Девушка по вызову
Шрифт:
Мысль опалила мозг, и именно осознание этого заставило Гевина оторваться от ее губ, хотя Вайолет нисколько не противилась его поцелую. Может быть, он даже сумел бы выйти из ее квартиры, но совершил ошибку, бросив последний взгляд на ее лицо. Глаза Вайолет были закрыты, а губы, наоборот, слегка приоткрылись, словно приглашая его повторить поцелуй. И Гевин снова дрогнул, не сумев совладать с искушением. И в этот раз больше ничего не имело значения, кроме того, что он целует красивую женщину, о которой в последнее время думал больше, чем нужно, и не так, как следовало бы думать, учитывая обстоятельства, приведшие
Словно в тумане, Гевин почувствовал, что ладонь Вайолет больше не упирается ему в грудь, наоборот, она хватает его за края рубашки и притягивает ближе к себе, но в эту минуту он мог думать только о том, какими мягкими и сочными оказались ее губы. Их хотелось целовать вновь и вновь…
Его руки сами собой отправились в путешествие по ее телу, скользя вдоль его плавных, женственных очертаний. Она была такой мягкой! Не рыхлой, а именно упруго-мягкой. В первый раз, — «А с Вайолет Тэнди для меня многое словно в первый раз», — мелькнуло у Гевина в мозгу, — он узнал, как может возбудить простое поглаживание контуров женского тела, дразня и вызывая еще более сильный чувственный голод. Который требовал немедленного утоления.
Гевин призвал себя не спешить. Коснувшись ее груди, он услышал, как Вайолет прерывисто втянула в себя воздух. А затем последовало то, чего Гевин уже не ожидал. Она отбросила его руку со своей груди и отступила на шаг, другой. Глаза у нее были широко раскрыты. В них застыло выражение замешательства и испуга.
— Зачем ты это сделал? — спросила она, и ее голос был не громче шепота.
Гевин покачал головой. Не только потому, что сам не знал, отчего поцеловал Вайолет, но также потому, что не понимал — а что с ним вообще происходит?
Вайолет коснулась своих волос, и Гевин вдруг увидел, как дрожат у нее пальцы, когда она заправила выбившуюся прядку за ухо. Причастен он к этому или нет? Гевин не мог ответить. Скрестив руки на груди, Вайолет произнесла:
— Ты должен уйти. — Но ее голос, как и пальцы, дрожал. — Сейчас же.
Гевин не сразу понял, что следующая фраза принадлежала ему:
— Нет, ты не девочка по вызову.
Как только до него дошел смысл его собственных слов, он сразу же понял и их правоту. Возможно, он понял это некоторое время назад, но не признавался себе в этом? Теперь многие несуразности в ее поведении, которые он заметил, обрели иной смысл.
— Ты никогда не была той, о ком написала роман.
На лице Вайолет появилась слабая улыбка. Она покачала головой:
— Именно на этом я все время и настаивала и до сих пор не могу взять в толк, почему все упорно считают иначе.
— Может, потому, что всем известно высказывание «Пиши то, о чем имеешь хотя бы какое-нибудь представление»? — Гевин криво улыбнулся. — А также потому, что твоя книга очень легко читается?
— Я согласна с этим высказыванием, но только отчасти. Если писать только о том, что знаешь, тогда на что же направить свою фантазию? Не всем же быть Хемингуэями.
Честно признать, в этот момент Гевину меньше всего хотелось говорить о литературе и о классиках. Он был бы гораздо более счастлив продолжить то, на чем они недавно остановились. Хотя бы на поцелуях. И он решил просто уступить своим желаниям.
Вайолет упустила тот момент, когда как будто начавшее возникать
Близость Гевина, прикосновение его губ, ощущение его рук всколыхнули в ней чувства, которых прежде Вайолет не знала. Вообще она никогда не думала, что сможет испытывать их к мужчине, тем более к такому, как Гевин Мейсон. Но эти чувства были слишком сильны, чтобы можно было притвориться, будто их нет. И вообще, ей не хотелось думать ни о чем. Ей хотелось только чувствовать, не задаваясь вопросами: «Почему именно Гевин? Какие именно чувства ему удалось во мне возбудить?» Нет, Гевин не был единственным мужчиной в ее жизни, но это случилось так давно, что легко можно было бы забыть, что она — женщина.
Гевин напомнил ей об этом, и Вайолет хотелось насладиться этим мгновением.
Продолжая ее целовать, Гевин подвинул руку вверх. Его ладонь замерла под ее грудью, и Вайолет прерывисто задышала, ожидая, что вот-вот он накроет ее ладонью, и была разочарована, когда он просто положил руку ей на спину. Тонкая ткань ее платья не могла служить достаточным препятствием, и Вайолет чувствовала тепло, исходившее от его тела, ощущала жар его ладоней в тех местах, где Гевин дотрагивался до нее.
Вайолет было так хорошо, что у нее даже не возникало мысли велеть ему остановиться. Уже в забытьи, она подняла руки и провела пальцами по его волосам. Должно быть, Гевин только и ждал от нее подобного сигнала, так как давление его губ сразу усилилось, а его язык оказался в ее рту. Вайолет смутно чувствовала, как он спускает молнию ее платья, расстегивает лифчик, а затем тепло его ладоней опалило ей кожу.
Она не протестовала, когда Гевин начал спускать платье вместе с лифчиком. Наоборот, следуя его примеру, она дернула за узел его галстука и взялась за пуговицы его рубашки, чтобы без преград почувствовать крепкие мышцы, гладкую кожу с порослью мягких волос.
Когда она гладила его восхитительно широкие, крепкие плечи, Гевин наклонил голову и стал осыпать поцелуями чувствительную кожу ее шеи и горла. Остатки сомнений, если они еще оставались, исчезли под напором мужской и возбужденной им в ней страсти. Нет, Вайолет не хотелось ни с кем и ни с чем бороться. Хотелось просто плыть по этому течению, в котором тонули все мысли, а на поверхность поднимались лишь чувства.
Когда губы Гевина снова накрыли ее рот, она ответила ему со страстью и голодом, равнявшимися, а может, даже превосходившими его ощущения. Некоторое время они так и стояли — полуодетые, слившись губами и телами, а затем руки Гевина снова пришли в движение, скользя по ее обнаженной спине, поглаживая плечи, сжимая талию, лаская грудь с затвердевшими сосками.
Вайолет сделала прерывистый вдох. Гевин тут же воспользовался этим, чтобы просунуть язык глубже ей в рот и прижать ее ближе к себе. Если бы не Гевин, то под наплывом обуревавших ее чувств Вайолет наверняка могла бы рухнуть у его ног, расплавиться как воск. А так она, дрожа, продолжала стоять, чувствуя его руки повсюду на своем теле, пока его рот терзал ее губы.