Девяностые годы
Шрифт:
— «Дурочка, это она надеется на Фриско Джо, — невольно вспомнила Салли слова Бэлл. — А Фриско и не вспомнит о ней, если разбогатеет».
Лили тогда только усмехнулась и рукой махнула.
— Не он, так другой! — воскликнула она.
— Послушайте, девушки, — резко прервала мадам, — незачем говорить о клиентах при наших молодых гостьях.
И вот это чаепитие оказалось весьма мирным и добродетельным, с разговорами о погоде и об этой чудной стране, с возмущенными возгласами по адресу этих неприличных темнокожих
— Вот так лучше всего! — заявила она, когда все засмеялись над ее шаловливой выходкой.
Поговорили и о походе золотоискателей, и о том, что иногда богатство валяется на земле, только подбирай его. Вот мадам, например, однажды утром после дождя самолично нашла возле поленницы маленький самородок.
Мари была благодарна Салли за то, что она не видела никакой особой беды в этом чаепитии, хотя Салли и согласилась с Лорой, что лучше не рассказывать об их приключении ни миссис Фогарти, ни их мужьям.
Глава XIII
Прошел почти месяц, прежде чем Моррис наконец подъехал к гостинице Фогарти в пыльной повозке, запряженной парой тощих мохнатых лошадок. Билл Фогарти бросился искать Салли, чтобы сообщить ей новость.
Салли выбежала на крыльцо и едва узнала мужа в бородатом человеке, подходившем к дому. Моррис! Этот заросший темной щетиной бродяга в молескиновых штанах, неглаженой рубашке и рваной фетровой шляпе! Прежде всего она признала его поношенный коричневый пиджак, затем его глаза — он был без пенсне, — и сердце у нее дрогнуло.
— Моррис! — вскричала она и кинулась на шею бородатому незнакомцу.
Моррис сдержанно поцеловал ее. Салли знала, что не в его правилах проявлять свои чувства при посторонних.
Люди, стоявшие перед гостиницей, весело, по-товарищески, приветствовали его. Моррис отвечал им дружески и непринужденно. Он ничем не отличался от любого старателя или рудокопа, разве что в осанке чувствовалась некоторая самоуверенность.
— Ну, как дела в Хэннане? — спросил кто-то.
— Недурно, — отвечал Моррис.
— Кое в чем вам, уж во всяком случае, повезло, черт побери!
— Пора уже счастью повернуться ко мне лицом, — засмеялся Моррис, входя в гостиницу. Олф, который вышел встретить его, повел Морриса в столовую, где Лора кончала завтракать. Моррис сел поговорить с ними, а Салли побежала на кухню принести ему поесть. Когда она поставила перед ним яичницу с ветчиной и начала убирать со стола грязные тарелки, она почувствовала, что его глаза следят за ней. Он, видимо, удивился тому, что Салли хозяйничает здесь, как у себя дома.
Ее
— Миссис Кэнди очень взволнована слухами о какой-то новой находке, — сказала Салли Моррису.
Старатель, сидевший за столом в дальнем конце комнаты и явно еще не проспавшийся после вчерашней попойки, крикнул:
— Эй, миссис, как бы насчет второй чашки чая?
— Сейчас, Чарли, — живо ответила Салли и побежала было на кухню.
Моррис быстро протянул руку и удержал ее. Затем он обернулся к старателю.
— А что бы вам сходить самому, приятель? — спросил он.
— Подожди, Моррис, — запротестовала Салли. Она видела, что Моррис понял, какую работу она выполняет в гостинице, и сердится на нее. Она села рядом с ним и принялась объяснять ему, что миссис Фогарти была так ужасно занята, и так мучилась со своими ногами, а тут понаехала такая пропасть народу, и она не могла одна справиться — стряпать и подавать на стол. Просто невозможно было сидеть сложа руки и глядеть на нее.
Моррис слушал ее краем уха; его, видимо, больше занимали разговоры о новой находке. Поглощая свой завтрак, он расспрашивал Олфа:
— А можно верить этим слухам? Говорят, там больше золота, чем в Бейли, и всего в нескольких милях от Кулгарди. Мне сообщил один возчик на дороге.
— Трудно сказать. Уже дня два тут невесть что рассказывают. Но пока еще не известно, кто нашел золото и где именно.
Салли решила, что ее объяснение с мужем можно спокойно отложить до того времени, когда они останутся одни.
Олф и Лора попытались убедить Морриса не брать Салли с собой в Хэннан. Ведь их дом почти готов, говорили они, и Салли может пожить у них, пока Моррис построит что-нибудь для нее.
— Очень вам благодарен, — ответил Моррис. — Но я уже условился: миссис Гауг остановится в гостинице.
Тут-то и вмешался Билл Фогарти:
— У тебя чудесная женушка, Моррис, — сказал он с восхищением. — Моя хозяйка говорит, пусть она живет у нас, сколько захочет, и мы будем платить миссис Гауг такое жалованье, какое она только пожелает.
— Миссис Гауг — не служанка, — надменно процедил Моррис.
— Бесстыжие твои глаза! — вспыхнул Билл. — А кто говорит, что она служанка? Ты, пожалуйста, передо мной нос не задирай, мистер Гауг. Это тебе вовсе не пристало. Твоя жена — желанная гостья в моем доме в любое время, чего не могу сказать про тебя.
— Извини, Билл, — тон у Морриса был виноватый. — Я сегодня не в своей тарелке. Если бы вы не виделись с миссис Фогарти два года, я уверен, что и ты вел бы себя не лучше.
Олф громко засмеялся, чтобы рассеять неловкость, и Билл Фогарти смягчился.