"Девочка в реакторе"
Шрифт:
Коля показал на двух молодых парней, которые, заметив на себе взгляд Дмитрия, в знак приветствия кивнули.
Дима, выхватив дозиметры из их рук, включил прибор и, преподнеся его близко к земле, принялся ходить из стороны в сторону, словно искал среди ярко-салатовых травинок одиноко упавшую монету. Под ногами что-то хрустело — то ли веточка, принесенная ветром, то ли чьи-то косточки, ибо среди хвойных, покрытых ржавчиной, деревьев, обнаружились обтянутые кожей тушки животных.
— Что за черт? — дозиметр втянул в себя струйки зараженного радиацией воздуха, и, жалобно пискнув, отключился. — Он что, бракованный?
— На станции
— Твою мать! Неужели это все дозиметры, что были на станции?! — Дима, выхватив второй такой же дозиметр, заводил прибором по траве, пока тот, последовав примеру собрата, не испустил дух.
— Есть еще два…
— Мне кажется, дело не в приборах, а в самой радиации. — Николай ткнул пальцем в сторону разрушенного энергоблока. — Ее здесь столько, что даже приборы не выдерживают. Мы можем сколько угодно использовать эти дозиметры, но они не предназначены для измерения высокой радиоактивности.
— И что ты предлагаешь? — жара вкупе с радиоактивностью действовали на нервы лучше любого алкоголя. Дмитрий, негодуя, топал ногами и тыкал пальцем в сторону станции. — Если бы не эта чертова махина, моей бы ноги здесь не было! Мне дал распоряжение сам Щербина, мы должны это выполнить, во что бы то ни стало!..
— Тогда будет лучше попросить того же Щербину доставить другие дозиметры, ибо эти не в состоянии нам помочь.
Автомобиль быстрым движением рассекал пространство, поднимая пыль у дороги, что проникала в салон через приоткрытые окна — уже ранним утром стояла невыносимая духота, и в запертой машине нечем было дышать. Военные, вооружившись шлангами, деактивировали дороги в послеобеденное время: сначала мыли прибывающий на станцию транспорт, а уже потом, под вечер, когда солнечные лучи касались линии горизонта, отправлялись в сторону пустующего шоссе.
Дима, подъехав к ступеням административно-бытового корпуса, остановил автомобиль и вышел, громко хлопнув дверцей. Тщательно приглаженные волосы стояли дыбом, впитав в себя пот, из-за чего Дмитрий перестал выглядеть респектабельно. Правда, на его внешность мало кто обращал внимание, даже выходящий из здания высокий стройный незнакомец в строгом, оттеняющем его фигуру, костюме, со спрятанными руками в карманах. Часы поблескивали от ярких солнечных лучей, а на бледном, словно мертвом, лице появилась кривая усмешка.
Дмитрий проводил незнакомца с открытым от изумления ртом. Быстро обернулся и заметил, как странный мужчина, синхронно повернувшись, наградил его презрительным взглядом, который тут же спрятал в уголках губ, растягивая их в довольной усмешке. Этот тип носил маску притворного равнодушия, когда в глазах поблескивал огонек настоящего удовольствия.
“Это что за странный тип?”
— Там, — солдат, подбежавший к Дмитрию, сильно побледнел, судорожно тыкая пальцем в четырехэтажное здание, — бардак! Кто-то из посторонних побывал в административном корпусе и перевернул все вверх дном!..
Дима посмеялся над его бдительностью.
— Это свои…
— Вы не понимаете! Свои уже трое суток не отходят от реактора, а там ходит какой-то незнакомец и что-то ищет!
— Тот, который в черном костюме?..
— Да! И у него кувалда в руке!
Пауза.
— Ты что-то попутал, парень…
— Сам посмотри!!
Среди полумрака, окутывающего здание, валялись разорванные кем-то
— Вы где пропадали, Дмитрий Константинович? Как успехи с радиацией?
— Никак, Борис Евдокимович! Нам выдали четыре дозиметра. Четыре! И все они — сломаны. Эти приборы, якобы заготовленные на случай аварии, абсолютно бесполезны. Я потому и вернулся к вам, чтобы попросить доставить нам совершенно другие измерительные приборы.
И еще: мы бы с моим приятелем, Николаем Юрьевичем, хотели бы провести эвакуацию пригородных поселений…
— Если честно, вы меня озадачили, Дмитрий Константинович. — Щербина откинулся на спинку стула, бросив шариковую ручку на стол. Его взгляд уперся в лежащие перед глазами бумаги. — Я договорюсь, чтобы вам в кратчайшие сроки доставили дозиметры, — произнес чиновник после длительной паузы. —
— А насчет эвакуации, то начинайте сегодня же. Мы подгоним вам транспорт, людей, а вы займетесь сельскохозяйственным предприятием. Вы же вроде на этом специализируетесь, Дмитрий Константинович?
— И еще один вопрос: я заезжал сегодня на станцию и видел там одного типа в черном костюме. На нем не было средств специальной защиты. Высокий такой, стройный, вы ничего о нем не знаете?
— О чем вы, Дмитрий Константинович? Черный человек в костюме и без защиты?.. — брови высокопоставленного начальника поползли на лоб от удивления.
— Да, именно так, Борис Евдокимович! Вы вообще следите за происходящим на станции?
— Я поставлю другую охрану, Дмитрий Константинович.
— Ну, что? — на выходе из общежития Дмитрия встретил Николай, стоящий напротив правительственной машины, за рулем которой сидел совсем еще молодой мужчина. — Что Щербина сказал?
— Доставят нам и дозиметры, и транспорт, чтобы вывезти оставшихся людей.
— А насчет того типа?
— Поставит другую охрану. А толку? Все заняты тушением пожара, им сейчас не до нас.
Поеду-ка я в гостиницу, если ты не против, отдохну пару часиков, а потом вернемся к делам насущным. Я чертовски устал, да еще ни черта не спал… как назло…
— Я тебе сообщу, когда все будет готово.
— До гостиницы, — Дмитрий, усевшись в черный автомобиль, пристегнул ремень и уставился перед собой.
Водитель, не сказав ни слова, завел двигатель, и, крутанув руль в сторону, сдвинулся с места, оставляя после себя облака пыли.
Дмитрий, откинувшись на сидении, расслабленно прикрыл веки, желая как можно быстрее заснуть, но вскоре почувствовал неладное: покрутив головой, он, к своему ужасу, заметил водителя без сознания, и, попытавшись нащупать пульс, пришел к неутешительному выводу — молодой мужчина скончался.