Девочки-шпионы, или Великая Китайская стена

Казак Александр

— Поняла. Вы бегаете от налогов…

— Мы не бегаем. Мы все тратим на таких, как ты. Ну, или почти все, за исключением расходов фонда и наших довольно высоких зарплат и командировочных.

— Так чего же Вам тогда бояться?

— Жизни! Ее удивительных поворотов!

— Понятно. О поворотах жизни мне известно…

— Вот от них мы и хотели бы подстраховаться, поддерживая связи с такими как ты.

Аманда тряхнула волосами, несколько раз моргнула, пряча слезы:

— Я согласна!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ЗАМУЖ НЕВТЕРПЕЖЬ

Десять лет назад, Берлин

Лиза и Хакер

— Сначала Лиза приехала

в Берлин на три недели ко мне в гости. Она знала, что едет к 48-летнему мужчине, пару лет назад оказавшемуся в инвалидной коляске. Нас заочно сосватали мои родственники в моем родном городишке, где Лиза жила полуголодная вместе с мамой и своим трехлетним сыном. Знаешь, Петя, когда тебе всего скоро только восемнадцать, ты — вдова, но хороша собой, а на руках у тебя маленький ребенок и ни копейки денег — мысль работает совершенно иначе, чем у обласканных жизнью сверстниц! Лизин прежний муж — вор-рецидивист, отсидевший в колониях больше половины его сорокалетней жизни — погиб год назад. Кстати, история знакомства Лизы с ее предыдущим мужем гораздо более впечатляющая, чем со мной, — рассказывает своему приятелю — Хакеру Пете знакомый русский инвалид на той же самой детской площадке, где Хакер еще недавно сам появлялся в такой же коляске, — Мои родственники, поволжские немцы, с которыми теперь живем в соседних домах, как раз собирались переехать в Германию, распродавали и просто раздаривали свои вещи всем желающим, и совершенно случайно нашли эту Лизу. Рассказали девушке, что есть у них в сытой Германии обезноживший по болезни, но не выживший из ума и не потерявший вкуса к жизни, в том числе к сексу, двоюродный брат, тоже вдовец. Сказали, что если бы она согласилась стать его, то есть моей, женой, то пособие на жизнь, положенное инвалиду от немецкого государства, увеличилось бы на размер суммы, достаточной на жизнь обоим. Если возьмет с собой сына, то и на него дадут какие-то деньги, вполне достаточные на скромную по европейским меркам и просто роскошную по меркам ее нынешним, жизнь.

— И что, она сразу согласилась?

— Нет, сначала она же в гости ко мне приехала — посмотреть и так далее. Я все боялся, что она тебя увидит и прельстится тобой, более молодым инвалидом, Петя. Но мы составили ей такой плотный график посещений всего на свете, что она, по моему, не заметила даже тех, кто по району ногами ходит — не то что в колясках инвалидных ездит. Не до того ей было! Все плюсы жизни нашей продемонстрировали на практике. Подарков ей и сыну накупили на распродажах на несколько сотен евриков. И про маму ее не забыли — тоже кое-что передали. Лиза в аэропорту, когда на посадку пошла и свой новый чемодан потащила, набитый всяким тряпками, даже расплакалась. Говорит, у меня в жизни столько всего никогда не было!

— И как ей здесь? Нравится?

— А чего не нравится? В школу ходит. В восьмой класс. Получает, как учащаяся, детское пособие. Когда сына от мамы из России привезет, ему такое же пособие дадут и кое-что еще обоим сверху положено на жизнь. Так что она с сыном мне не в обузу. Ей в районном отделе по молодежи, когда курсы немецкого языка искала, такое посоветовали. Сказали, раз у вас возраст школьный и немецкий язык учить все равно надо — вот вам адрес школы, где берут всех и с удовольствием… А вот, кстати, и моя Лиза из школы возвращается.

* * *

…и тут я увидел Лизу. Она бежала навстречу своему мужу, вернее его коляске, вся лучась от восторга и размахивая сумкой. Она была не просто хороша! Она была фантастически красивая девушка!! И правильно мой берлинский приятель-инвалид такое создание скрывал от меня и от всех в нашем наполовину русском районе! Сомневаюсь, честно говоря, что она возле него долго задержится. Ей же прямо вчера уже, наверное, начали делать всякие предложения!! В школе, где есть мальчики ее возраста и прямо на улице… Я так увлекся этими своими размышлениями, что не сразу сообразил, что нас с Лизой уже знакомят.

— Эй, Петр, ты почему не отвечаешь? У тебя все в порядке? Это Лиза. А это Петя.

— Очень приятно, — сказали мы с Лизой почти одновременно и смущенно замолчали.

