Девять минут до взрыва
Шрифт:
– Можешь ко мне приехат-ть?!
– Когда? Прямо сейчас?
– Та, прямо сейчас! Я кат-талог новой продукции привесс! Хочу т-тебе показат-ть!
– А ты у себя?
– Та. Как обычно! Жду т-тебя, Женя! Ник-куда не заезжай и ник-кому не звони… эт-то важно!
Бочаров отправился в душевую кабинку. Встал под прохладную струю воды… Он услышал, как в ванную комнату – которую удалось расширить почти в два раза после недавней перепланировки их трехкомнатной квартиры – вошла Мила. Вообще-то, такому человеку, как он, лучше бы не иметь семьи. Но так уж случилось, что семья у него есть: жена Мила, чье тридцатилетие они справили весной и сын Игорь, которому в следующем году предстоит пойти в школу.
С будущей женой он познакомился еще в ту пору, как
27
РНЕ – Русское национальное единство (баркашовцев) – радикальное патриотическое движение, ныне находящееся под запретом.
Мила – шатенка с арийской внешностью и формами, ценившимися в Германии 30-40-х годов прошлого века. У нее имеется пара тату. На правом предплечье – изображение кельтского креста (такое же тату нанесено и у Бочарова). А на левом бедре, в верхней части, небольшое, в детский кулак, изображение оскаленной волчьей пасти…
Каким-то бабьим инстинктом Мила вычислила все кнопки, на которые следует нажимать, чтобы доставить своему соратнику и мужу максимум удовольствия. Вот и сейчас она, почистив зубы, сбросила короткую ночнушку и встала рядышком с ним под бодрящие струи душа…
– Я тороплюсь! – процедил Бочаров. – Надо ехать… меня человек ждет!
– Ничего… обождет!
Она обняла его, потерлась полной грудью; присела на корточки, ловя ртом его член… Бочаров минуту или две стоял неподвижно, прислушиваясь к собственным ощущениям. Как ни старалась Мила, его плоть оставалась вялой, его естество не отзывалось на ее ласки.
– Да что это с тобой, Жень?! – сказала она удивленно. – Я тебя уже третий день не могу «завести»! Может, случилось чего?
– Да задолбало… всё задолбало! Так и импотентом недолго стать! – он выбрался из душевой, сдернул с крючка полотенце и принялся насухо вытираться. – Устал я… надо чё-то делать! А еще лучше – валить отсюда!
– Что? – переспросила Мила. – Я не расслышала, что ты там бормочешь!
– Вот что… Выключи сначала душ! – он дождался, когда она закроет кран и выберется из душевой кабинки. – Слушай сюда! Ты в офис сегодня не поедешь!
– Но… вторник же… есть дела!
– Я сказал! Все!! Игоря в «подготовительный» сегодня не води! Сидите дома, ждите либо моего звонка, либо – возвращения!
В половине седьмого Бочаров уже катил на своем «патруле» по Носовихинскому шоссе – в сторону столицы.
Ехать ему предстоит в Северное Тушино, где снимает «двушку» в новом монолите его давний знакомый Пауль Аристэ. Он же Павел Аристов – именно так предпочитает представляться в русскоязычной
Чтобы понять, что это за человек и какую роль он играет в жизни того же Бочарова, нужно сделать небольшое отступление.
У теневого лидера столичной ячейки НСО Вольфа, как и у всякого разумного, рационального человека, подвизающегося в оппозиционных властям структурах, имеются свои «крыши», кураторы в спецслужбах, а также собственный вполне легальный «бизнесок».
Тут важно понимать, что такие люди, как Вольф, – в миру Бочаров Евгений, тридцать шесть лет, русский, коренной москвич – как ни странно может показаться, востребованы в равной степени и властями и оппозицией, финансируемой из мутных зарубежных финансовых источников.
Для одних группировка национал-социалистов, радикальным крылом которой как раз и руководит Вольф (но не напрямую, не гласно, а через соратников, через того же Антизога), как сам факт ее существования, так и проводимые время от времени митинги, сборища и стычки с «инородцами», является прекрасным информационным поводом для разговоров о «русском фашизме», об опасности установления в стране полицейской диктатуры с националистическим душком.
Для других структуры НСО – это абсорбент, способный впитать в себя, вобрать многие другие опасные вещества. Или, если угодно, ловушка для легковерных, приманка, рассчитанная на определенных личностей, устроенная к тому же незамысловато, подобно липкой ленте для мух.
У Бочарова имеется трое кураторов, три источника финансирования и три «крыши». В своих взаимоотношения с «органами» он особо не мудрил, а шел путем тех, кто действовал на этой же поляне прежде него. По линии МВД он вот уже несколько лет контактирует с двумя сотрудниками СОБ [28] , которым по роду их деятельности положено собирать информацию о национал-социалистических и правоэкстремистских организациях в Москве и в центральном регионе России. Еще раньше, в двухтысячном, на Бочарова вышли люди с Лубянки и вежливо предложили делиться с ними сведениями о структуре, активистах, замыслах, источниках финансирования столичной организации НСО и других близких по духу и целям движений. С этими товарищами – они изредка менялись, передавая партайгеноссе Вольфа друг другу вместе с делами, как важного информатора – Бочаров контачил не чаще одного раза в месяц. Иногда, если возникала нужда экстренно встретиться, звонил на известный ему номер, после чего ему сообщали время и место встречи с куратором…
28
СОБ – Служба общественной безопасности МВД РФ.
Иногда эти люди давали ему деньги – наликом.
Но, во-первых, финансирование было не слишком щедрым.
А во-вторых, он, Бочаров, писал расписки на одни суммы, а на руки получал в два, а то и в три раза меньше.
К примеру, накануне первого «Русского марша» он должен был получить четыреста тысяч рублей, в чем и расписался, а реально ему выдали – сто штук деревянных…
Но он был не в обиде, что кураторы «пилят» те средства, что отпускаются на «оперативное сопровождение и сбор информации». Зато они обеспечивают со своей стороны ему спецслужистское прикрытие, а это нынче дорогого стоит.
У Бочарова имеется собственный бизнес, который ему помогли создать как его покровители из органов, так и люди, о которых Вольф никогда и ничего не сообщал своим «официальным» кураторам. Он владеет фирмой, занимающейся транспортировкой, торговлей и ремонтом подержанных автомобилей. Товар он получает – а в последнее время и сам завозит – из Европы, в основном – из Германии и Литвы. У него есть в собственности два трака для перевозки легковых автомобилей, есть офис и автомастерские в городе Железнодорожный Балашихинского района; он арендует торговые места на крупных авторынках, а всего в его фирме трудятся порядка тридцати человек (из которых, кстати, лишь трое являются «соратниками»).