Девять Бегов. Бегущая по мирам – 16
Шрифт:
– Не сцы, оплачу если что, – и принялся ковать первую в своей жизни вещь, а может и нет, я не всё знаю, и ещё меньше помню.
Через два часа – что очень удивило обитателей кузни – то могучих ударов, то стука послабее со скоростью пулемёта, то визга шлифовальных кругов, и моего сования носа и шаловливых рук к заготовке, Кузнец представил своё изделие мастеру. Я думала, что фальшион будет изысканно кривой, как прекрасный Серый делает, но он скульптор, так видит, и так в кузнечном мастерстве его руки растут. Но фальшион Андрея получился настолько прекрасен, что глаз не оторвать, и даже с рукоятью и гардой из другого сплава. И почему-то считается,
Мастер, осторожно писая кипятком, предложил оклад десять золотых в месяц, за 160 часов работы, шокировав коллег аттракционом невиданной щедрости. Я даже телепатически передавать не стала – что в ауре аж маяк сигналит, что очень надеется, что подмастерье лоханётся – по мне и так было видно… Сошлись на двадцати золотых. В день. За шесть часов. Ну и сверхурочные по пять золотых в час. Я прикинула, что и это очень выгодно будет хитрому недомерку. Правда работать буду и я. Иначе такой скандал будет, хи. Андрей сказал:
– Девицы будут при мне находиться! Ничего, не помешают, и даже вино и еду не надо будет с хозяина. Я сам куплю. Им и себе. И всем коллегам.
– Нахрена девки в кузне? – тихо завопил мастер.
– Кузины они мои. Троюродные. Девственницы. Такими и остаться должны, а они ух как проказливы, – смеялся Андрей. – А вечерами буду их на выступления на площадях сопровождать, чтобы не озоровали.
– Певички уличные? – ошарашенно пробормотал хор.
– У вас же одна кровать, – добавил какой-то уже осведомлённый умник.
– Мы с детства спим в одной кровати, – даже шмыгнул носом Андрей, показав от пола поларшина.
– Ты импотент?! – торжественно провозгласил один средних лет рон с кучей засаленных косичек.
– Ага. Приводи дочку, она проверит и подтвердит, – вызвал гомерический ржач Андрей и принял кувшинчик прохладного отменного пива у враскорячку зашедшей дочки хозяина таверны, по которой за версту было видно, что девица просто счастлива, да и похоже уже половина квартала это знала, а вторая в подробностях.
Андрей картинно осушил кувшин пива, ещё и проливая на мощный и рельефный голый закопчённый торс над прожжёнными штанами – а он работал без фартука, сказав правду, что окалина его не берёт, как настоящего профи, только не договорив, что он профи воин. Приведя всех девиц в восторг, а в кузню их немало набилось, включая и эльфиек-колдуний-артефакторш, которые завтра начнут с нами хорошо зачарованные мечи и доспехи делать. И дочурку высшеэльфийского графа, который уже сцепился на импровизированном аукционе с каким-то купцом за фальшион, невзирая, что он слабо зачарован.
Виконтесса пригласила Кузнеца в гости, даже с нами-певичками, а её папаша купил таки фальшион за 140 золотых, что как мне пояснили всё-таки дороговато, но раз азарт. Андрей сгрёб с верстака горсть монет и монеток, типа премия за тестовую работу, хотя она типа бесплатная, но даже прижимистый мастер не смог не отсыпать под моим насмешливым взглядом. А ещё кузнец клеймо зельем выжег не только своей мастерской, но и конкретного мастера – «андрейкузнецов-ланский», по-русски эльфийскими рунами и без рун пробелов, в виде вензеля, даже не понимая, ЧТО будет значить это клеймо, когда всё раскроется.
Мы отправились в таверну, искупать подмастерье и идти петь и плясать, совмещая с разведкой и наверняка воровством. Хотя не сразу – виконтесса не удержалась, и десяток минут в подсобке
Зато у высших эльфов с любовью неважно, и я только хихикала, когда виконтесса вдохновлённо вынеслась из подсобки, восторженно показывая своей служанке отличный размер, и отнюдь не клинка её будущего кинжала, хи. Похоже у нас гвоздём программы не певички будут. Нет, мы тоже великолепны, но Кузнец нас не распустит, хи.
Мы пару часов пели на площади, какой-то второстепенной, но близкой к центру – кузнецкий ряд ронов очень старинный и удачно расположен почти в центре. На более крутые площади нас стража не пустила. Но мы и там отлично выступили с оркестром ронов, который подогнал прикипевший к нам «наш» ронёнок, собравшись похоже капиталец за счёт щедрого Кузнеца сколотить. Он ещё и монеточки с публики собирал, шарясь с моей шляпкой, но честно, не крысятничал.
Оля старательно вертела попой – стеснялась сначала, но я напомнила, что или вертит на площади, или под розгами – и сиськами, хотя в таких платьях всё-таки нет того эффекта… Пела отлично, поначалу порой сваливаясь в голосянку, но я начинала блеять и сбивала её настрой, а ещё шлёпала и щипала.
А я показывала шоу бабочек, весело плясала, рискованно, как ворчали тётки, задирая подол, и пела кучу песенок. Гвоздём программы была, как всегда, баллада о горгулетте. Но здесь горгулий нет, и их представляют как монстров. Ну тем значительней был эффект, когда публика рыдала о горгулетте, тёмной, дикой и невоспитанной, даже голой всегда. Я даже немного поняла, каким сильным может быть искусство! И что творила Дона, спасённая Серым филонка, наставившая пением и ментальными чарами на путь истинный, путь добра, два десятка легионов Карсонской империи. Я так не смогу, да и не дадут мне, но кое-что сделаю. Хотя голос я себе сделала великолепный, но для уличной певички такое перебор. Да и пускай Оля считает, что она лучше поёт, хи.
И под конец концерта я приноровилась быстро кружиться, так чтобы подол сам поднимался, не до талии, там ткани не хватит, но очень неплохо, а часть публики мужескага пола начинала ронять неожиданно, хи, вытащенные для артистов монеточки и даже монетки, и наклонялись и приседали их поднимать. И долго поднимали, роняя ещё и слюни. Зато и сборы резко возросли, хи. Правда и от стражников пришлось убегать, но те больше ржали и весело свистели, чем гнались.
Стражники загнали нас, вернее меня, а Андрей и Оля бежали за ними, в самый центр столицы! Там где у Школы Магии и императорского дворцового комплекса торчали четыре ступенчатых пирамиды, аршин по шестьдесят высотой, с храмиками на вершинах. И их было не очень видно между деревьями. Которые повсюду были и по сотне аршин, и даже выше. И пирамиды работали, мерцали ослепительно белым покрытием вертикальных стен уступов. А уж как в магическом зрении сияли, выпуская неспешно вращающиеся вдоль земли лучи поиска, наподобие моего радара, но толстенные и явно достававшие до самых дальних уголков мира! Но лучи быстро становились невидимыми, всего через сотню аршин.