Девушка в переводе
Шрифт:
— Кимберли, — она пристально посмотрела на меня, — это правда или одна из твоих обычных отговорок?
За эти годы я столько раз обманывала ее, придумывая причины своего отсутствия, что не могла винить подругу за сомнения.
— Конечно, правда.
Больше Аннет ни о чем не спрашивала.
После каждого письма с моими оценками Тетя Пола обязательно критиковала нашу с Ма работу. Как ни старались мы скрыть мои успехи, тетка, видимо, все равно догадывалась. И мстила как
— Если вы опоздаете, я не отвечаю за последствия, — заявила она однажды.
— Мы всегда успевали вовремя, — робко ответила Ма, но в глазах ее сквозила откровенная печаль по поводу поведения старшей сестры.
Тетя Пола недовольно фыркнула и удалилась, по пути толкнув Мэтта, работавшего у парового пресса.
Он подошел ко мне. Волосы намокли от пара и пота и свисали сосульками.
— Какая муха ее укусила?
— Зависть.
— С чего вдруг?
— Похоже, я учусь лучше, чем ее сынок.
Мэтт кивнул и уже готов был вернуться к работе, но я, в стремлении задержать его еще хоть на миг, спросила:
— А где твоя мама и Парк? Что-то я их давно не видела.
— Ма неважно себя чувствует, а когда она дома, Парк остается с ней. Моего заработка хватает на всех. — Он гордился, что может быть кормильцем в семье.
Сердце мое разрывалось на части.
— Ты такой молодец, Мэтт.
Он помолчал, пристально глядя мне в глаза, и вдруг сказал:
— Я скучаю по тебе.
Я отвернулась, чтобы он не заметил выражения моего лица.
— У тебя есть Вивиан.
Когда я решилась вновь взглянуть на него, рядом уже никого не было.
Иногда Курт рассказывал истории, после которых становилось ясно, насколько мы разные. Например, про то, как он с приятелями обедал в итальянском ресторане.
— Мы подождали, а этот наглый официант все не приносил счет, поэтому мы просто взяли и ушли. Я в дверях оглянулся — видела бы ты его рожу! Как будто ему самому придется платить за нас.
— Вероятно, так оно и было.
— Правда? Что ж, послужит ему уроком. — Курт явно смутился.
Я не стала развивать эту тему, но подумала о братьях и отцах некоторых ребятишек с фабрики, которые тоже работали официантами, «стояли у столов», как это у нас называлось. Что, если им пришлось бы оплачивать такой дорогой заказ из собственных чаевых? Многие ведь работали только за чаевые, без зарплаты. Да, Мэтт никогда бы так не поступил. Курт понятия не имел, что означает принадлежать к рабочему классу.
Но порой он бывал удивительно мил.
Мы сидели в художественной мастерской, и он вдруг сказал:
— В прошлые выходные я побывал на свалке.
— Я, э-э, мне хватает хлама. — Достаточно вспомнить, где я живу.
Из пластикового пакета Курт вытащил скелет зонта, но умелые руки согнули и завернули металлические стержни, так что получился причудливый цветок. Отполированный до блеска.
— Как красиво. — Я погладила прохладный лепесток.
— Убежден, это никогда не будет стоить кучу денег. Так что смело можешь принять его в подарок.
— Отныне это мой любимый хлам.
Экзамен на гражданство пришелся на середину января. Я была дома, когда неожиданно раздался стук в дверь. Подъезд в последнее время плохо закрывался, а сегодня я очень спешила и, видимо, не защелкнула замок. Ма в этом году вновь провалила свой экзамен, но теперь мне исполнилось восемнадцать, и я могла сдать его самостоятельно. Проблем не ожидалось, но я все же хотела еще разок просмотреть материал, перед тем как бежать в управление натурализации.
Я распахнула дверь — Аннет, в теплой куртке и тяжелых непромокаемых башмаках. Она смотрела куда-то мне за спину — обшарпанные стены, раскрытая духовка, — затем взгляд остановился на моем плюшевом наряде. Она открыла рот и, заметив белые морозные облачка от своего дыхания, недоуменно фыркнула.
В лице ее читалась вовсе не жалость или смущение, а откровенная ярость.
— Ты должна была мне рассказать, — резко бросила она.
Я не сразу нашлась с ответом.
— Не знала как.
Аннет, казалось, готова была расплакаться.
— Я знала, что у вас мало денег, но это — это просто дико. В Америке никто так не живет.
— Еще как живет.
Но ее было уже не остановить.
— Я никогда в жизни не оказывалась в таком идиотском положении. Годами я пыталась понять, почему ты не позволяешь зайти к тебе домой. Я убеждала себя, что не следует настаивать, раз тебе неприятно. Придумывала одну причину за другой: что ты прячешь своего отца, что существуют какие-то особые китайские обычаи, что твоя мать тяжко больна и ты ухаживаешь за ней. Сегодняшний спектакль отменили, и я подумала — не обманула ли ты меня и насчет экзамена, и почему бы мне не зайти в гости, вот и решилась все же прийти.
Я указала на экзаменационные материалы на столе.
Аннет кивнула.
— Я просто не могла больше этого вынести. И если бы я не пришла, ты так никогда и не рассказала бы мне. Все эти годы ты жила в таких кошмарных условиях и ни разу не попросила меня о помощи.
А я и не предполагала, что подруга готова мне помочь, — не выдержав, я крепко обняла ее. Аннет не оттолкнула меня.
— Смысла не было рассказывать. А теперь, когда я выросла, я сама вытащу нас отсюда.