивали ее палантином дождя. Вот она перевернулась вниз головой, зацепившись каблуками за пилон. Илья сглотнул, внезапно осознав, что ему ужасно хочется пройтись ладонями по этим стройным бёдрам. И дальше. Провести пальцами до самых ступней. Молодой человек машинально взял со стола салфетку, промокнул выступивший на лбу пот.
Танец закончился. Илья выдохнул. Глотнул пиво и тут же закашлялся. Лаванда, эта юная танцовщица, казалось, глядела именно на него. И улыбалась. Но только не так, как остальные девчонки. Ее улыбка была нежной.
Илья усмехнулся про себя. Сколько же надо выпить пива, чтобы в голове поселились бредовые идеи об улыбающейся только ему стриптизерше. Это же ее работа.
Молодой человек уговаривал себя, безуспешно пытаясь избавиться от неловкой тесноты в брюках. Хорошо, что он догадался набросить сверху салфетку.
Начался новый танец. Девушка по имени Лаванда призывно и маняще смотрела в зал. А Илье казалось — на него. Гибкие руки плавно повторяли изгибы тела, сверху вниз, снизу вверх. Бретельки чёрного лифа медленно съехали с плечей. Она повернулась спиной. Какие круглые, словно только что испечённые булочки, ягодицы. Вот ее рука запуталась в гриве белокурых волос. Девушка повернулась. Илья замер. Ее обнаженная грудь была идеальна. Круглая, небольшая, с нежно-розовыми пуговками-сосками. Такую хотелось держать в ладонях и согревать бесчисленными поцелуями. Илья чуть встряхнул
Тем временем стриптизерша села на край сцены, слегка разведя ноги в стороны. Сквозь полупрозрачное кружево стрингов Илья мог разглядеть розоватую плоть.
Неожиданно девушка спрыгнула вниз и, покачивая бёдрами, направилась к нему. Пока она подходила, молодой человек неотрывно глядел ей в глаза. Синие, как море.
Совсем близко теперь он видел ее пухлый рот, трепещущий и обещающий. Пальцами девушка дотронулась до его виска.
— Привет, — совсем тихо, шепотом произнесла она. — Как ты?
Молодой человек кивнул. Она вдруг села ему на колени. От прикосновения этой сладостной попки к его уже и так перевозбужденному другу Илья задрожал. Девушка, словно почувствовав его состояние, провела пальцем вдоль его бедра.
— Только не прикасайся ко мне. Нельзя.
В её глазах мелькнуло подобие сожаления, когда она через пару минут встала с его колен, собираясь уходить. Илья вспомнил, что вроде как надо заплатить деньги. Он вынул пару пятисотенных купюр и положил на стол. Ловким движением девушка взяла деньги, кивнула.
Илья сидел словно оглушенный. Лаванда ушла, а он все по-прежнему продолжал смотреть на сцену. Там танцевала уже другая стриптизерша. Интерес пропал, так же, как и неуемное желание, пытающееся пробить его брюки.
Краем глаза он увидел спешащую к нему Настю. Она была не одна.
— Илюш, я тут встретила своего приятеля. Извини. Если ты хочешь поехать домой, то вот ключи от моей машины, хотя… — девушка поглядела на слегка хмельной взгляд Ильи. — Лучше возьми такси. Дядя Слава звонил, сказал, что ждёт тебя дома.
Илья радостно вздохнул. Прекрасно. На сегодня ему хватило горячих впечатлений. Сейчас как никогда он хотел оказаться в постели. Подумать о происшедшем и, может быть, облегчить себя от неудовлетворенного желания.
Дядя Слава не спал. Илья видел свет ночника, просачивающийся из-под его двери. Он постарался пройти в отведённую ему комнату как можно тише, но в самый последний момент задел ногой какое-то ведро.
Дверь распахнулась, включился свет.
Вячеслав Ильич снял с носа очки.
— Илюш? Ты чего один? А где Настя?
— Она осталась в клубе. Встретила какого-то знакомого.
— Хм, — дядя слегка нахмурился. — Не хочешь по рюмочке?
— Не, дядь Слав. Завтра рано вставать. На электричку надо успеть.
Илья скрылся за дверью своей комнаты. На самом деле он никуда не торопился. Просто молодому человеку не терпелось остаться одному.
Илья сел на уже разложенный диван, прикрыл глаза. И словно воочию перед ним предстала эта танцовщица, Лаванда. Он глубоко вздохнул, вновь ощущая прикосновения ее рук, вспоминая такой возбуждающий голос. Илья почувствовал, как по всему телу побежали мурашки. Он быстро развязал галстук, отбросил его в сторону. За ним последовали пиджак, рубашка и брюки. Остался в одних плавках, из которых победоносно торчал возбужденный орган. Рука скользнула под резинку трусов, обхватывая его, веки сомкнулись.