Девушка без имени
Шрифт:
Глава 5. Без сна
Во сне тепло и уютно, кто-то держит меня на руках, играет с волосами. Я чувствую невероятную нежность и отвечаю на нее коротким, невесомым поцелуем.
Мягкость, я словно утопаю в тепле и облаках. Чувствую себя там, где дети ожидают своей очереди на рождение, в саду безмятежности и звонкого, как колокольчики, смеха.
Внезапно все меняется. Я снова в автомобиле, но на этот раз со мной не Хозяин. Меня прижимают к себе бледные женские руки,
Выстрел. Свист тормозов. Машина летит в сторону, меня отбрасывает от женщины. Кричу. Ударяюсь головой о соседнюю дверь.
Темнота. Треск. Дверь машины открывается, выпадаю на траву и вижу темный силуэт. Мужчина в шляпе с полями приближается ко мне, я пытаюсь убежать, но почему-то не могу.
Кричу так громко, как могу: «Папа! Мама! Помогите!»
Но приходит кто-то другой.
Теплые руки вырывают из сна. Хватаю ртом воздух и врезаюсь головой в плечо Олега. Он с силой прижимает к себе, пытаясь успокоить. Чувствую что-то странное в горле, как будто на самом деле кричала. Пытаюсь что-то сказать, но не могу.
Дрожу всем телом, цепляюсь за его плечи пальцами и кажется, царапаю на них кожу.
– Все хорошо, Бабочка. Я здесь, – шепчет он и это успокаивает. – Ты кричала.
Прижимаюсь щекой к теплой обнаженной груди, покрытой мелкими жесткими волосками. Пытаюсь отдышаться и не даю ему отстраниться, когда пытается.
Нет, как же ты не понимаешь? Если ты уйдешь, я снова окажусь там! Мне страшно, как же мне страшно! Никогда в жизни не испытывала такой ужас, даже когда на самом деле летела в кювет на автомобиле и потом судорожно стирала с себя кровь Хозяина, только сильнее размазывая ее.
Ногам холодно под одеялом. Тепло только там, где я касаюсь его кожи: под ладонями, на щеке. Хочется сорвать с себя халат и прильнуть к нему всем телом, не оставить никаких границ.
– Это кошмар. Тебе приснился кошмар. Ничего удивительного после всего, что случилось, – шепчет он, поглаживая меня по волосам.
Слезы. Оставляю на его груди мокрые следы. Глотаю соленые капельки, которым все-таки удается добраться до губ.
– Я отнесу тебя к себе, хорошо? Поспишь сегодня со мной, если тебя это успокоит, – говорит ровно, тихим шепотом.
Пытаюсь прильнуть еще сильнее, но уже некуда. Врасти в него не получается, спрятаться внутри него, как в коконе, не получается. Я уже бабочка, моим коконом был пансионат. Я вылетела из него в неизвестный мир и потерялась, запуталась, испугалась.
Хорошо, что Олег рядом. Не знаю, как он понимает, что я хочу спать в его комнате. Цепляюсь за его шею, и мужчина легко поднимает меня. Халат развязался и это к лучшему, так я могу чуть-чуть прижаться и грудью. Еще один контакт, уже легче, уже теплее, уже спокойнее.
Хочу сказать ему что-то, но не могу. Чертов голос! Неужели
Всего через пару мгновений меня опускают на прохладную простынь, кровать остыла без своего хозяина.
По одеялом рядом с полуобнаженным мужчиной. Он прибежал ко мне в одних мягких пижамных брюках.
– Утром объяснишь, что тебя так напугало?
Киваю и плачу оттого, что не могу произнести не слова. Как же хочется сказать. Много чего сказать и в эту секунду мне все равно, что знаю его меньше суток. Сейчас кажется, что ближе нет никого в мире. Его тепло и забота становятся моим воздухом, тяжелая рука на талии – одеялом, а шепот – заклинанием.
Снова проваливаюсь в сон. Рядом с ним я не боюсь вновь оказаться там, рядом с тенью в широкополой шляпе.
Он защитит мой сон. Не знаю почему, но уверена в человеке, которого почти не знаю.
Проснуться не по будильнику, а потому что выспался – чистое удовольствие.
А вот проснуться от того, что твое достоинство кто-то нежно и явно профессионально раз за разом погружает в ротик – шокирует. Ладно, сильно шокирует первые пару секунд, а потом…Твою ж…
Я не могу это прекратить!
Откидываю одеяло и вижу живое воплощение вчерашних фантазий. Обнаженная Бабочка между моих ног нежно ласкает язычком головку и, поднимая голубой совершенно невинный взгляд, погружает уже готовый к бою член глубоко в ротик.
Пальчики подцепяют и, о да…
Я попал. Меня взяли в плен без объявления войны. Это самый сладкий плен за последнее время.
– Что ты… – пытаюсь что-то сказать, но она не дает, виртуозно играя на моем возбуждении.
Сжимаю зубы, чтобы не застонать в голос. Нужно оттолкнуть, отругать и снова выстроить границы. Но я, черт возьми, не могу.
Эта девушка сводит с ума, ее теплый ротик и искусный язычок сводят с ума. Сдаюсь. Движение бедрами вперед, и она принимает глубже. Головка касается гортани. Как это вообще возможно? У нее совсем нет рефлексов?
– Бабочка, твою ж…
Она каким-то невероятным образом понимает и начинает двигаться быстрее. Снова смотрю на нее. Впервые на моей памяти женщина делает минет с таким удовольствием, как будто ничего лучше в жизни своей не испытывала. Жмурится и творит языком что-то невообразимое.
Полные губы Бабочки обхватывают крепко и скользят по стволу. Эта картинка в памяти навсегда, как теперь спать ней в одном доме и не хотеть снова? Об этом подумаю потом, потому что сейчас не могу думать в принципе.
Еще немного и не выдерживаю, кладу руку на затылок девушки, чуть сильнее нажимаю, и она принимает. Все до капли. Вылизывает уже опавший, опустошенный орган и поднимается ко мне.
Берет с тумбочки блокнот и кладет мне на грудь.
«Спасибо за то, что было ночью. Это благодарность»