Девушка, которая застряла в паутине
Шрифт:
Однако действительно интересным в общем контексте представлялось то, что в свое время он также замещал кого-то в правлении незначительной и давно ликвидированной компании «Будин. Строительство & Экспорт», занимавшейся «продажей стройматериалов». Владельцем являлся Карл Аксель Будин, он же Александр Залаченко, а это имя вызвало к жизни целый мир зла и заставило Микаэля вспомнить свою большую сенсационную публикацию. Но главное, Залаченко был отцом Лисбет и человеком, убившим ее мать и испортившим ее детство. Зала являлся ее темной тенью, черным вдохновителем ее жгучего желания давать сдачи.
Неужели он возник в материале
Микаэль оторвал взгляд от компьютера и посмотрел на Андрея. Тот кивнул в ответ. Из коридора доносился слабый запах еды. С Гётгатан слышался грохот рок-музыки. За окном завывал штормовой ветер, небо было по-прежнему темным и тревожным. Микаэль зашел в шифрованный канал связи, больше в силу новой привычки, ничего не ожидая. И просиял. Он даже издал небольшой радостный вопль.
Там было написано:
Сейчас о’кей. Вскоре отправляемся в укрытие.
Он сразу ответил:
Рад слышать. Езжай осторожно.
Потом не удержался и добавил:
Лисбет, кого же мы, собственно, ловим?
Она немедленно ответила:
Ты скоро это вычислишь, умник!
«О’кей» было преувеличением. Лисбет чувствовала себя лучше, но по-прежнему пребывала в необъяснимо плохой форме. Накануне она полдня вообще почти не имела представления о времени и пространстве и с великим трудом дотащилась до квартиры и дала Августу поесть и попить, а также снабдила его фломастерами, мелками и листами формата А4, чтобы он мог рисовать убийцу. Однако сейчас, приблизившись к нему, Саландер еще издали увидела, что он все еще ничего не нарисовал. Правда, перед ним по всему журнальному столику лежали листы бумаги, но это были не рисунки, а скорее длинные ряды каких-то каракулей, и Лисбет, больше рассеянно, чем с любопытством, принялась рассматривать, что же это такое. Она увидела бесконечные серии цифр, и, хотя поначалу Саландер ничего не понимала, ей становилось все более интересно. Внезапно она, присвистнув, пробормотала:
– Черт побери…
Лисбет как раз уставилась в несколько невероятно больших чисел, которые, правда, ей тоже ничего особенного не говорили, однако в комбинации с соседними цифрами образовывали какой-то знакомый образец, а когда она, пролистав дальше, наткнулась на простую серию чисел – 641, 647, 653 и 659, – сомнений больше не оставалось: это было то, что иногда называют «шестеричными четверками простых», то есть серии из четырех целых чисел, между которыми шесть единиц. Тут имелись и натуральные числа-близнецы, и всевозможные другие комбинации простых чисел… Лисбет не смогла сдержать улыбки.
– Лихо, – сказала она. – Круто.
Но Август не ответил
Принимать антибиотики по собственному усмотрению Лисбет начала сразу, как только, едва живая, оказалась дома. Затем она упаковала пистолет, компьютер и немного сменной одежды и велела мальчику вставать. Тот не захотел – лишь судорожно сжал фломастер. С минуту она стояла перед ним в полной растерянности. Потом строго сказала:
– Вставай!
И тут он послушался, а она на всякий случай надела парик и темные очки.
После этого они надели верхнюю одежду, спустились на лифте в гараж и поехали на остров Ингарё в ее «БМВ». Машину Лисбет вела правой рукой. Туго забинтованное левое плечо болело. Болела и грудь с внешней стороны. У Лисбет по-прежнему держалась температура, и ей пару раз приходилось останавливаться на обочине, чтобы передохнуть. Когда они в конце концов добрались до пляжа и пристани у залива Стура-Барнвик, на Ингарё, и, согласно инструкциям, поднялись по длинной деревянной лестнице вдоль склона и зашли в дом, Саландер в изнеможении рухнула на кровать в комнате рядом с кухней. Ее сильно знобило.
Тем не менее вскоре она встала, села за круглый кухонный стол, взяла ноутбук и, тяжело дыша, вновь попыталась открыть скачанный у АНБ файл. Естественно, сейчас у нее тоже не получилось. Она даже не приблизилась к решению. Рядом с нею сидел Август, неподвижным взглядом смотревший на горы бумаги и мелков, оставленные ему Эрикой Бергер. Но сейчас он был не в силах писать какие-либо серии целых чисел или тем более рисовать убийцу. Возможно, он пребывал в слишком сильном шоке.
Человек, называвший себя Яном Хольцером, сидел в номере гостиницы «Кларион Отель Арланда» и разговаривал по телефону с дочерью Ольгой, которая, как он и ожидал, ему не верила.
– Ты меня боишься? – спросила она. – Ты боишься, что я припру тебя к стенке?
– Нет-нет, правда, нет, – попытался выкрутиться он. – Мне просто пришлось…
Ему было трудно подбирать слова. Ян знал: Ольга понимает, что он что-то скрывает, – и закончил разговор быстрее, чем ему хотелось. Рядом с ним на гостиничной кровати сидел Юрий и ругался. Он уже не менее ста раз проверил компьютер Франса Бальдера, не найдя, как он выразился, «ни черта». «Просто вообще ни хрена!»
– Значит, я спер компьютер, в котором ничего нет? – уточнил Ян Хольцер.
– Именно так.
– Зачем же тогда профессор его держал?
– Ясно, что для каких-то особых целей. Я вижу, что здесь совсем недавно стерли большой файл, который, вероятно, был соединен с другими компьютерами. Но, как я ни пытаюсь, восстановить его не получается. Этот парень знал свое дело.
– Безмазово, – произнес Ян Хольцер.
– Полный голяк, будь оно все проклято, – добавил Юрий.
– А телефон, «Блэкфон»?
– Там значатся кое-какие разговоры, которые мне не удалось отследить; похоже, звонили из СЭПО или Радиотехнического центра. Но меня больше всего беспокоит другое.