Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9

Жвалевский Андрей Валентинович

Когда такси после очередной серии загадочных маневров снова подкатило к стенам Первертса, Лужж с лицом, означающим «Сожалею, но мне не оставили другого выхода», достал волшебную палочку. Браунинг с ничего не выражающим лицом изготовил четки.

– Вот здесь они и вышли, – сказал извозчик. – Или нет… Здесь они садились. И поехали мы тогда с ними…

Щелк. Призрачные лошадиные силы стали. Повозка замерла. Невидимая рука в невидимой белой перчатке подняла водителя за шиворот над сиденьем и хорошенько потрясла.

– А-а-а! –

заголосил Горландец. – Грабители! Все забирайте, только жизнь сохраните. И такси, помру я без него! И деньги. И по счетчику оплатите. И на чай…

– Итак, любезный, – пастор пошевелил четками, и «любезного» совсем нелюбезно тряхнуло, – вы сказали, что знаете, куда отвезли четверых первокурсников.

– Знаю, ироды, знаю, благодетели! Тока не помню. Работа нервная, возраст огромный, памяти никакой!

– Какой это у тебя возраст? – высунулся Асс.

– Не помню! Говорю же – никакой памяти!

Лужж посмотрел на Браунинга, тот пожал плечом (второе было втиснуто между Ассом и Бальбо), и маги грянули:

– Отвечай-будет-хуже!

Но заклинание из Оперативного резерва правительства выдавило из водителя только «Обсчитал! Каюсь, на пять штук обсчитал!». Колдуны нахмурились и добавили:

– Отвечай-будет-лучше!

Тут Горландец и вовсе понес какую-то околесицу об отсутствии в телеге запасного пятого колеса и необходимости сменить зимние подковы.

– Действительно, – вздохнул ректор, – никакой памяти.

– Кроме мышечной, – поправил его Браунинг. – От-мотка!

– Ог-ог-и! – раздалось в ночном воздухе, и повозка, волоча за собой призрачные лошадиные силы, понеслась задом наперед по маршрутам извозчика.

Оказалось, что за вечер Горландец успел совершить несколько ходок по маршрутам «базар – вокзал», «кафе – мороженое» и «поехали – покатаемся», а также бессмысленно помотаться по окрестностям в поисках нужного поворота.

– Стойте! – вдруг воскликнул Харлей. – Вижу след заклинания Торшерус! Здесь была Амели.

– И Мергиона тоже, – Клинч показал на сбитый камнем указатель «Стоунхендж, пять миль». – Эй, Бальбо, подъем!

Литератор сонно заморгал:

– Уже приехали? Так быстро?

Песочный Куличик садится на нору

Последний раз такую суету Сен видел на кухне Первертса, когда в нее прорвались хочуги. Только тогда в суете участвовали пять человек, а сейчас – полсотни философов. Два десятка мыслителей ринулись к точке предполагаемой посадки летящего собрата, собираясь его поймать, остальные – от этой точки, в надежде не получить несколько центнеров разумного камня себе на голову.

Всего за три секунды травматизм в племени каменных философов превысил тысячелетнюю норму.

Тут надо отметить, что слово «ринулись» в отношении каменных философов представляет некоторое преувеличение. То есть в каком-то смысле они ринулись, но походило это скорей на замедленный повтор интересного эпизода регбийного матча.

Аесли

дернулся было в сторону, но понял, что если побежит, то непременно будет задавлен. Поэтому он сохранил неподвижность, вытянулся в струнку и лишь слегка повернул голову. На месте запуска летающего постового появилась нора, в которой, как выяснилось, могут легко застрять два первокурсника, если бросятся в нее одновременно. Рядом Белка и Амели соревновались в искусстве высоких радостных прыжков.

Бум! Летающий философ грянулся оземь. Команда ловцов не успела, что позволило свести повреждения летуна к минимуму: удар о землю определенно менее катастрофичен, чем столкновение с камнями, которые пытаются тебя поймать.

Тем временем Порри и Мергиона разобрались, что первой в нору, конечно же, должна бросаться Мергиона, и троица, прихватив спасенную овцу, исчезла под землей.

Каменные философы, занятые вопросом, насколько жив их коллега, и если жив, то что есть жизнь, проникновения в их катакомбы не заметили.

Зато заметил Песочный Куличик.

– Свершилось! – провозгласил он. – Путь к счастью открыт! Скоро, скоро концентрированные духовные блага хлынут на нас нескончаемым потоком!

Философы содрогнулись. Луна поспешно спряталась за облаком. В наступившей тьме со всех сторон забубнили голоса:

– Так не должно быть… Это неправильное следствие непредвиденной причины… Где логика… Я не вижу логики… Я вообще ничего не вижу… Обдумать… Срочно все обдумать…

Сен перевел дыхание. Пока все складывалось удачно. Темнота – друг охотников за хочугами. Фонарь унес Гаттер, а торшер… Аесли оглянулся. Еле заметный кружок света от торшера по-прежнему мерцал в полумиле от Стоунхенджа.

«Отлично, будет ориентиром при отступлении. Главное, чтобы хаос и темнота продлились до возвращения наших».

Но Сен недооценил философов.

– Статус-кво! – раздался каменный голос судьи. – Восстановим статус-кво!

Слово «статус-кво» подействовало на племя чудесным образом. Философы перестали причитать и дружно проревели:

– Статус-кво!

Облака разлетелись от луны с такой быстротой, будто их кто-то разогнал рукой.

– К порядку! – призвал судья. – А миллениумного – к охраняемому объекту. Восстановим статус-кво!

Философы потащили ошалевшего от полета Миллениумного обратно к норе. Бормотание возобновилось, но теперь в нем слышались оптимистичные нотки:

– Статус должен быть статичным… Восстановление равновесия… Равновесие восстановления… Как будто ничего и не было… Как будто было – и ничего…

«А ведь они сейчас заткнут этим болваном выход! – подумал Аесли. – Сможет ли Мергиона повторить фокус с овечкой? Нет! Ведь для этого Мерги должна сначала оказаться снаружи!»

– Вы уверены, что предусмотрели все последствия? – крикнул он каменным муравьям, которые почти доволокли постового до отверстия.