Девочка. Книга вторая
Шрифт:
Внезапно меня кто-то легонько толкнул в бок и я, решив, что оккупировала чрезмерное пространство у зеркала, отошла в сторону, тихо извинившись.
Готовая и дальше продолжать этот шумный "праздник жизни" под девизом Алека "стань на этот вечер кем-то еще", я уже собиралась выйти, как внезапно услышала вкрадчивый голос, обратившийся ко мне с легким акцентом:
— Вас, кажется, зовут Лили?
Я подняла глаза и увидела перед собой роскошную женщину — ухоженную блондинку лет тридцати пяти в легком шелковом платье, подчеркивающем ее слегка округлую, но идеальную фигуру.
— Насколько я поняла, вы поселились на вилле мистера
— Да, я одна из гостей, — кивнула я, в первую минуту не понимая причины столь пристального ко мне внимания.
Она растянула губы в любезной улыбке, и я тут же почувствовала на себе взгляд соперницы. Сомнений не было — передо мной стояла и внимательно меня рассматривала, будто оценивая мой потенциал, очередная женщина Барретта. Предчувствуя ее атаку, я мысленно формулировала любезный ответ, что не претендую на мистера Барретта и если у них давняя любовь, то пусть они живут долго и счастливо вместе. Внезапно она сделала шаг вплотную ко мне и, обхватив ладонями мои плечи, мило улыбнулась, отчего я насторожилась еще больше.
— Вы очаровательны, — ласково произнесла она, но я чувствовала в ее тоне фальшивые нотки. — Когда в следующий раз мы будем общаться с мистером Барреттом, я непременно отмечу, что мне понравился его выбор. Впрочем, — последовала небольшая пауза, — как и всегда.
Ее слова больно хлестнули меня по щеке, но я не отреагировала на ее выпад, не желая с ней войны.
Я была уверена, что эта женщина блефует и ведет свою игру, желая побольнее меня задеть, — сейчас Ричард находился в Германии, и вряд ли с ней встречался, пока "лежал в коме".
— Как давно вы общались? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
— Буквально на днях, — торжествующе улыбнулась она, словно ожидая от меня этого вопроса, — дело в том, что я только что из Германии, и он совсем недавно выходил со мной на связь. Он сейчас в Киле по делам.
Это был шах и мат! Можно было предположить, что она врет, но о том, что Барретт в Киле, никому не было известно — я не слышала, чтобы Нари говорила об этом факте гостям и даже Алеку, я же вообще предпочитала уходить от вопросов, когда дело касалось Барретта. В голову ударила кровь, сердце заколотилось о ребра, но я попыталась успокоиться и вести себя достойно.
— Что ж, когда мистер Барретт выйдет с вами на связь в следующий раз, передавайте от меня привет, — ровным тоном ответила я, не желая показывать ей своих эмоций.
Моя безымянная соперница улыбнулась, пытаясь продемонстрировать искренность, но почему-то продолжила наступление, несмотря на то, что я отчетливо давала ей понять, что не веду с ней войну:
— Лили, я вижу в вас юную романтичную особу, и вам… — опять последовала многообещающая пауза, — скорее нужен человек, который будет понимать и ценить вашу тонкую натуру.
Я внимательно изучала женщину, ее выразительные черты лица, жесткий взгляд, который говорил, что она своего не упустит, чувствовала ее цепкие пальцы на своих плечах, и вынуждена была признать — она была права в одном: моя любовь была для Барретта мертвым ненужным грузом. Знай я, что нужна этому мужчине, что мое чувство что-то для него значит, я бы уничтожила противника, я бы боролась за нас. Но, к сожалению, местоимения "нас" не существовало — была только моя любовь без условий и надежды на взаимность. Я никогда не рисовала иллюзий относительно
— Я не претендую на дружбу мистера Барретта и оставляю эту привилегию за вами, мы же с мистером Барреттом… — и я сделала паузу, — всего лишь занимаемся сексом.
Сказав это, я мило улыбнулась, и, все-таки высвободившись из ее цепких когтей с маникюром, вышла из туалета.
Меня всю трясло от злости, но я, надев маску доброжелательности, радостно улыбалась гостям, пытаясь найти Нари в этом калейдоскопе загоревших счастливых лиц.
Остановившись, я постаралась успокоить выбивавшее жесткий ритм сердце, но эмоции, которые я так тщательно блокировала, уже начали стучать в висках, пытаясь прорваться и затопить сознание. В ушах звенел вкрадчивый голос "он буквально на днях выходил со мной на связь из Германии", воображение рисовало их встречу, и мое сердце заходилось в ревности, которая пожирала меня изнутри и наполняла мои вены ядом. Где-то на краю сознания я понимала, что была нелогична в своих эмоциях, но было уже поздно. Все темные эмоции, накопившиеся за этот месяц и вязким илом лежавшие на дне души, сейчас, взмутненные разговором с этой женщиной, начали подниматься медленной, но неумолимой волной цунами, поглощая и затапливая мой разум черной субстанцией.
"Надо успокоиться", — говорила я себе, но очередная волна то ли гнева, то ли ревности уже била по нервам, заставляя мои руки дрожать. Какая ирония, я так хотела хоть на одну ночь отключится и забыть о Барретте, но он, словно проклятие, преследовал меня снова и снова, медленно проворачивая нож в моей груди.
Внезапно на глаза попался бармен, взбивающий в шейкере очередной коктейль, и решение пришло мгновенно. "Надо выпить — алкоголь должен помочь успокоиться и забыть и о Барретте, и об этой женщине".
Так и не найдя Нари, я быстрым шагом, насколько это позволяла толпа, направилась к крытому бару. Все, что я хотела сейчас — это заглушить непрекращающуюся ноющую боль, занозой сидевшей в моем сердце, освободиться от болезни по имени Барретт, громко закричав всему миру, чтобы меня оставили наконец в покое!
— Сделайте мне какой-нибудь крепкий коктейль, — улыбнулась я бармену.
— "B-52" подойдет?
— Ага, — кивнула я, понятия не имея, что это такое.
Передо мной возникла маленькая стопочка, в которой, определенно, было три разных напитка: темный, похожий на кофе, белый, напоминавший молоко, и прозрачный, как вода. Бармен поднес зажигалку, и мой коктейль красиво запылал, из чего я поняла что прозрачный слой однозначно не был водой.
Бармен вставил в это огненное шоу трубочку и, увидев мой озадаченный вид, наклонился и шепнул на ухо:
— Залпом.
Я, недолго думая, резко втянула этот фейерверк в себя, и на мгновение мое горло разорвало от огненной эйфории. Подавляя кашель и желание выплюнуть всё, что отхлебнула, я все же сделала глоток и, следуя инструкции бармена, осушила все до последней капли.
Выдохнув, я закрыла глаза — в голове загудело, крепкий алкоголь пошел по венам, и меня ударило в жар. Я прислушалась к своим ощущениям, но ничего плохого в них не заметила — наоборот, мне было легко и хорошо.