Девушки Мечты
Шрифт:
«Дримфетки» тут же успели разволноваться, испугаться и устать – они отчаянно пытались не отстать от Джимми и музыкантов. Лоррелл постоянно сбивалась, Дина как минимум три раза опоздала, поскольку была буквально загипнотизирована Джимми и особенно тем, как его принимает публика. Эффи сделала все возможное, чтобы вытянуть подружек, успокоить их, но без толку. Девушки просто не могли соперничать с профессионалом, но им предстояло научиться.
2
Создается впечатление, что СиСи – личный слуга Эффи. Она поглядывает в зеркало, потом отворачивается, отдает младшему брату приказания: «Положи пакет с косметикой возле двери, чтобы не забыть», «А ну-ка расправь нижнюю юбку, чтоб не морщила», «Прекрати возиться с моими костюмами и отнеси их вниз к приезду Джимми, СиСи!» – и снова любуется на свое отражение. А СиСи покорно выполняет ее желания, без слов. Так было всегда – Эффи
Понимаете, музыка связала их. И никакая звездная болезнь, обычные братско-сестринские разборки или предательство окружающих не могли разрушить эту связь.
– Господи, Эффи, автобус будет в любую минуту! – крикнула Лоррелл в открытое окно квартиры Уайтов, под которым она нетерпеливо ждала с маленьким чемоданчиком и потрепанным чехлом с платьями, а рядом стоял отец Эффи Рональд, готовый пожелать девочкам счастливого пути. Дина пряталась в подъезде у Эффи после того, как оставила у мамы на подушке записку: жаль, что мама не понимает ее мечты, но она все равно поедет и попробует себя в шоу-бизнесе. Дина прижала палец к губам, умоляя Лоррелл утихомириться, не дай бог мама проснется и застукает Дину, уезжающую с Джимми, которого она окрестила «самим Сатаной».
Рональд засмеялся и натянул на уши шапку – слабая защита от утреннего холода.
– Эффи спустится через минуту, дорогая, не волнуйся, – хихикнул он. – Эффи у нас никогда не упустит возможности покрасоваться.
Лоррелл фыркнула.
– Да уж, Эффи не упустит возможности покрасоваться, но, как известно, легко может пропустить парочку автобусов, – сказала она, все еще не отрывая взгляда от окна, словно мысленно посылала лучшей подружке сигнал «Спускайся!».
Лоррелл лучше всех знала, как трудно заставить Эффи Уайт придерживаться расписания. Как-никак они дружили с пятого класса, когда Лоррелл вместе с тремя братьями и мамой, воспитывавшей их без отца, переехали в корпус Д полуразрушенного жилого комплекса – вот такой неудачный результат развода родителей. В первый же день в новой школе Лоррелл встретила Эффи на автобусной остановке. Та во всю глотку распевала известный хит. Лоррелл, которая никогда особо не стеснялась оказаться в центре внимания, стала подпевать, и не успел автобус припарковаться возле школы, как СиСи уже отбивал ритм на учебнике, а девочки вдвоем пели дуэтом, да так громко, что водителю пришлось повернуться и сделать им замечание. Лоррелл и Эффи хотели стать профессиональными певицами, поэтому все время, пока учились в средней школе, распевали в туалетах и постоянно побеждали на школьных конкурсах талантов, а в старших классах искали третью вокалистку в свою группу после того, как владелец местного клуба заикнулся, что у них было бы больше шансов попасть на популярный конкурс талантов в его клубе, если бы у Эффи на подпевках было две вокалистки, а не одна. Не прошло и недели, как Лоррелл познакомила Эффи с Диной, тихой и робкой девочкой с глазами, как у олененка. Никто – ни СиСи, ни Лоррелл, ни Дина – никогда не сомневался, кто же в их группе будет солисткой. А Эффи пользовалась своей славой местной звезды везде, где только можно: допоздна торчала на улице, бегала за мальчиками, веселилась на вечеринках и всегда была шумной и потрясающей, как только она умела.
– Ну что ты там орешь под окнами, как будто в многоквартирном доме? – фыркнула Эффи, появившись из-за тяжелой металлической двери, а за ней СиСи, нагруженный, как ишак, – с огромным чемоданом, двумя бумажными пакетами, сумкой с косметикой и чехлом с костюмами.
– Так мы вообще-то и есть в многоквартирном доме, дорогуша, – заметила Лоррелл.
– Это ненадолго, – ответила Эффи и показала подбородком в сторону улицы, по которой ехал яркий красно-зелено-серебристый автобус с надписью «Джеймс Эрли по прозвищу Гром» на боку. Дина, Лоррелл, Эффи и СиСи взволнованно понеслись туда, где
– Не подкачай! – крикнул СиСи, бежавший за автобусом. А Эффи, прижав руки к стеклу, одними губами пообещала: «Ты будешь мной гордиться».
