Девочка, я тебя присвою 2
Шрифт:
Первые поцелуи и признание в любви от любимого мной мальчика сегодня случились со мной, а я… Должна их отвергнуть.
– Я хочу домой, – произнесла я единственное, что смогла выдавить из себя.
По моей щеке сбежала предательская слезинка.
Я не плачу! Я никогда не плачу из-за парней!
Не плакала…
– Ты плачешь? – тут же заметил он мои слёзы.
– Я… Замёрзла и… Пожалуйста, отвези меня домой.
Больше он спорить не стал. Помог мне сесть в машину и мы отправились в обратный путь. Всю дорогу Архип с грустью смотрел на меня. Он решил,
Нам нужно расстаться и забыть об этом.
Лучше внушить ему, что его чувства не взаимны.
Тогда он оставит меня в покое…
Только от этой мысли на душе становилось ещё поганее…
3.
– Пока, – бросила я ему и вылетела пулей из машины.
Боялась, что сейчас он снова будет меня целовать и я не смогу уйти от него и сломаюсь, скажу, что чувствую к нему тоже самое, что он ко мне. Но я сдержалась.
Кажется, Архип не собирался меня трогать – мой уход от ответа на его признание в любви от расценил как отказ.
Что ж… Возможно, так даже лучше.
Пусть считает, что не нужен мне. Тогда мы меньше ошибок допустим.
Что бы он ни говорил мне и ни делал, я буду держаться позиции, что не люблю его, и он оставит меня в покое. Ветров сам мне невольно подсказал решение нашей ситуации и даже не догадывался об этом. Теперь главное мне выдержать…
Он ещё будет предпринимать попытки общаться, но я должна быть как кремень.
Когда я вошла в дом уже стемнело. Мы очень много времени провели на той горе и пока целовались как сумасшедшие, сбежавшие от всего мира, время пронеслось совершенно незаметно.
В гостиной никого не было и я отправилась на кухню, чтобы выпить воды и попытаться успокоиться. Или, может быть, маминого чая на травах… Он всегда отлично успокаивал.
– Мама? – подняла я брови, обнаружив маму как раз за приготовлением её фирменного чая на кухне.
– А, Кристиночка! Привет! Проходи. Вот, твой любимый чай заваривать собираюсь.
– Спасибо, мам, – уселась я рядом с ней за барную стойку. В последнее время мы так редко проводим время вместе, что подобное уже воспринимается как праздник.
– Ужинать будешь?
– Нет.
– Как это “нет”? – возмутилась она. – Надо поесть.
Я лишь вздохнула. Ну вот – режим курицы-несушки активирован, причём тогда, когда это совершенно не нужно.
– Ну не хочу, мам, – ответила я. – Я уже поела.
– Где?
– Мы с Катей сегодня в кафе занимались. Там и поела.
– А-а… Понятно. Точно не голодная?
– Нет!
– Ну ладно тогда… А ты чего так долго сегодня? – обратилась она ко мне. – Уже стемнело.
– Да что-то засиделись мы с Катькой, – улыбнулась я, стараясь искренне верить в собственную ложь, чтобы мама не догадалась о том, где на самом деле я была и чем занималась. Губы саднило, напоминая о моих первых поцелуях с Архипом, что заставило меня устыдиться собственных мыслей и вызвало жар на щеках. – Пока все
– Такие сложные задания попались? – спросила она, налила в чашку чая и поставила её передо мной. Без сахара, горячий, как я люблю.
Я снова улыбнулась ей.
Забота, да ещё от близких людей, всегда приятна.
– Сложные, очень, – вздохнула я, имея в виду, конечно же, вовсе не те задачки, которые требовалось решить в учебнике… Если бы только они оставались моей главной проблемой, как до встречи с Архипом и до этой весны, когда мой мир полностью изменился, и который продолжает меняться, а я не успеваю адаптироваться к новым условиям игры. Я обхватила горячую чашку руками, задумчиво вглядываясь в жидкость в ней. – Тем более, это был финальный урок. Нужно было всё хорошо закрепить, чтобы на алгебре в гимназии потом не ударить в грязь лицом.
– В итоге всё решили? – Села мама рядом.
– На сегодня – да, – ответила я туманно.
Ни черта мы не решили. Но ей не стоит это знать. Я не готова делиться этим с мамой, потому что уверена, что она однозначно не одобрит моё поведение сегодня, выбор моего сердца. К тому же, это может дойти до Дины. Лучше молчать обо всём, что касается Ветрова.
– Как понять – на сегодня? – уточнила мама.
– Ну, надеюсь, что не забуду полученные знания от Арх…
Я осеклась на полуслове.
Сердце укатилось в пятки.
Я едва не проболталась! Чуть не назвала имя Архипа.
– Что? – не поняла мама.
– Аргх! – прорычала я, делая вид, что злюсь. Хорошо, придурок, что у тебя имя сложное. Это нас сегодня спасло от неминуемой расправы твоей бешеной бывшей, которая мнит себя настоящей! – Это я так злюсь. Надеюсь, что не забуду завтра полученные знания за сегодня! А то ведь я голова-то садовая в вопросах математики…
– А-а, – приняла мою ложь мама, и кажется, не почуяла подвоха. Или мне хотелось так думать. – Ну, главное, сегодня решить смогла хоть что-то? И вообще – за эти три урока вы продвинулись хоть немного?
– Да, мы прямо… Убежали вперёд, – хмыкнула я, вспомнив, как в первый день Архип довольно зло звал меня тупой, на второй – почти ласково Балдой, а на третий…
Целовал меня и признавался в любви.
От этих воспоминаний по животу запорхали бабочки, щекоча крылышками стенки желудка.
– Это хорошо. Значит, что-то да отложилось.
– Ой… – даже схватилась я за него руками.
Это чего такое?
Каждый раз эти…бабочки буду порхать по животу, едва я вспомню о нём и его мягких губах?
– Что с тобой? – обеспокоенно вгляделась в меня мама.
– Да живот что-то…
– Болит? Ну вот, небось опять сухомятку ела весь день! Ох уж эта молодёжь! Не берегут себя, а мамам потом лечить вас. Сейчас я принесу таблетку и имей в виду – запишу тебя к врачу. И не сопротивляйся.
– Да не надо, мам, – остановила я её, удерживая за руку, когда она попыталась встать из-за стола. – Уже прошло.
– Да не обманывай, – не сдавалась она. – Просто к врачу идти не хочешь и чтобы я ругалась.