Девственница
Шрифт:
Я смеюсь над его вызовом. Чез понятия не имеет, о чем меня просит. Начнем с того, что он пьет уже вторую половину дня и на половину пьян. Даже если бы он не был пьян, я, естественно, его перепью без проблем. Не даром же меня прозвали «Бездонная бочка» в Эшфилде, в исправительной колонии для подростков.
— Смотри не пожалей об этом, мой друг, — предупреждаю я его.
— Слабо, — подтрунивает он с нахальной улыбкой.
Мы направляемся к одну из трех баров, и я заказываю двойной виски. Чез хочет увидеть, сколько я смогу выпить?
— А вот и он! — Гремит восторженный голос Брэда, перекрывая шум вечеринки, через всю комнату. Я залихвацки подмигиваю Чезу, поворачиваясь к хозяину.
— Волшебник! Человек, который предоставил мне постоянное место в кругу победителя! Тебе стоит на меня работать. Я обещаю, что ты не пожалеешь о потраченном времени.
Я смеюсь, потому что его предложение меня напрягает. Посматриваю на него поверх своего стакана. Я получил деньги за Великолепное Наваждение, знаю за сколько он ее купил, но даже сама мысль работать на него вызывает у меня часотку.
— Давай подождем, пока она выиграет еще несколько раз, прежде чем ты меня коронуешь.
— Только взгляните на эту скромность! — Его глаза блестят от возбуждения.
Для такого человека, как он, эта лошадь всегда будет только хорошо вложенными инвестициями. Он никогда не увидит ее настоящей сияющей совершенной сути. Если бы с ней завтра что-то случилось, он бы не стал переживаться, всего лишь пожалел бы о своих убытках.
Он кладет руку мне на плечо, и я чувствую сладковатый запах шампанского от его дыхания.
— Как тебе это нравится? — спрашивает он, взмахнув рукой по дуге, окидывая все помещение. Здесь просто грандиозно, безусловно, с высокими потолками — четыре или пять метров в высоту, по крайней мере мне так кажется, окнами, которые заполняют три стены от пола до потолка, предоставляя гостям вид на потрясающий ночной Париж. Черт его знает, сколько он заплатил за это место.
— Похоже, словно сидишь на облаке и смотришь на город, простирающийся внизу, — резюмирую я.
Резко запрокинув назад голову, он начинает смеяться, как чертовая гиена, теряет свою устойчивость, заваливаясь назад. Я вовремя его подхватываю, чтобы он не раскроил свою голову на своем же прекрасном итальянском мраморном полу. Он хлопает меня по руке, когда я ставлю его в вертикальное положение.
Подмигивает.
— Великолепное Наваждение — чертовски более красивее и быстрее, чем любые акции «голубых фишек». (Голубые фишки – инвестиции, акции известных мировых компаний, которые приносят высокие дивиденды. – прим. пер.)
Если я еще хотя бы на минуту задержусь рядом с ним, мой кулак в конечном итоге соединится с его челюстью. Я беру свой стакан с виски. Оглядываюсь и задаюсь вопросом, куда, черт возьми, сбежал Чез.
Он в самом конце опирается на барную стойку и хитро поглядывает на меня.
— Вообще-то, я хочу представить тебе одну красивую вещицу, которая очень быстро заставит тебя охренеть!
Прежде
— Прииииивет, — произносит она.
— Будь к нему ласкова, — говорит Брэд и уходит.
— Боже, ты так потрясающе выглядишь! — говорит она, глядя мне в глаза, пробегаясь своими ухоженными пальчиками по лацкану моего пиджака. Ее духи витают в воздухе между нами.
— Послушай, я улетаю сегодня вечером. Возможно это не очень хорошая идея... — я пожимаю плечами.
— Мне не нужна вся ночь, — шепчет она.
Я беру ее руку и кладу на стойку бара.
— Спасибо, милая, но я сегодня не в настроении для вечеринки.
— Очень жаль. Мы бы отлично провели вместе время, — говорит она и даже приклеивает расстроенное выражение лица.
Я оставляю ее и медленно прохаживаюсь по комнате. Кажется, что самые красивые женщины со всей Европы собрались в этой огромной гостиной у Брэда.
— Что-нибудь заприметил? — спрашивает Чез рядом.
— Черт возьми, как у тебя получается появится из ниоткуда? — Спрашиваю я, нахмурившись. — И пока я беседовал с ним, куда, бл*дь, ты исчез, я с трудом сдерживался, чтобы не врезать этому мудаку Брэду по челюсти?
— О, прости, — говорит он довольно ухмыляясь. — Я был занят. Рыжая отвела меня в сторонку и задала тысячу вопросов о тебе. Красавчик, она такая... ее чертовские ноги, которые растут прямо от шеи.
Я потягиваю виски.
— Неужели? Почему она не подошла ко мне сама?
Он пожимает плечами.
— Я выгляжу не таким устрашающим, как ты. Женщины видят невысокого парня, похожего на папика и автоматически думают, что я легок в общении. Одно из многих заблуждений, с которыми мне приходится ежедневно иметь дело.
— Можно подумать они очень быстро не возбуждаются, как только узнают, какие суммы лежат у тебя на банковских счетах, — сухо замечаю я.
— Если они достаточно долго остаются со мной рядом, чтобы выяснить такую маленькую подробность, — указывает он, смеясь.
Я лениво окидываю комнату взглядом, особо не зацикливаясь на большинстве полуобнаженных женских тел, некоторые покачиваются в такт музыки, льющейся из самой дорогой и исключительной звуковой системы Брэда. Большинство женщин замечает мой взгляд, и улыбаются зовущей улыбкой. Я научился особо не задумываться над этим... особенно часто. В конце концов, я всего лишь мужчина.
— Где она? — спрашиваю я.
— Вон она. — Чез указывает через комнату в угол. Четыре девушки сидят на диване. Конечно, одна из них — великолепная рыжая. Фарфоровая кожа, сапфировые глаза и тело, которое в состоянии искусить самого дьявола. Да, она очень хороша, но не на нее я не могу насмотреться. А на девушку, которая сидит рядом с ней.