— Ладно, Петр, нам пора по хозяйству, в магазин и так далее. До завтра.

…Я пораженный смотрел

вслед этой странной паре, удаляющейся в сторону супермаркета, и никак не мог сосредоточиться — стройная девушка в кроссовках и бриджах и мужик в коляске…То ли я влюбился, то ли меня посетила какая-то мысль, тут же, впрочем, забытая оттого, что я, возможно, и, в самом деле, влюбился. Между прочим, влюбляться мне доводилось и прежде. Просто прежде я был в коляске и не работал с дяденькой — моим партнером, имя которого, как мы договорились, мне лучше до поры не знать для моей же собственной безопасности.

Ах, вот она мысль! Лиза, кажется из контингента, который должен заинтересовать моего партнера. А не меня. Именно, не-ме-ня! Из того, что я уже узнал о Лизе и из того, на что намекнул инвалид, вполне выстраивается биография редкая, и именно такая, которые я днем с огнем пытаюсь выудить в Интернете и… не могу! А тут, на — те, возьмите — кандидатура еще, считай, ни в какие компы не попавшая! Чистый лист для нашей с дяденькой работы! Ура! Ура! Ура-а-а!!!

* * *

Под предлогом ликвидации компьютерной неграмотности, а также пробелов в английском и немецком языках, Лиза стала наведываться в мою холостяцкую квартиру на первом этаже десятиэтажной панельки в Берлинском районе Марцан. Догадывался ли ее муж, что может произойти между двумя ровесниками, регулярно остающимися наедине? Скорее всего, он все это предполагал. А, может, нарочно посылал ко мне Лизу, чтобы снизить свою сексуальную нагрузку. Лиза была мне, уставшему мечтать о нормальном женском обществе, просто подарком. Но, надо сказать, что я через пару месяцев общения с ней стал предполагать, что имею дело с сексуальной маньячкой. То, что выделывала со мной и моими органами чувств эта юная дама, я не видел ни в одном порнографическом фильме и поэтому стал расспрашивать свою партнершу об источниках таких знаний. «Потом. Потом.», — отбивалась от моих расспросов Лиза, очень умело в очередной раз уводя меня из реальности в состояние пред оргазма, или что-то в этом роде — не знаю терминологии сексологов — поскольку оргазм уже произошел как минимум дважды за пару часов «изучения компьютера», и я не знал, сумею ли сегодня кончить подряд в третий раз…

— Кончай! — как бы прочитав мои мысли, сказала Лиза, ни на секунду не прекращая ласкать мне все, все, все, до чего дотягивались ее изобретательные язык, руки и, даже ноги… Я, разумеется, вскоре кончил, и, выдохнув, сказал:

— А учиться мы сегодня будем?! Или хотя бы перекусим, чаю попьем?

— Да, перекусить было бы не вредно. Я от секса всегда такая голодная становлюсь, Петя! Сейчас сготовлю по-быстрому. У тебя есть же что-то в холодильнике?

— Да, кое-что есть.

— Ну, и прекрасно! Готовься к уроку. Я скоро.

…Примерно через пятнадцать минут, когда я разложил по столу несколько карточек с простейшими английскими словами и фразами, Лиза появилась из кухни в фартучке на голое тело, едва прикрывавшем ее прелести, с разносом, на котором вкусно дымились сосиски. На отдельной тарелке были разложены аппетитно нарезанные помидоры, огурцы и вареные, помазанные майонезом яйца. Завершали вкусный натюрморт пара веточек петрушки и две чашки свежего чая.

— А почему не кофе?

— Сперма от кофе у тебя горькая. Извини, но тебе придется еще отказаться, дорогой мой, от горького перца и кетчупов с чили. Иначе весь наш оральный секс превратится в примитивный массаж без полноценной и естественной финальной сцены, которая нам обоим, кажется, нравится. К тому же, как я знаю, горькая от всяких специй или, например, лекарств, сперма не только не вкусная — она вредна для кожи и вообще организма такой молодой девушки, как я. Есть еще один враг приятного вкуса — курение…

— Ты прямо как секс-диетолог!

— А чем ты не доволен?! Или тебе больше нравится с девочками-целочками полным идиотизмом вместо нормального секса заниматься?!

— Нет, не хочу с девочками.

— То-то же!

— Скажи, Лиза, а почему ты со мной этим занимаешься?

— Ты, вроде, не глупый. Сам не догадываешься?

— Я-то догадываюсь, но хочу услышать от тебя. Ты тоже, как мне кажется, девушка не глупая, способна все вразумительно объяснить.

— Тебе прямо душу раскрывать или по-простому, сути хватит?