Девушка для фитнес-тренера
Шрифт:
– Да куплю я тебе эклеры, куплю!
На меня накатывает раздражение. Мама останавливается недалеко от университета. Я бы вылетела из машины, если бы мое состояние и ноющие мышцы позволяли, но я аккуратно выбираюсь и медленно ковыляю к центральному входу.
– Ермакова! – кто-то окликает возле лифта. Я оборачиваюсь и встречаюсь с Машей Мишиной, одной из «цензоров». – Ты к Аксенову?
– Да, к девяти, – киваю я и стараюсь двигаться расслабленно, но чувствую себя деревянной. Буратино нервно курит в сторонке.
– Я с тобой! – радуется Маша, а я скисаю: мне хотелось встретиться с Виктором Максимовичем
– Кто еще будет?
– Мы все, – заявляет Маша и распрямляет плечи. Она последней вступила в ряды «Цензоров» и непомерно этим гордится.
На меня накатывает паника. Почему Аксенов собрал всех «цензоров» для встречи со мной? А второй момент, который мучает меня даже больше: я ведь не получила окончательное согласие Соколова на то, чтобы дать кому-то почитать его комикс. Чувствую себя предательницей.
Мы без стука заходим в аудиторию. Все уже здесь и оборачиваются на нас с Машей. Хотя кого я обманываю? Все таращатся на меня. Хорошо, что я хоть немного привела себя в порядок и красиво уложила волосы. Под пристальным вниманием остальных чувствую себя лабораторной мышью. Серой.
– Доброе утро, дамы, – говорит преподаватель, поднимается и подходит к распахнутому настежь окну. Он поворачивается и видит, что я все еще стою, смущенная, и с улыбкой добавляет: – Садитесь, Ермакова, не стесняйтесь, все свои.
Забавно, но это далеко не так. Своей меня здесь уж точно никто не считает. Я глупо улыбаюсь и стараюсь сесть настолько изящно, насколько могу. Ноги – две негнущиеся конструкции из ржавого скрипучего металла.
Аксенов закрывает окно с громким хлопком, и я вздрагиваю. Он берет пульт и включает кондиционер. Я наблюдаю за его действиями как завороженная. А в это время Маша расставляет на столе вазы с печеньем. Шумит кофейный аппарат, и потихоньку аудитория наполняется терпким ароматом. Маше помогает еще одна девушка, но я не помню ее имени. Скоро перед каждым «цензором» стоит по чашке ароматного черного напитка. Все переговариваются на свои темы и стараются не замечать меня до тех пор, пока преподаватель не раздает всем присутствующим по экземпляру «Коучинга для чайников». Та самая книга, которую я редактировала и которая оказалась на полках среди бестселлеров. Ребята с недоумением, а кто-то с любопытством, открывают и изучают книгу. Меня почему-то начинает трясти.
– Я пригласил вас, Олеся, не просто так, – начал Аксенов, вальяжно располагаясь в своем кресле напротив всех нас. – Вчера мы с «цензорами» кое-что обсудили и большинством голосов приняли решение, которое теперь хотим обсудить с вами. – Он впивается в меня серо-голубыми глазами, как будто приковывает к месту, а я шумно сглатываю, нарушая повисшую тишину. – С тех пор как я стал курировать вашу дипломную работу, я начал присматриваться к вам, Ермакова. Я изучил ваше личное дело, просмотрел работы, которыми вы занимались в рамках университета, и должен сказать, что впечатлен. – Аксенов задумчиво чешет подбородок и рассматривает меня взглядом, от которого у меня мурашки бегут по спине. Какой же он красивый! – У нас уже сформированный и отлично слаженный коллектив, но я не могу упустить такой ценный кадр, как вы, Ермакова, и предлагаю вам подумать над тем, чтобы вступить к нам в «Цензоры».
Я замираю. Боюсь даже дышать. На меня смотрят с еще большим интересом
Тут еще и сообщение приходит, и я кошусь на экран телефона.
Мастер Вселенной: У меня появилось окно в два. Придешь?
Я мысленно прикидываю, сколько времени займет вернуться домой и взять сумку. Успеваю. Хотя все зависит от того, насколько затянется эта встреча. Не могу написать ответное сообщение. Не потому что не знаю, что сказать, а потому что тринадцать человек пялятся на меня, не отрывая взгляда. Переворачиваю телефон экраном вниз и судорожно проговариваю:
– Извините.
– Соглашайся, – шепчет кто-то из «цензоров», и я, все еще не соображая, поворачиваю голову. Кажется, его зовут Давид. Он говорит уже громче: – Олеся работала с моим приятелем. Он ее хвалил.
– Давай, вступай к нам, и нас наконец будет чертова дюжина, – подначивает Маша и с добродушной улыбкой предлагает мне печенье в вазе.
Сначала я тяну руку к угощению, но потом сдержанно мотаю головой. Соколов меня убьет! Никакого печенья.
Потом понимаю, что мое отрицательное мотание головой могут неправильно понять и начинаю кивать.
– Да, я, конечно же, согласна! – Голос охрип от волнения, я прокашливаюсь. – Что тут думать, я говорю «да».
– В таком случае добро пожаловать в «Цензоры», – говорит преподаватель, и у меня резко подскакивает пульс.
Аудитория наполняется веселыми аплодисментами. Я незаметно щипаю себя, хочу убедиться, что все это не сон. Боль настоящая, а значит, и то, что я теперь в элитном клубе «Цензоры», – тоже взаправду.
От грохочущего сердцебиения в ушах не сразу слышу, когда преподаватель обращается ко мне. Я перевожу рассеянный взгляд на Аксенова и моргаю. Он берет в руки «Коучинг для чайников» и переводит внимание с меня на книгу:
– У нас есть прекрасная возможность еще раз убедиться в способностях Ермаковой. Она в списке редакторов книги, которую нам с вами предстоит внимательно изучить и на днях дать обзор. Олеся будет отвечать за качество наших текстов и за поиск новых авторов вместе с Мишиной. Кстати, один кандидат у нее уже есть! – Аксенов косится на мою сумку с ноутбуком. – Олеся рассказывала о комиксе про супергероев и об очень талантливом авторе. Комиксов у нас еще никогда не было, так что мы все внимание.
Под разговоры «цензоров» я вынимаю из сумки ноутбук, подключаю его к проектору и запускаю с кнопки. Экран загорается, показывает всем картинку с тортом на рабочем столе. Я становлюсь пунцовой от стыда. Сейчас я была бы не против съесть его весь. С утра во рту и маковой росинки не было.
Около двух часов я рассказываю о комиксе Соколова. Ребята отмечают его художественный талант и интересный сюжет. Все до единого голосуют за то, чтобы взяться за раскрутку комикса, когда он будет доработан. А я стану представителем автора и его работы на форуме в Анталье. Я не помню себя от счастья, но есть маленькая ложка дегтя, которая мешает сполна насладиться этим сладким мгновением. Стоит ли им говорить, что автор еще не дал согласия на участие в этом форуме? Точнее, дал, но с его условием нужно что-то делать.