Девять и одна жизнь
Шрифт:
***
Сон откровенно не задался. Денис долго не мог уснуть, аккуратно ворочаясь, чтобы не разбудить Марину, периодически проваливаясь в забытье, но вскоре выпадая оттуда вновь. Посреди ночи ему приснился странный сюжет: как будто он эмбрион, который не родился и застрял в утробе на несколько десятков лет. Он мог видеть, чувствовать мир за ее пределами, но это был не его мир, и он не ощущал к нему своей принадлежности. Однако затянувшееся нерождение привело к разложению плода, и он плавал в собственной
На этом Денис вынырнул из пелены дремы, ощутив, как сердце учащенно бьется; успокоив ритм и справившись с тревогой, он окончательно проснулся. Рядом, повернувшись на бок, спала Марина, в ногах сопел Маркиз, извернувшись на спине и дергая во сне лапами.
Снова накатили мысли о текущих заботах и тяготах, но они крутились на одном месте, не принося ничего нового и облегчающего. Наконец он решил для себя, что в ближайшее время начнет обзванивать друзей и знакомых, осевших в больших городах, авось что и найдется. Эта идея не принесла ему должного покоя, но все же этого было достаточно, чтобы он вновь погрузился в сон, для утреннего оказавшийся чрезвычайно крепким.
***
То, что произошло через несколько часов, никто бы не мог вообразить, и Денису такое даже не смогло бы присниться.
Зеркало Морфея треснуло, и сквозь рассеивающуюся дрему он почувствовал, как у него безумно болит голова, как будто мозг засунули в тесную коробку, и придавив ногой для большей плотности, закрыли крышкой. Денис дал волю голосовым связкам, чтобы выразить в пространство свою внезапную боль, но вместо протяжного стона раздался невразумительный писк.
Что-то тут было не так.
Он открыл глаза и увидел, что обстановка чудовищно увеличилась за ночь. Кресло, стенка с телевизором казались невероятно огромными по сравнению с тем, какими он их привык видеть. Только не психиатр, пожалуйста, – подумал он. Тут же пришла спасительная мысль, что при мигрени случается и не такое. У него дико раскалывается голова, вот и вся причина.
Денис попытался встать на ноги, спустив их с кровати, но внезапно съехал вниз, и, встав на четвереньки, уперся взглядом в пол. Что с руками? Черт возьми. Откуда столько белой шерсти?
Что-то хлестнуло его по спине, как метелка для пыли, та, радужная, что была у него дома в детстве. Он обернулся, и на этот раз ему прилетело в лицо. Зажмурившись от неожиданности, одновременно с этим он ощутил что-то странное в районе копчика, как будто на нем спина не собиралась заканчиваться. Озадаченный, он направил импульс в ноги, чтобы наконец встать, но приподнявшись над полом на несколько секунд, снова принял исходное положение.
Говорила мне мама заниматься спортом… Что ж, дела идут хреново, но по крайней мере я жив. Денис пополз на четвереньках на кухню, где уже слышалась утренняя
– Будешь? – услышал он ее голос на полпути за стенкой, отчего пришел в очередное мимолетное недоумение. К кому она обращается? Он едва только встал с постели, не успев продрать глаза. Может, предлагает что-то Маркизу? Но ему ведь нельзя ничего со стола.
– Буду, – ответил гудящий мужской голос. Денис удивился еще больше. У них гости? В такую рань? Он прибавил ходу, побежав на четвереньках. Пусть он не в лучшем виде сегодня утром, но любопытство пересилило все.
На кухне, напротив Марины, сидел он сам.
***
– О, Маркиз проснулся, – Марина бросила быстрый взгляд в сторону коридора, передавая Другому Денису бутерброд с колбасой.
Он остановился на пороге, словно пораженный громом, увиденное и услышанное понемногу начало срастаться в цельную картину, но все еще не укладывалось в голове.
– Что с ним? – Марина подошла и склонилась над котом, ошарашенно стоящим с глазами, которые, казалось, были готовы вылезти из орбит. – У тебя все в порядке?
Она легкими, небрежными движениями погладила его пару раз, выпрямилась и вернулась к столу, глядя на парня. Но тот, уткнувшись глазами в тарелку, с сосредоточенным видом жевал бутерброд. Его брови были слегка приподняты, во взгляде читалось что-то неуловимое, едва заметное – не то безумное, не то удивленно-детское выражение.
Я – Маркиз. Это сон, это всего лишь сон, мне нужно срочно проснуться. Судорожные мысли накатили таким шквалом, что он развернулся на месте и как ужаленный помчался по коридору в комнату, и перелетев ее за пару секунд, вскочил на окно.
– Ну, начинается, – пробурчала Марина. Да, на кота изредка накатывало, и отбросив плащ лени и сибаритства, он принимался носиться по вверенной ему территории.
Но это же сон. Я сплю! – вскрикнул Денис, но вслух вылетел лишь высокий кошачий вопль. Он спрыгнул, пробежался на кухню, едва не ударившись лбом о ножку стола, и понесся обратно нарезать круги по комнате.
Чертовы осознанные сны. Никогда не умел их определять. Никогда не умел просыпаться по своему желанию.
Ущипнуть он себя не может. Но выход есть всегда. Он вгрызся в собственный хвост и взвизгнул от боли.
Не помогло.
Неужели это все правда? Но ведь так не бывает!
Нужно сейчас же вернуть все как было. Может, если преподать нам встряску, наши разумы окажутся на своих местах? Денис не долго думая пулей пустился обратно. Узоры линолеума смешались в одну сплошную мазню, затем полоска порога просвистела под брюхом. Все летело вокруг, как в гонках на приставке в детстве.
Увернувшись от ножки стола, он врезался в ногу не-Дениса с такой силой, что его отбросило в сторону. Мир взорвался искрами, всполохами и адской болью, которая не шла ни в какое сравнение с утренней мигренью. От дезориентации кот упал на бок и замотал головой. Парень ахнул и схватился за ушибленное место.