Девственница
Шрифт:
— Ну уж нет! Ты не понимаешь всю прелесть чудесной перченой сосиски...
— Так. Вы что, не хотите в ресторан? — обреченно спросил у ребят, мысленно хлопая себя по лбу — кажется, ресторан не прокатит.
— В бургерную, бар или пивную.
Что ж. Пришлось сворачивать с намеченного пути, отменять бронь и ехать в неприглядную пивнушку на окраине города. Зато там подавали самые лучшие бургеры, закуски. И варили вкуснейшее пиво.
О, знаете, мы произвели неизгладимое впечатление на хозяина пивной. Навряд ли к ним заваливались люди и нелюди в вечерних нарядах. Но, знаете, вытворять что-то за гранью понимания и общественных рамок, когда ты не один, очень
— Это место просто шикарное! — Мэри потянулась, выйдя из бара.
Я тут же стащил с себя пиджак, накинув ей на плечи — ближе к вечеру похолодало. Заметив неоднозначное движение Лео, который тоже собирался укутать Мэри в свой пиджак, не сдержался от ребячества: показал язык. На что получил недвусмысленный нецензурный жест. Было хорошо. Хотя и пришлось вызывать такси — правила одинаковы для всех. И для людей, и для непьянеющих оборотней — никакого вождения после пива.
Знаете, есть такое ощущение неизбежного? Я его сегодня почувствовал уже дважды: когда поехал в бар вместо ресторана, и вот сейчас, когда поворачивал ручку двери. Не-из-беж-ность.
Первая зашла Мэри, а следом скользнул Лео. Я закрывал дверь на ключ, когда меня обняли поперек талии нежные руки:
— Как ты узнал? Скажи?
Хорошо, что я сейчас не ляпнул что-нибудь банальное. Иначе бы опозорился. Но Мэри повторила вопрос:
— Откуда ты узнал, что Красавчик обожает кушать цветы, а потом спит беспробудным сном? Это же чудесно!
Я повернулся, оглядел прихожую, гостиную, которые перед выходом были заставлены букетами и мысленно выругался. Все вазы с цветами были пусты. Точнее, кое-где торчали стебли. В гостиной было то же самое. Пустые вазы. И наглое животное, умудрившееся заснуть с розой в пасти!
— Чудесно же! — Мэри все не могла нарадоваться.
Давайте поясню одну вещь. А именно — причину радости. Красавчик — не только умная, но и вредная скотина. А еще не любящая быть одна. Ему надо хотя бы наблюдать за кем-то если не ходить.
А теперь представьте картину. Вечер, после душа, кровать. Минимум вещей, жаркие поцелуи, Лео достает презервативы, я шепчу что-то Мэри на ухо. А сзади раздается зевок. Мы дружно поворачиваемся — Красавчик смотрит. Не так. Он пялится на нас троих. В тот вечер сексом мы так и не занялись. Даже не потому, что у нас все настроение упало (и не только оно). А потому что мы с Мэри полночи успокаивали Лео, который истерил, что на всю жизнь теперь останется импотентом.
После этого случая мы пробовали закрывать животное в другой комнате. А оно рычало, царапало дверь и много чего еще. Не всегда, но отвлекало. Потому беспробудно спящий Красавчик — истинное счастье.
И надо этим моментом пользоваться. Первым сообразил Лео. Он не стал размениваться на слова, а начал раздеваться. Потом начал раздевать Мэри, пока я как дурак пялился на обглоданные цветы.
— Так, братишка, я догадываюсь, что все пошло не по твоему плану, но возьми себя в руки, — Лео стащил с меня пиджак, подпихивая вперед. — В чем бы не заключался твой план, результат вышел шикарный.
И ночь вышла шикарная. Если не считать того, что на шелковых простынях чертовски неудобно заниматься сексом, потому Лео их подрал. Отрастил ногти и располосовал на кусочки. За что я покидал в него незажженными свечками. Мэри окатила нас шампанским со словами:
— Ну не пить же его после пива?
Мы благоразумно согласились с доводами и занялись делом. Точнее, Мэри. И занимались до утра.
Помните, я говорил про то,
Экстра 2, уютно-семейная, от лица довольной Мэри
На что похожа жизнь втроем? Нет, не тот случай, когда мама, папа и ребенок. А когда мужчина, женщина и еще разок мужчина? Ну, знаете, чтобы мало не было. По крайней мере, моя мама в первую встречу, оглядев моих мужчин, так и сказала:
— Зато точно мало не будет. И налево не пойдешь.
Я благополучно поперхнулась тогда чаем, Лео так и остался сидеть с вилкой во рту, не пытаясь ее вытащить. Сейчас мы сидели на моей кухне. Мы трое. И моя мама, которая доедала мой кусок торта. Нет, я ничего против мамы не имею, более того, лучше мама, чем бабушка, которая точно попыталась бы подсыпать или подлить что-то приворотное. И уж точно лучше, чем отец, который бы сделал какую-нибудь глупость. Ну, например, упал бы перед парнями на колени и бил лбом об пол, щедро отсыпая благодарности, что забрали меня, такую-сякую. В общем, хорошо, что мама.
Не очень хорошо, что так. То есть без предварительного звонка. В дверь. Ключом, который, как оказалась, она скопировала черт знает каким способом! Ранним воскресным утром, когда я еще валялась в постели, а Дан выходил из душа.
Знаете, у каждого в жизни есть эпичные моменты. Когда спасал ребенка, ловил грабителя, делал случайно что-то такое, что оборачивалось невиданным успехом. Мои эпичные моменты можно было описать всего одним единственным словом. Как звездец, но только матом. Вот могу сказать — этот момент, когда мама застала выходящего из душа Дана, а я, разумеется, голая, вместе с таким же «одетым» Лео вышла из спальни — можно без преувеличения назвать самым эпичным в моей жизни. Два голых мужика, одна голая дочь и полностью одетая мать.
— У тебя чаек все там же? — моя мама была абсолютно невозмутима, да еще и добавила, шлепнув Дана по плечу. — А что, хороший экстерьер. У обоих.
Вот, собственно, так и познакомились парни с моими родителями. И сейчас мы сидели, одевшись с невероятной скоростью в первое попавшееся, сидели на кухне и пили чай, а мама рассуждала о том, о чем приличные мамы приличных девушек не рассуждают: об измене.
Дан умело попытался скрыть эмоции:
— А что, могут быть прецеденты?
— Не знаю, до сих пор она своих парней так скрывала, что ни один частный детектив не смог найти ее кавалеров, — мама всегда называла не мужчинами, парнями, мужьями, а именно кавалерами. — Так что если захочет изменить, вы об этом никогда не узнаете.
— С чего такие мысли?
— Ну, полигамия у нас в крови. Моя прабабка, говорят, гарем имела, — мама ни капли не стеснялась.
— Гарем из собак, — я все же не сдержалась.
— Но они все были кобелями! Ни одной суки!
— Прабабушка зоофилией не страдала, — отрезала я. Это была просто бедная старушка, которая безмерно любила своего мужа, почившего добрых лет тридцать назад.
— Но склонность к полигамии имела. Иначе завела бы только одного песика и о нем бы беспокоилась. Ну хорошо. Вспомни своего деда! Он изменял своей жене! — мама не спешила сдаваться. Ее не смущала абсурдность предположений, Лео и Дан, который смотрели на нее круглыми глазами.