Девять бусин на краснои? нити
Шрифт:
– Вот так характер, – громко восхитился дядька, потирая руки, от чего на пол полетели мелкие снежные крошки.
Я чувствовал себя несколько растерянным, не представляя, с чего начать, чтобы не испортить дело окончательно.
– Мам?
– Да? – Трюд так и стояла рядом, рассматривая узор на полу.
– Я не отступлю, – ожидая противостояния еще и с этой стороны, заранее предупредил родительницу.
– Слава древним богам, – фыркнула мать, подняв голову на отца. – Снор, нам нужно сохранить рисунок. Когда дети разберутся между собой, он нам понадобится.
Отвернувшись, мама строго обвела взглядом
– Если хоть кто-то попытается помешать счастью моего сына – из него выйдет хороший коврик для ног.
Напряжение немного ослабло, и я даже чуть улыбнулся. Если мама на моей стороне – все будет куда проще. У посторонних иногда возникали вопросы, кто командует в Туманном чертоге, но среди присутствующих непосвященных не было. Мама крайне редко вмешивалась в важны дела, но уж если сказала слово – к нему прислушивались очень внимательно.
Отец поднял раскрытую ладонь, медленно сжав пальцы в кулак. Красные нити, составляющие несколько колец на полу, словно впитались в белый камень, став частью пола. Подобрав хвостик и оставшийся конец нити, Трюд с достоинством истиной королевы вернулась на свое место.
– Иди успокой свою девицу, сын. Такую терять и правда не стоит. Какие крылья, какой характер, – прищелкнул языком Снор, скосив глаза в сторону собственной супруги, – да еще и Брисингамен в придачу.
– Да, только у меня есть небольшое дело, – поглядывая на яркий рисунок на полу, я вышел из круга, подойдя ближе к отцу, – мы с Натсуми добыли росток Великого ясеня.
По залу пробежал еще больший гул, чем при нашем появлении.
– Но разве Иггдрасиль не погиб? – громко спросил дядя, чуть подавшись вперед со своего кресла. Совет инеистых великанов проходил не часто, так что кресла, стоящие полукругом по залу бли здесь только по необходимости.
– Да, древо мертво. Но у его корней, в пыли Хельмхейля из древних семян проростают новые. Они слабы и чахнут без солнца и воды. Мы достали только один и он едва пережил путешествие. Но все же. Это могло бы решить нашу беду. Если мы найдем способ наполнить его силой и посадить там, где ему положено быть.
– Сложный вопрос. Такое самим не решить, – задумчиво отозвался Бергель, потирая бороду. Брат хорошо соображал и, видно, уже просчитал, сколько вопросов возникнет на этом пути.
– Да, вопрос надо поднимать на тинге. Но ближайший должен состояться не раньше чем через два года.
– Ради такого дела тинг можно собрать и быстрее.
– Росток не больше моего локтя. Думаю, стоит немного подождать, пока древо чуть окрепнет, – вопрос был важный.
– Нужно подумать хорошо. И пока не разносите по углам. Мало ли, что случится.
Кивнув, я вышел из зала в поисках своей вороны. Нужно было как-то узнать у Натсуми, что так крепко держит ее во Внешнем мире, что не позволит остаться здесь. А может и попросить помощи у ее прославленного деда. Не просто так тенгу сумел отправить послание и подарок любимой внучке. Думаю, ему совсем не безразлично ее счастье.
К моему облегчению, Хакон не упоминал больше о том, что произошло в зале. Сама не знаю, от чего так вспылила. Просто в одно мгновение в сердце что-то кольнуло, заставив резко подскочить пульс. С тех пор, как я ношу ожерелье, меня то и дело одолевают неконтролируемые эмоции. Некоторые из
– Когда ты хочешь отправиться к цвергам? – великан подошел, тихо став рядом, глядя на город. Он был таким привычным, не смотря на более высокие дома и серо-голубых великанов, составлявших большую часть населения. С балкона мне была видна рыночная площадь, на которой как раз закрывали павильоны. Базарный день. Хозяйки с корзинами возвращались по домам, вокруг них бегали дети. Не было только машин. В целом никакого транспорта. Впрочем, город не сильно большой. Час с одного конца в другой. Для тех, кто не умеет «летать с туманом».
– Завтра можем? – сейчас мне было как-то совестно смотреть на Хакона, словно я его в чем-то обманула. Или некрасиво подставила при посторонних. Нужно учиться брать свои новые эмоции под контроль.
– Лучше послезавтра. У нас снова гостит скальд. Завтра обещал рассказать историю. Тебе в тот раз понравилось. А послезавтра отец откроет нам врата. Хоть раз по-нормальному пройдем куда надо, – хмыкнул великан, подходя ближе. Медленно, словно боялся спугнуть, Хакон обнял меня со спины, оперев голову мне на макушку. Зря он думал, что я отстранюсь. Так тепло и уютно мне не было уже очень давно, как в его объятиях.
– Расскажешь про свой дом?
– Что ты хочешь знать?
– Все. Я не очень представляю себе, как у вас там что устроено. Во внешнем мире я только пару раз бывал в Осло. И то, вскользь, можно сказать. И что-то мне подсказывает, у тебя дома все совсем иначе, чем в северном городе.
– Что-то похоже, что–то иначе. Города у нас еще более шумные, чем в Норвегии. Много транспорта разного. Но я там почти не бываю. Дом наш в горах. Поместье из девяти павильонов. Большое. Ёкаев живет больше сотни. Все разные. Тенгу всего с полтора десятка. Это включая младших, тех кто на обучение к нам отправлены. А так в основном мелкая всякая шушера. Духи выпивки, старых вещей, просто мелкие демоны.
– И все обитают в одном жилище? – меня позабавило удивление в голосе хримтурса. Это и правда странно звучало здесь, в мире, где разные народы с трудом уживались вместе.
– Да. У меня в павильоне почти десяток ёкаев. Веник, который прибирает комнаты; ёкай старых чайников; тот, что путает ноги незваным гостям и так далее. В основном очень тихие и те, кто не любит посторонних.
– Сама выбирала?
– Да кто их выбирает. Сами заводятся. Просыпаешься как-то утром, а у футона на коленях стоит маленькая кошка, которая не может жить больше среди людей. Раз прогонишь, второй, третий, а на четвертый – что делать? Пока не мешает – остается в павильоне. Цветы в вазы ставит, как я люблю, – я вдруг замолчала, почувствовав, что это одна из тех мелочей, которых мне здесь не хватает. Мелких существ, которые оберегают мой уют и покой, боясь лишний раз прйти по скрипучим полам, когда я сплю.