Девушка по имени Судьба
Шрифт:
Маргарита прекрасно видела, сколько страданий сулит безнадежный брак Милагрос, и пыталась образумить ее, но та упорно твердила: «Я поклялась мертвой Росауре, и я выполню свой долг во что бы то ни стало!»
И Маргарита молилась за двух безумных слепцов, готовых устроить друг другу ад, но верящих, что хотят взаимного блага.
Наемные убийцы начали по совету Августо свои поиски с порта, и вскоре им удалось узнать, что мертвецки пьяный Катриэль отплыл на «Эдуарде II» в Северную Америку. Так рассказывали очевидцы, которые видели,
— Ну что ж, тем лучше, — усмехнулся про себя Августо, он-то знал, отчего так опьянел Катриэль. И тут же отдал новое распоряжение. — Негодяй может появиться в любую секунду. Один из вас караулит его в порту. Другой охраняет дом.
Августо не отменил своего приказа и тогда, когда разнеслась весть о гибели «Эдуарда II», который попал в шторм и сел на мель, где его и разбило. Про себя Августо ликовал, но предпочел принять меры предосторожности, ведь однажды Катриэль уже спасся от верной гибели…
Вся семья оплакивала гибель безумной Виктории. Энрике даже предложил перенести свадьбу, считая неудобным праздновать ее в дни траура, но Августо и слышать не хотел об отсрочке.
В последнее время он вновь огорчал своего приемного отца, вновь вел себя как малодушный себялюбец. Энрике настаивал, чтобы сын открыл Милагрос правду об атаке на «Эсперансу» — открыл, что он был во главе отряда. Но Августо отказался наотрез. Прошлое должно оставаться прошлым — так он считал. И если его не тревожить, оно никогда не даст о себе знать!
Но Августо ошибался: по его следам уже шел местный полицейский, расследовавший дело об убийстве Франсиско и Хасинты. Он побывал уже и у Браулио и долго расспрашивал его об убитых работниках, и у Августо, все больше убеждаясь, что дело тут нечисто. Недаром хозяин постоялого двора слышал, как громко они ссорились…
Амансио и Мануэла места не находили от беспокойства. Они понимали, что с Катриэлем произошло несчастье, но продолжали ждать его. Они не могли смириться с тем, что их друг останется в прошлом, предпочитая с надеждой смотреть в будущее.
— Мы работаем над его пьесой, и он непременно увидит ее на сцене, — твердила Мануэла. — Айлен давно нам как родная дочка, но я уверена, она дождется своего отца!
Любящее сердце Мануэлы не ошибалось, как не ошибалось и любящее сердце Милагрос: Катриэль был жив, постоянно думая о своих двух дочках и любимой жене.
Как только Катриэлю стало лучше, Виктория отправилась к капитану, чтобы узнать, в каком из ближайших портов собирается бросить якорь его судно.
— Вынужден вас огорчить, сударыня, — отвечал капитан, — но на судне обнаружено опасное заразное заболевание. Мы на карантине, и в течение двух ближайших недель ни один пассажир не имеет права покинуть судно. Советую вам как можно реже выходить из каюты, хотя больных мы надежно изолировали.
И опять Виктория с Катриэлем почувствовали, что судьба поймала их в
Вдруг раздался страшный треск, и корабль сел на мель. Матросы проверяли, велика ли пробоина, пассажиры метались в панике, и только двое из них сохраняли хладнокровие и присутствие духа. Воспользовавшись суетой, Катриэль и Виктория сняли шлюпку, спустили ее на воду, и… прощай «Эдуард II»!
Они сделали это, потому что видели впереди берег и не сомневались, что вскоре доберутся до него. И действительно, спустя часа два нос лодки ткнулся в песок. Мать и сын радостно обнялись.
В потемках приветливо светилось окошко небольшого домика. Потерпевшие постучались в него, прося пищи, тепла и крова — они промокли до костей и дрожали от холода. Рыбак охотно приютил их до утра, а наутро дал лошадей.
— Только лошадок-то мне вернете! — сказал он на прощание.
Они мчались как ветер, мчались, потому что их окрыляла надежда и подгоняло нетерпение. Сейчас! Сейчас рухнет последний обман! Сейчас Катриэль обнимет свою Милагрос и увидит свою дочь.
— Нет, — дочерей. Одну и вторую! Господи! Да бывает ли такое счастье?!
— Вы дали мне вторую жизнь, мама! — крикнул Виктории ее Адальберто, и она почувствовала себя на седьмом небе.
На взмыленных конях подлетели они к дому Оласаблей.
— Милагрос должна быть еще в Санта-Марии, сынок, — говорила Виктория. — Но если вдруг уже уехала, мы немедленно скачем в «Эсперансу»!
Когда они соскочили с взмыленных коней и вошли в такой знакомый Виктории дом, она невольно ожидала увидеть старую Домингу, но появилась молоденькая незнакомая горничная и сказала:
— Господа уехали на венчание сеньора Августо и сеньоры Милагрос.
Виктория и Катриэль в ужасе переглянулись. Но Церковь неподалеку. Скорее туда! Бегом!
— Мы успеем! Успеем! — твердила на бегу, задыхаясь, Виктория.
В горячке счастливых надежд Катриэль совсем забыл об Августо, зато Августо не позабыл о нем. Миг, и на Катриэля сзади набросились два бандита. Они тут же повалили его и приставили к горлу нож.
— Скажите хотя бы, за что убиваете? — спросил Катриэль, оттягивая время, соображая, как же с ними справиться.
— Убить индейца всегда дело доброе, но за твою голову нам неплохо заплатит благородный сеньор Августо Монтильо! — глумясь, воскликнул один из них.
И тут же получил по голове удар палкой. Виктория отыскала ее у ближайшего забора и обрушила на голову негодяю. Тот свалился, а со вторым Катриэль справился и сам.
— Успеем! Успеем! — твердила Виктория.
Бегущих Катриэля и Викторию увидел Амансио и бросился за ними вслед. Он понял, что случилось что-то необыкновенно важное.