Девственница-бродяга
Шрифт:
Пальцы Эдисона дрожали, когда он доставал бумажник и извлекал из него вырезку.
– Понятно, - заметил Мейсон, прочитав статью.
– Здесь полно плохо замаскированных намеков. Вот хотя бы: "Кто та молодая женщина, что бродила ночью с другом семьи? Знает ли ее муженек о той консультации, которую она получила у адвоката?" - Мейсон оторвал взгляд от заметки и сказал: Обычная бульварная стряпня. Нельзя понять, что это - правда или нет. Эта молодая женщина может быть лишь плодом воображения Джорджа В. Дункаса, имени-то ее
– С самим Дункасом я не говорил. Я говорил с человеком, который представился как Эрик Хэнсел. Он сказал, что он репортер и поставляет Дункасу факты. Так вот теперь он раскопал какие-то факты против меня!
– Они хорошо все продумали, - заметил Мейсон, - никаких обвинений против Дункаса выдвинуть нельзя, а свое сотрудничество с Хэнселом он может просто отрицать.
– Да, возможно и так, - заметно нервничая, сказал Эдисон.
– Но мне наплевать на их технику. Главное - это чистейшей воды шантаж, связанный с той историей с Вероникой.
– Расскажите подробнее, - попросил Мейсон.
Эдисон нервно поерзал на стуле, усаживаясь поудобнее.
– Черт возьми, я даже не знаю с чего начать.
– Начните с вашего знакомства с девушкой, - посоветовал Мейсон.
– Да?
– Эдисон был явно удивлен.
– Но почему?
– Потому что всегда лучше всего начинать с начала.
– Почему вы решили, что она причастна?
Мейсон лишь улыбнулся в ответ.
– Хорошо, - согласился, наконец, Эдисон.
– Можно начать и с этого. Это было в прошлый вторник, примерно, часов в девять вечера. Я ехал домой из пригорода. Когда я увидел ее, она стояла на обочине автострады с небольшой дорожной сумкой в руках. Она не голосовала, но было видно, что она хочет, чтобы ее подвезли.
– И вы остановились?
– Сначала нет. Обычно я не подвожу незнакомых. Я проехал мимо, но тут увидел, какая она юная и хорошенькая, и я решил, что не могу оставить ее в таком месте, где какой-нибудь сомнительный тип может подобрать ее и воспользоваться моментом... Потому я затормозил и подъехал к ней задним ходом.
– Она оценила ваш поступок?
– Да, начала благодарить, - заявил Эдисон.
– Что было дальше?
– спросил Мейсон.
– Когда сажаешь в машину такую молодую и красивую девушку, обязательно завязывается разговор и...
– Не отвлекайтесь на мелочи, - попросил Мейсон.
– Сперва девушка была несколько скованной. Но потом это прошло. Я сказал, что я ей в отцы гожусь...
– Это точно, - заметил Мейсон.
– Что?
– Ничего, продолжайте.
– Вскоре она прониклась ко мне доверием и рассказала свою историю. У нее очень добрая мама, она ее очень любит. Но девушка просто устала от скуки маленького городка, где она жила. Ей казалось, что она никогда не вырвется из рутины провинциальной жизни.
– О чем еще она говорила?
–
– Ее отец умер. Мать содержит небольшой ресторанчик в Индиане, скорее закусочную. До Индианаполиса от них было не менее пятидесяти миль, так что всякие там кинотеатры и дискотеки далеко. Она говорила, что накрывала столы, мыла посуду, в общем, помогала матери. Такая монотонная жизнь ее ужасно удручала. Все интересные парни покинули это место, перебрались в крупные города, где больше возможностей, а у оставшихся не было ни воображения, ни души, ни страстей.
– Вероника, несомненно, произвела на вас глубокое впечатление?
– С чего вы это решили, мистер Мейсон?
– обиделся Эдисон.
– Потому что вы запомнили ее слова: "Ни души, ни страстей".
Эдисон промолчал.
– Сколько ей лет?
– спросил Мейсон.
– Восемнадцать.
– Это точно?
– Откуда мне знать? Я только предполагаю.
– Вы, может, видели ее водительские права.
– Нет. Черт возьми, Мейсон, я не могу так запросто определить возраст женщины. Ей могло быть от шестнадцати до двадцати пяти.
– Хорошо, - согласился Мейсон.
– И что было потом?
– Она призналась мне, что решила выйти в мир... Решила сама найти свое место, устроиться на работу и стать независимой. А уже устроившись, написать письмо матери и все в нем рассказать.
– Она не упоминала имени своей матери?
– Она не так уж и много успела мне рассказать. Понимаете, мы ехали недолго, около двадцати миль, я больше думал о том, как ей помочь, чтобы она не пропала в большом городе.
– Она что, просила о помощи?
– Она сказала, что денег у нее немного и что никаких конкретных планов у нее нет. Понимаете, Мейсон, это просто потрясло меня. Я испугался. Сами представьте, молоденькая девушка приезжает в чужой город и не знает, где она проведет ночь, денег нет, знакомых в городе нет...
– И вы дали ей денег?
– Дело не в этом, - сказал Эдисон.
– Нужно было найти комнату в приличном отеле. Вы понимаете, теперь не так просто зайти в отель и получить номер. Во-первых, отели очень неохотно пускают одиноких молодых женщин, когда о них ничего не известно. И, во-вторых, отели переполнены. Получить приличный номер невозможно.
– И что вы сделали?
– Я позвонил своему другу, управляющему отелем "Роквей". Сказал, что нужно найти комнату для молодой женщины, Вероники Дейл, и что хочу, чтобы все было, как следует. Он заверил меня, что лично проследит, чтобы она не испытывала неудобств. Разумеется, я сказал, что ручаюсь за нее.
– И что потом?
– Я довез ее до "Роквея" и убедился, что она зарегистрировалась и получила ключ. Понимаете, Мейсон, в большинстве этих отелей всегда найдутся одни-два свободных номера. Их держат на всякий непредвиденный случай.