Девушка лет двадцати
Шрифт:
Глава 6
Почтенный христианин
На следующее утро, в воскресенье, я позвонил Вандервейнам справиться, как там Китти. Собственно, так я решил обосновать причину своего звонка. Подспудным мотивом в значительной мере было избитое, непреодолимое (и довольно-таки вульгарное) любопытство. Примерно так же, как и в предыдущий раз, сначала я услыхал в трубке одновременно и голос Гилберта, и невнятный вой, потом – только один голос Гилберта.
– Китти в спальне, – сказал он. – Она еще не вставала.
– Не тревожьте ее. Как она, нормально?
– Разумеется
– Я просто спросил. Хотел узнать, не захворала ли она.
– Вопрос, граничащий с бессмыслицей. Быть может, изложите вкратце, какой смысл вы вкладываете в слово «захворала»?
– Ну вот, пошло-поехало! Послушайте, мистер Александер, что вы мне все время демонстрируете то свою правильность, то образованность, то утонченность мышления! Буду признателен, если соблаговолите передать Китти, что я звонил. Если нет…
– Простите, мистер Йенделл, на меня действует напряженная атмосфера, царящая в этом доме. Разумеется, о вашем звонке я доложу. Прошу, не вешайте трубку!
До моего слуха долетели звуки, напоминающие шум ссоры в глубоком подземелье; по-видимому, Гилберт прикрыл трубку рукой. Затем я услышал голос Роя:
– Здорово, старый негодник, как дела? Первым долгом, целы ли ваши яйца? Я слыхал, вчера им здорово досталось! Как это скверно! – Таков был его явно упреждающий пасс, облаченный в форму веселой шутки и сводивший все происшедшее накануне лишь к эпизоду, достойному братского сочувствия, не более.
– Спасибо за внимание! Ничего, они пока на месте. А как ваши?
– Мои зудят, но только как бы в иносказательном смысле. Кажется, Гус Малер меня таки достал. Предстоит на будущей неделе репетировать Восьмую с хором, будь он трижды неладен! Если вы имеете хотя бы малейшее представление о…
Тут Рой принялся пространно описывать свои взаимоотношения с Малером, затем запросил и даже, кажется, выслушал сведения о Терри Болсовере, которому собирался давать интервью. Исчерпав эти темы, Рой без всякого перехода продолжал:
– Кстати, Даггерс…
Уже уловив по интонации, куда его клонит, я потянулся за деловым календариком.
– …Скажите-ка, у вас запланировано что-нибудь на завтра – на середину дня?
– Скажу точно, чего не запланировано: идти куда бы то ни было с вами и с Сильвией!
– Нет-нет, боже упаси! – отозвался он с коротким смешком. – Все дело в том, старина, что ваш приятель Гарольд Мирз предлагает мне с ним пообщаться. По-моему, ему не терпится меня прищучить: звонит вчера вечером и настоятельно призывает встретиться завтра. Собственно, он заручился моим согласием предварительно. Ведь надо же мне сперва удостовериться, что вы на этот час свободны. Ну что? Я как раз собирался вам звонить и тут…
– Я завтра свободен, только с какой стати я там появлюсь? Мирзу это не понравится. Скорей он…
– Понимаю, вам не слишком удобно, но мне так важно, чтобы я выступил не один, а в паре с кем-то из своих. Ради численного перевеса. Шут его знает, что он замышляет.
– Пожалуй, в случае с Гарольдом численный перевес не помешает. Только не думаю, будет ли он…
– Я разделяю ваше мнение о нем. Не волнуйтесь, на самом деле, когда я сказал, что, скорее всего, приду с приятелем, он буркнул
– Как бы Мирз ни стремился к встрече с вами, но такого в жизни б не допустил. Разве что если бы встреча прошла целиком за ваш счет.
– Так он еще и скупердяй? Что ж, примем к сведению! Вот умора, если он собирается прикупить меня за сорок фунтов и альбом с марками в придачу!
– Не думаю, такое не в его духе. И хочу заметить к тому же, с моим присутствием он вряд ли примирится. Представьте, если я вдруг появлюсь…
– Да нет же, я ему сказал, что со мной будете вы, и он, судя по тону, воспринял это с удовлетворением, пусть не с глубоким, но все же довольно ощутимым. Уверяю вас!
– Странно. Мне казалось, один мой вид внушает ему раздражение. Хотя, скорее всего, он ко всем так относится.
– К тому же вы в приятельских отношениях с его дочерью. Послушали бы, как она о вас отзывается. Сами бы стали лучше к ней относиться.
– А она сколько-нибудь догадывается о его замыслах?
– Я не смог вызвать ее на серьезный разговор на эту тему. Собственно, вообще разговора не получилось. Как бы то ни было, я встречаюсь с Мирзом в час дня в клубе «Траншея». Если вы подскочите в «Крэгг» к половине первого, мы примем что-нибудь для поддержания боевого духа и пройдемся пешком до места встречи. Идет?
Я сказал «ну что ж», повесил трубку, стараясь изо всех сил не думать о том, что Рою никак не следовало бы заканчивать завтрашнюю утреннюю репетицию почти на целый час раньше, чтоб встретиться со мной в своем клубе. Не сумев справиться с этой задачей, я вернулся в спальню, где Вивьен, сидя в постели, изучала «Обсервер». На ней была белая ночная сорочка, которая, если пренебречь общей незамысловатостью современного производства, вполне бы сгодилась для Нормы из оперы Беллини, а поверх – розово-зеленая вязаная кофта с помпонами, вещь исключительно в ее духе. Едва я вошел, Вивьен поднесла к губам чашку и отпила остывший (теперь уж явно, вне всякого сомнения) кофе. Этим она хотела показать, что заканчивает свой неторопливый завтрак и знакомится с последними новостями, оставаясь при этом в спальне по чистому недоразумению, равно как и ее облачение свидетельствует, что в постели, в которой находится, она оказалась совершенно случайно. Такая была у нее манера. Но вот, не отрывая широко раскрытых глаз от газеты, как бы не отвлекаясь и в то же время холодно, Вивьен спросила:
– Что, наговорился со своей подругой?
– Это не она. И вовсе она мне не подруга. – В силу, как мне казалось, некой предусмотрительности, стремясь поскорей втиснуться со своим рассказом, как тогда, чтоб меня не забила (скажем) говорливая Сильвия, я уже успел выложить кое-что из событий вчерашнего дня, а также из предшествовавших, – совершив явную и в духе Роя ошибку, на фоне которой все мои дальнейшие уверения насчет возраста Китти, насчет того, что это не мои дела, что это я просто из дружеского расположения, оказались малоубедительными.