Но вскоре Эффи и девочки поняли, как же тяжело стать предметом гордости, когда выступаешь по клубам для бедняков. Не очень-то приятно тащиться всю ночь по пыльным дорогам до следующего места выступления только для того, чтобы владельцы заведения тут же наплевали на их известность и обращались с ними, как и с любыми другими чернокожими девочками, которые входят в двери клуба. В большинстве случаев им приходилось толкаться в грязных, прокуренных комнатенках «только для цветных» и ждать своего выхода. Никого не волновало, что девушки работают на подпевках у Джимми – ерунда, да что уж там, даже Джимми приходилось постоянно натравливать Марти на владельцев клубов, чтобы выбить для себя – звезды! – элементарные удобства: пару бесплатных коктейлей, тарелку горячей еды и место, где можно ненадолго присесть с музыкантами, пока идет подготовка к выступлению. А иногда даже оплату. Одним словом, это было унизительно – ждать, пока закончат выступать посредственные артисты, чтобы выйти на сцену и показать, что такое настоящее шоу. Во время одного из концертов в Чикаго Джимми и девочкам пришлось обходить собачье дерьмо, валявшееся на сцене после того, как какой-то танцор продемонстрировал весьма убогий тустеп со своими «дрессированными» собачками.
Господи, а тут еще какая-то девчачья группа болтается за кулисами и пытается обратить на себя хоть чье-то внимание! Ну, всем понятно, что, как бы сильно Джимми ни хотел затащить Лоррелл в постель, девушки, на которых «Дримфетки» с завидной регулярностью натыкались за сценой, тоже могли без особых проблем привлечь к себе внимание в надежде сесть в автобус к Джимми Эрли по прозвищу Гром.
Но в тот момент, когда Джимми начинал кружить по сцене, девушки понимали, что видят нечто сверхъестественное. Стоило Джимми слегка согнуть мускулистые ноги, выдвинуть вперед таз, наклонить голову и издать призывный клич «Э-э-э-эй!», как зал заполняли крики и аплодисменты, зрители начинали топать и кружиться, словно сквозь толпу двигался сам Святой Дух. Разве что никакого воскресения в выступлении Джимми не наблюдалось. Как и ничего святого в тех чувствах, которые он пробуждал своим пением.
Как-то раз они выступали в Вашингтоне, округ Колумбия.
– Бывает, одиночество накатит, – завывал Джимми, а за его спиной пыхтели Эффи, Лоррелл и Дина, старательно выводя свое «да-да-да-а-а-а!» и раскачиваясь в такт, а руки девушек колотили по воздуху по мере того, как энергия, исходящая от Джимми, текла по их телам.
К тому моменту они видели его шоу уже раз десять, а репетировали раз сто, и с каждым выступлением они словно впитывали увиденное, наблюдали, как Джимми заводит публику, прислушивались к его интонациями, восхищались его движениями и тем, как он использовал танец, чтобы выжать все соки из потеющей публики. Эффи и Дина относились к выступлению Джимми как к вкусному блюду – жевали и глотали, а потом отрывались от стола. А вот Лоррелл… ей нравился Джимми, поэтому она обсасывала его концерт, как толстяк обсасывает косточку: раскачивала бедрами чуть больше положенного, чтобы Джимми заметил, и пела «И он не будет один!», глядя ему прямо в лицо. К своему удивлению, Лоррелл даже поймала себя на мысли, что немного ревнует, когда Джимми начал обычный ритуал раздачи автографов (читай: флирта) поклонницам.
– Пора зажечь свет, – сказал Джимми, когда клавишник сыграл последнюю победную ноту, а барабанщик пробил заключительный удар.
Джимми подошел к краю сцены и, прищурившись, посмотрел из-под руки на возбужденную толпу.
– Ах, давайте-ка посмотрим, кто из этих прекрасных дам сегодня поедет домой с Джимми, – сказал он, отчеканивая каждое слово, как баптистский священник. – Там вас ждет теплая кроватка. Ну, кто хочет посидеть на коленках у папочки?
Женщины бросились на сцену, но их порыв сдержали двое полицейских – на самом деле это были никакие не полицейские, а администраторы Джимми, одетые в костюмы, купленные в магазине дешевых товаров, которым за это представление кинули пару дополнительных костей. Джимми выделил из толпы красивую мулатку с блестящими длинными волосами и приказал «полиции» провести девушку к нему.
– А твой парень здесь? – проворковал он, а девица хихикала и прижималась к нему. – Что? В туалете? Эй, кто-нибудь, сходите и заприте туалет.
После этого Джимми начинал клеиться к фанатке. Лоррелл знала, в чем фокус – «подружка» на самом деле была сестрой барабанщика, тем не менее Лоррелл не нравилось, как эта цыпочка смотрела на Джимми, она видела, как та проталкивалась к нему в автобусе, думая, что никто не обращает внимания.
Публика, уже вся на взводе, разразилась громкими криками, когда Джимми снова вернулся в центр сцены и сделал знак «Дримфеткам», которые выстроились позади него в линию.