Девушка по имени Судьба
Шрифт:
— И все же я прошу вас объяснить подробнее, что все это значит? — строгим голосом потребовала Асунсьон.
— Один безответственный человек поставил под вопрос наше честное имя! — выпалила Виктория, гневно глядя на Гонсало.
— Наоборот, я только хотел снять все подозрения, — заюлил он, на ходу меняя тактику. — Сегодня было совершено нападение на войсковое подразделение, и в этом налете участвовала женщина, по приметам похожая на вас, Асунсьон. Так что я просто обязан
— Не сомневаюсь, что вами руководило именно это благородное желание, а отнюдь не тяжба вокруг имения, — язвительно произнесла она.
— Тяжба? — изумился Генерал.
— Это старые семейные склоки, они к делу не относятся, — ответила ему Асунсьон.
Генерал еще раз принес свои извинения и велел гвардейцам покинуть дом. Гонсало последовал за генералом. А Виктория возбужденно заговорила о том, что не верила в виновность тети и намерена была защищать ее изо всех сил.
— Спасибо, — тихо молвила Асунсьон, и Мария, знавшая, что на самом деле сегодня произошло, постаралась увести сестру.
Затем, уже на улице, попросила Гонсало и Викторию подождать ее в экипаже, сказав что вернется через минуту.
Увидев блудную, обессилившую Асунсьон, она припала к ней:
— Я люблю тебя. Держись. Надо вызвать врача.
— Ни в коем случае! — прошептала Асунсьон. — Иди к ним, чтоб они ни о чем не догадались. Скажи, что я возмущена и собираюсь уехать отсюда в длительное путешествие. А сын останется вместо меня. Ты все поняла?
— Да. Клянусь, никто ничего не узнает, — едва сдерживая слезы, молвила Мария.
— Спасибо тебе, — из последних сил улыбнулась Асунсьон. — Не оставляй Катриэля.
Поцеловав ее на прощание, Мария направилась к экипажу.
А Асунсьон отдавала последние распоряжения сыну:
— Когда настанет час — отнеси меня в повозку и похорони в тихом спокойном месте. Где-нибудь в поле, у реки… Это будет наше сокровенное место, куда ты сможешь приходить со своими тревогами и болью…
Глава 7
Августо долго ходил подавленный после поражения в операции, которая, в случае удачи, могла бы стать важным этапом в его служебной карьере.
Своего огорчения он не скрывал от родителей, и те вынуждены были утешать его, заодно ненавязчиво втолковывая, что у бунтовщиков есть свои веские причины для борьбы, и дело это не такое простое, как может показаться на первый взгляд.
Августо вроде бы и соглашался с родителями, но в тоже время твердил одно: «Я — солдат, и должен быть верным присяге!»
— Ну ладно, давай поговорим о чем-нибудь
— У меня есть…девушка, — произнес Августо, вспомнив при этом о Милагрос, с которой не виделся уже два дня.
— И кто же она? — взволнованно спросила Росаура.
— Это…очень достойная девушка, из уважаемой семьи, — горделиво ответил Августо. — Лусия Линч.
Ошеломленные Энрике и Росаура сидели молча, с вытянутыми лицами, и Августо, по-своему истолковав их реакцию, улыбнулся:
— Ну что вы? Я ведь уже не мальчик. Когда то это должно было случиться.
— Да, все так, — молвил Энрике, стараясь прийти в себя. — Это дочь Гонсало Линча?
— Ты с ним знаком? — обрадовался Августо.
— Нет. Но это слишком благородное семейство, я слышал.
— Конечно! Может, даже самое благородное во всем городе! — воскликнул Августо. — Однако меня там очень тепло принимают. И когда я сказал дону Гонсало о вашем приезде, он выразил желание с вами познакомиться.
— Сынок, у нас нет даже приличной одежды, чтобы пойти к ним, — сказала Росаура.
— Это не беда! Вы можете купить здесь новые наряды, — возразил Августо. — Поймите, для меня очень важно, чтобы вы познакомились с Лусией и ее семьей. Кто знает, когда еще вы приедете в Санта-Марию?
— Мы подумаем, сынок. Дай нам немного времени, — попросил отсрочки Энрике.
Оставшись вдвоем с Росаурой, он не стал скрывать своего смятения:
— В Санта-Марии тысячи девушек. Почему же он выбрал именно дочку Гонсало Линча?!
— Ты хочешь сказать: дочку Марии? — произнесла Росаурато, на что у Энрике не хватило духу.
— Да. Мне нельзя туда идти!
— Ты все еще любишь ее?
— Нет. Я люблю тебя, и ты это знаешь, — ответил Энрике. — Мы столько лет вместе, что ты уже стала частью меня, и я тебе за это благодарен. Ты — мой ангел-хранитель, моя жена и верная подруга.
— Спасибо, — растроганно молвила Росаура. — Ты никогда не говорил мне таких слов…
— Прости. Я должен был говорить тебе их каждый день, — обнял ее Энрике. — А что касается моего прошлого… Честно говоря, я и сам не ожидал, что оно вновь зацепит меня, да еще и с таким коварством.
— А знаешь, я видела твою Марию, — сказала вдруг Росаура. — Да, в церкви. У меня потемнело в глазах, и она помогла мне. Мы обменялись несколькими словами, но я поняла тебя, Энрике. Такую женщину можно было полюбить на всю жизнь.
Он молчал, изумленно глядя на Росауру, восхищаясь ее мужеством и мудростью. А она продолжила: