Девочка моя ненаглядная
Шрифт:
Бурый, не обращая на него внимания, налил себе ещё пива и шумно хлебнул из кружки. Жила решительно взял нож.
– Что, не веришь мне?! Напрасно! Я человек слова! Вот, смотри! Какую тебе руку отрезать? – Жила приставил нож к руке. – Правую? Нет, правой я стреляю. Она мне пригодится. Давай лучше левую…
Жила приложил нож к локтю, как бы примериваясь, где лучше отрезать.
– Нет, так слишком много…
Он передвинул нож к кисти.
– Вот так в самый раз… Да, так и будем резать…
Жила взглянул
– Нет, лучше давай, Медведь, я себе палец отрежу. Ты не обидишься, если я поменяю руку на палец? А? Понимаешь, руку пилить слишком долго, а вот палец я себе запросто одним махом отрублю! – оправдывался Жила. – Ну что, резать? Да? Резать? Ладно, сейчас… так… Подожди, сейчас я соберусь и…
Бурый даже заинтересовался, хоть и продолжал невозмутимо пить пиво. Жила немного помедлил и всё-таки провёл ножом по пальцу, слегка порезав его.
– Ой! Бли-и-ин, как больно-то! – завизжал Жила и, опрокинув стул, выскочил из-за стола.
Он, припрыгивая, стал дуть на палец, из которого тоненьким ручейком лилась кровь, капая на пол.
– Тьфу! Вот идиот! – не выдержал Бурый, встал из-за стола и ушёл в другую комнату, сказав напоследок: – Бинт в аптечке, а тряпка под раковиной. Вытри за собой пол. И давай спать ложиться. Поздно уже.
Михаил ушёл с кухни, а Жила, горько всхлипнув, стал наматывать бинт толстым коконом на больной палец.
Жила пришёл в комнату и молча лег на свой матрас. Желание общаться с другом у него пропало. Так в тишине они долго лежали, думая каждый о своём. Жила изредка обиженно вздыхал и ворочался, пытаясь заснуть. Но ни у того ни у другого заснуть не получалось.
Вдруг Бурый сел на диване и даже как-то обрадованно произнёс:
– Я понял, где Дашу искать! Она вернётся на ту квартиру!!!
– Вот чёрт! – испугался Жила и тоже сел. – Как же это мы об этом не подумали?! Ну, конечно, она вернётся туда! Она же тот адрес наверняка помнит и думает, что ты там живёшь… Блин! Вот мы остолопы! Её ведь там увидят соседи, и Маркин может узнать, что она жива!!! И нам тогда капец!
– Дашу надо там ждать, а потом забрать к нам! – решительно сказал Бурый.
И Жила, как ни странно, эту идею поддержал.
– Да-да, завтра же утром и поедем.
Они опять легли на постели и некоторое время лежали молча.
– Вот только простит ли она нас? – тяжело вздохнул Бурый.
На этот раз Жила промолчал.
Иннокентий с женой и сыном Владом опять приехали в гости.
– Вот, сестра, Влад тебе торт купил, – Иннокентий подтолкнул к Варваре Петровне сына.
– Главное, мы едем к вам, торопимся, а Владик говорит, что как это к любимой тёте с пустыми руками являться? Нельзя, дескать, неприлично. Уговорил
– Я сына, честно тебе скажу, сестра, пожурил. Потому что обижен на тебя! А Владик отвечает, что ему для любимой тёти никаких денег не жалко! – закончил Иннокентий, пряча ухмылку от сестры.
Влад всё это время смотрел с брезгливым презрением на тётю, неловко сжимая в руках большую коробку с тортом. Иннокентий незаметно пихнул сына в бок.
– Это вам! – парень грубо сунул коробку Варваре Петровне в руки. – Кушайте.
– И подавитесь, да? – продолжила Варвара Петровна, тем самым высказав вслух тайные мысли родственников. – Да только вы зря потратились. У меня повышен сахар в крови, поэтому я сладкого стараюсь не есть.
Зинаида с Иннокентием озадаченно переглянулись, дескать, опростоволосились с этой затеей.
– Ну ничего, не будешь торт и не надо. Я столько вкусного привезла! Мы сейчас такой стол шикарный организуем! – приторно заулыбалась Зина. – Ты, Варенька, про свои болезни вмиг забудешь! Соскучилась небось за столько лет по русской еде? А я и пирожки с грибами привезла, и заливное из языка, и куриные котлетки по-киевски, и…
– Хватит попусту трещать, – беззлобно оборвал её Иннокентий, – лучше ставь всё скорее на стол, а то у нас уже слюнки от твоих рассказов потекли! Да, сестра?
– Ты прав, я по русской еде очень соскучилась, – призналась Варвара Петровна.
Зинаида с Иннокентием довольно заулыбались. Наконец-то они угодили привередливой родственнице.
Зинаида действительно накрыла стол по-королевски щедро. Чего тут только не было! Даже блины с чёрной икрой. Варвара с удовольствием ела изысканные блюда. Вот только притворное заискивание родственников её сильно раздражало.
– Как же мы хорошо сидим, общаемся! Вот так и должны вести себя родные люди! – ликовала Зинаида. – Варя, всё-таки это не дело, что ты живёшь за границей. Да ещё про какой-то монастырь надумала! Словно ты никому больше не нужна на этом свете…
– А разве нужна? – язвительно приподняла бровь Варвара Петровна.
– Конечно! – как можно убедительнее сказала Зинаида. – Ты, Варенька, нам очень нужна! Знаешь, что я тебе скажу? Нужно оставить все наши распри в прошлом. Это не по-христиански обиды за пазухой столько лет держать! Ты же верующий человек, поэтому знаешь, что Иисус сам прощал и нам велел! Так что, давай-ка, дорогая моя, всё забудем и начнём общаться с тобой по-доброму, как настоящие родственники!
– Да, жена, дело говоришь! – поддакнул Иннокентий. – Давайте выпьем за это!