Девять с половиной идей
Шрифт:
Приглушенно играла какая-то симфоническая музыка, Инна узнала Вивальди, уроки Эрика не прошли даром. В спальне слышались вздохи и смех. Раздался звук откупориваемой бутылки шампанского.
– Ты облил меня, баловник, – услышала она голос любовницы. – Уверена, что специально, чтобы я пошла в душ. Ну, я иду.
– Я с тобой, милашка, – сказал Эслингер. Послышался звук поцелуя, какая-то возня. – Нет, Ричи, жди меня тут. Я запрусь изнутри. Я не люблю в душе, ты прижимаешь меня к стенке, это не особенно приятно. Я через три минуты…
– А мне нравится, –
Раздались шаги уходящей любовницы, спальня погрузилась в полную темноту. Сбросив форменную одежду, Инна неслышно подошла к кровати, на которой виднелся темный силуэт Эслингера. Она нырнула на шелковое белье.
– Ты уже тут, малышка? – спросил тот. – Быстро… Или ты не вытерпела и хочешь, чтобы я слизал с тебя все шампанское? Я готов.
Он протянул руку к Инне и начал ее поглаживать.
– Я в этом не сомневаюсь, – прошептала Инна, доставая пистолет.
– Эй, ты что, похудела? – спросил удивленно Эслингер. Его рука упорно шарила по ее груди и животу. – Вот это да, ты стала Венерой Милосской, прямо чудо, это тебе наши упражнения пошли на пользу. Запомни, секс – лучший способ похудеть.
– Запомню, Ричи, – прошептала Инна, слыша, как в душе потекла вода. Никто ничего не услышит…
Приставив к шее Эслингера дуло, она плавно спустила курок. Выстрел был практически не слышен, бездыханное тело банкира, дернувшись, откинулось на подушки. Кровь побежала на кремовый шелк простыней…
Инна была уже в своем номере, когда услышала истеричные вопли любовницы Эслингера и увидела перепуганный персонал, бегущий к лифту. Подхватив сумку, она спустилась вниз. Портье был растерян.
– Что-то случилось? – спросила Инна, отдавая ему ключи.
Тот, замявшись, ответил:
– Несчастный случай. Один из наших постояльцев получил ранение. Хотя, может быть, это и убийство. Его спутница ведет себя неадекватно…
– Убийство? – протянула Инна. – Надо же, а мне так понравилось в вашем отеле. Убийство…
Оставив чаевые, она вышла на улицу, взяла такси и поехала в аэропорт.
Совсем скоро в одном из депонариев тихого банковского отделения в итальянском городишке она обнаружила ровно сто тысяч долларов в стодолларовых купюрах.
Инна заметила, что то, чем она занимается, стало приносить ей какое-то удовлетворение. Однако она прекрасно понимала, что это противоестественно. Но ей нравилось разрабатывать наиболее сложные варианты совершения преступления и браться за те дела, от которых отказывались другие исполнители, работавшие на фирму.
Как-то осенью она получила послание, в котором содержалось имя новой жертвы. Сумма, которая предлагалась за положительный исход дела, равнялась полумиллиону долларов.
– Высоко берешь, женушка, – присвистнул Эрик. – Похоже, руководство заметило тебя и оценило по заслугам. К таким контрактам я пришел лет через пять после начала моей деятельности. Кстати, мне предлагают такую же сумму, и в октябре придется отправиться на недельку в Канаду. Если мы потом объединим гонорары, то сможем приобрести на аукционе
– Отлично, – ответила Инна, вчитываясь в подробности нового дела. – Думаю, я возьмусь за это.
Дело предстояло крупное, нужно было устранить вице-президента одного из диктаторских островных государств Карибского бассейна. Вся сложность заключалось в том, что и сам президент страны, и вице-президент пришли к власти путем переворота и теперь были начеку, каждую минуту ожидая покушения или бунта. Охрана в президентском дворце, где работала и жертва, была высококлассной и профессиональной. Но Инну это не смущало. Она знала, что перед ней не устоит ни один дворец.
Помимо убийства, требовалось найти кое-какие документы, местонахождение которых в кабинете вице-президента указывалось точно – стенной сейф, – и вывезти их из страны. Темно-синяя папка с несколькими страницами, на которых указывались номера счетов и наименования банков, где новая военная хунта хранила сотни миллионов долларов, выкачанных с острова. Кому-то это было нужно, скорее всего, оппозиции, которая, убив вице-президента, бросала тень на президента и одновременно получала в свое распоряжение тайные счета.
Подготовиться к этому делу следовало основательно, помимо того, что доступ иностранным лицам на остров был ограничен до минимума, там свирепствовала какая-то болезнь среди домашних животных, и под этим предлогом президент, объявив карантин, ввел чрезвычайное положение и приказал подвергать всех подозрительных лиц, прибывающих в страну, тщательному досмотру.
Инна смогла подделать документы и направление, гласившее, что мадам Урсула Ришар, доктор-ветеринар, сотрудница Пастеровского института, прибывает на остров с единственной гуманной целью – помочь дружественной стране (бывшей французской колонии) справиться с эпидемией цуцугамуши. Теперь Инна выглядела респектабельно – очки в роговой оправе, полноватая фигура, строгое лицо, седеющие волосы, собранные на затылке в пучок. Настоящий «синий чулок», женщина, погрузившаяся в дебри эпидемиологии и сложности трансмиссивных заболеваний у скота.
– Добро пожаловать, мадам Ришар, – произнес таможенник, высоченный негр с угрюмым выражением лица. – Открывайте чемодан.
Подвергнув тщательному досмотру весь нехитрый багаж врача-ветеринара, таможенник сказал:
– Надеюсь, что единственная цель вашего пребывания на нашем острове – борьба с этой заразой. Учтите, к иностранцам у нас отношение подозрительное, особенно к американцам и тем, из соцлагеря. Если полиция или отряды специального назначения обнаружат вас за каким-то сомнительным занятием – например, вы делаете снимки наших военных частей или занимаетесь спекуляцией, – то согласно указу президента Жирара вы подлежите расстрелу на месте. Никакие правозащитные организации или ООН вам не помогут. Вас просто поставят к стенке и отправят на тот свет. Занимайтесь своим делом – и все будет в порядке. Еще раз добро пожаловать на наш остров!