Девушка в шляпе и собака на трёх лапах
Шрифт:
Она вытащила из сумки обычный непрозрачный пакет с ручками, засунула туда шляпу и вложила в руку парня.
— А ты куда? — остановился он.
— Сделай, пожалуйста, как я прошу, — она легонько подтолкнула его по направлению движения. — Встретимся у входа. Амон, птички!
В отличие от парня, пёс послушно захромал в нужном направлении, только что не кивнул. А парень кивнул и наконец, пошёл за собакой.
Преображение девушки на этом не закончилось. Она распустила волосы, достала тонкий разноцветный
Несчастный муж усопшей уже взял на себя заботы о теле жены. Вытирая слёзы, он кому-то звонил, и взволнованные перешёптывания толпы и негромкие соболезнования проходили мимо его ушей. Генку интересовал не он. А тот, кто всё испортил. Он непременно должен здесь быть. Он никогда не пропускает шоу с обнаружением трупа.
Она не встретилась с ним взглядом. Зеркальные Ray Ban Aviator скрывали его бесстыжие льдисто-голубые глаза. Но он её тоже узнал. Лёгкий кивок в сторону она расценила как предложение поговорить.
— Сукин ты сын, Вайс! — поприветствовала она его злым шёпотом.
— И ты отлично выглядишь, Гентана, — широко улыбнулся он. С его британским акцентом это прозвучало как «отлЫчно выглАдЫшь, ГЭнтана». Когда он говорил по-русски, то казался таким беззащитным, что заподозрить хладнокровного убийцу в нём даже посвящённым трудно.
Они присели на скамейку, скрытую от посторонних глаз стриженным кустарником. Девушка вытянула болевшую ногу, но особо её страдания это не уменьшило. Зато придало ей злости.
— На кой чёрт ты влез?
— Ты о чём? — неподдельное удивление в его голосе. «Ты о чОм?»
Она внимательно посмотрела на его вытянутое лицо, рыжеватую трёхдневную щетину. Типичный англичанин. На впалых щеках морщинки, в тех местах, где они обычно обозначаются улыбкой. Тонкий нос перечёркнут дужкой очков. Он снял их и потёр переносицу.
— Это была твоя работа, — парень неправильно поставил ударение ("твОя"), но Генка умела это не замечать.
— Была, но кто-то сделал её за меня, — она испепеляла его гневным взглядом.
— Признаюсь, я был удивлён не меньше, когда увидел её расширенные зрачки. Ты так не работаешь, — он перешёл на английский.
Специальная тряпочка в его руках ни на секунду не замедлила движение по стёклам очков.
— А я не удивилась, Вайс. Я готова была тебя прибить, когда увидела её «кошачий глаз». Только ты оставляешь за собой эту фирменную подпись, — она продолжала говорить по-русски. Пусть напрягает мозги.
— Это не подпись, — улыбнулся он. Ему явно польстило сказанное. — А обычная проверка. Я всегда убеждаюсь в смерти клиента.
— Убедился? — хмыкнула она.
— Да. Она мертва. Но её
Он проверил очки на свет, подняв их к последним лучам уходящего солнца, и снова нацепил.
— Не вешай мне лапшу на уши, Вайс, — с трудом, но она встала, давая понять, что разговор окончен.
Он свёл к переносице брови — русские поговорки всегда доходили до него с трудом.
— Не ври мне, Вайс. Не ври. Я видела тебя с мужем умершей. И нескольких часов не прошло с момента твоего появления, а она уже мертва. Видимо, муж устал ждать, когда она решится, хоть твои услуги и стоят дороже.
Она не хотела выглядеть слабой, но боль усилилась, нога опухла под тугой повязкой, каждый шаг давался с трудом. Генка не гордо встала и пошла, а кое-как поднялась и заковыляла к выходу.
— Что у тебя с ногой?
«Что у тЭбя с нАгой» — передразнила она мысленно.
— Дверью прищемила, — ответила она, не оборачиваясь.
— Я не встречаюсь с заказчиками! — крикнул ей вслед парень на французском.
«Же нё рокунт…» — она замерла, не столько осмысливая саму фразу — она, как и Вайс легко общалась на нескольких языках — сколько её смысл.
А ведь он прав! Наёмные убийцы никогда не приезжают в гости к заказчику. А их общение с мужем убитой сегодня выглядело таким дружеским.
Секундная заминка может и не осталась незамеченной для Вайса, но продолжать разговор всё равно не было нужды.
«Кто знает, на что способен Вайс ради того, чтобы оставить меня без средств к существованию, — думала Генка пока медленно продвигалась к выходу. — Он давно желает выкупить формулу смертельной смеси. Может быть отвести от себя подозрения — именно в этом его план?»
К счастью, она жила очень скромно. И пусть до этого она не собиралась тратить ни цента из заначки — она не позволит Амону голодать, не получив оплату.
У выхода Генка обняла лохматого друга. От избытка чувств пёс настойчиво пытался лизнуть её в лицо. «Я обойдусь, но ты не будешь ни в чём нуждаться!» — сказала она ему на ухо.
Пепси помог ей подняться, протянув ладонь, но ей уже стало легче.
— Домой, Амон! — скомандовала она.
И когда пёс неторопливо пошёл впереди, обратилась к парню:
— Ты знаешь, Пепси, что в Непале собаки считаются священными животными, умеющими общаться с богом смерти Йама?
— Нет, — он придерживал её за руку, помогая идти.
— Непальцы проводят каждый год пятидневный фестиваль в их честь. Запускают салют, зажигают фонарики, преподносят им разные вкусности и говорят слова благодарности.
— Звучит эпичненько, — улыбнулся он.
— Эпичненько, — передразнила девушка. — Запомни, Пепси, мой непальский девиз: всё лучшее — собакам!