Девять совсем незнакомых людей
Шрифт:
– Звучит божественно!
Они прошли через столовую, где стояли ее лапочки-наркоторговцы Джессика и Бен с еще одним консультантом по велнессу, темноволосой молодой женщиной, на беджике которой было написано имя Далила. Далила рассказывала своим подопечным уже известную Фрэнсис новость о необходимости слушать сигнальный колокол.
На пластиковом лице Джессики застыло выражение беспокойства настолько сильного, что ей почти удалось нахмуриться.
– А если я не услышу колокола?
– Тогда голову с плеч! – сказала Фрэнсис.
Все повернулись в ее сторону.
Бен, снова
– Шутка, – тихо проговорила Фрэнсис.
Она увидела, как два консультанта обменялись взглядами, не совсем ей понятными. Фрэнсис подумала, не спят ли они друг с другом. У них, наверное, такой акробатический, гибкий секс после накачки их молодых тел всем этим оздоровлением. Такой секс должен быть просто превосходным.
Яо повел ее назад к лестнице «Титаника». Едва поспевающая за ним Фрэнсис увидела спускающихся мужчину и двух женщин в оливково-зеленых халатах с эмблемой «Транквиллум-хауса».
Мужчина отстал и надел очки, чтобы внимательнее рассмотреть стены на площадке. Он был так высок, что халат на нем выглядел как мини-платье, из-под которого торчали очень белые и очень волосатые ноги с узловатыми коленями. Такие мужские ноги вызывают чувство неловкости, словно смотришь на сокровенную часть тела.
– Я хочу сказать, что такого мастерства сегодня уже не встретишь! – произнес он, не отрывая взгляда от стены. – Вот что мне нравится в таких домах: внимание к деталям. Вы вспомните те плитки, что я показывал вам ранее. Ведь это же просто поразительно кто-то тратил время, чтобы каждую плиточку… Яо, привет еще раз! А вы новенькая, да? Здравствуйте. – Он снял очки, улыбнулся Фрэнсис, протянул руку и прокричал: – Наполеон!
Ей потребовалась целая секунда, чтобы понять, что он представляется, а не просто почему-то выкрикивает наобум имя исторического деятеля.
– Фрэнсис, – сказала она через мгновение.
– Рад познакомиться! На десятидневный курс, я полагаю?
Он стоял на несколько ступенек выше, так что выглядел еще длиннее. Ей пришлось задирать голову, словно она разговаривала с памятником на постаменте.
– Да. – Фрэнсис с трудом сдержалась, чтобы не отпустить замечания по поводу его роста. От своего шестифутового приятеля Иэна она знала, что высокие люди прекрасно осознают, что они высокие. – Именно на десятидневный.
Наполеон кивнул на женщин, стоявших ниже:
– И мы тоже! А это мои прекрасные девочки – жена Хизер и дочь Зои.
Обе женщины были тоже примечательно высоки. Они сдержанно и вежливо улыбнулись ей, как члены семьи знаменитости, привыкшие к тому, что им приходится ждать, пока поклонники не завершат свои приставания, вот только в данном случае разговорчивость одолела самого Наполеона. Жена Хизер стояла, чуть покачиваясь на носках. Она была жилистой, с чрезвычайно морщинистой загорелой кожей, словно ее скомкали, а потом разгладили. «Хизер – играю мизер», – подумала Фрэнсис. Довольно подленькая запоминалка, но Хизер все равно о ней не узнает. У жены Наполеона были дымчатые волосы, убранные в тугой хвостик, и воспаленные глаза. Женщина выглядела решительной и энергичной, но Фрэнсис не видела в этом ничего страшного: у нее были такие
У дочери Зои был отцовский рост и небрежная спортивная грация девушки, ведущей активный образ жизни. «Зои – сотрясем устои»? Судя по ее виду, лечебный пансионат был ей ни к чему. Куда уж быть еще моложе?
Фрэнсис подумала о молодой паре, Бене и Джессике, которые, казалось, тоже могли похвастать завидным самочувствием. Неужели оздоровительные пансионаты посещают только те, у кого и без того нет проблем со здоровьем? Она никогда не была самой неуспевающей в классе, за исключением класса трансцендентальной медитации для начинающих.
– Мы решили проведать горячие источники, может, помокнем немного, – сказал Наполеон Яо и Фрэнсис, словно они о чем-то его спрашивали. – Потом поплаваем в бассейне.
Они явно принадлежали к тем активным семьям, которые, войдя в номер отеля, швыряли на пол свои сумки и сразу же отправлялись на поиски впечатлений.
– Я собираюсь вздремнуть перед внеплановым массажем, – сказала Фрэнсис.
– Прекрасная мысль! – воскликнул Наполеон. – Вздремнуть и массаж. Идеально. Правда, удивительное место? И горячие источники, говорят, просто невероятные.
Наполеон явно был человеком восторженным.
– Не забудьте только обязательно восстановить водный баланс после горячих источников, – напомнил Яо. – На входе есть бутылки с водой.
– Непременно! А потом вернемся как раз к благородному молчанию!
– Что за благородное молчание? – спросила Фрэнсис.
– Фрэнсис, со временем вам все станет ясно, – пообещал инструктор.
– Вы найдете это в вашем информационном пакете, – сказал Наполеон. – Маленький сюрприз. Я никак не ожидал, что придется помолчать. Слышал, конечно, о пансионатах, где такое практикуют, но, должен признаться, они меня не привлекали. Сам-то я люблю поговорить, вот мои девочки подтвердят. Но мы потерпим, поплывем в общем потоке!
Он продолжал говорить на утешительный манер хронического говоруна, а Фрэнсис наблюдала за его женой и дочерью, стоящих ниже на лестнице. Дочка, на которой были черные шлепки, поставила одну ногу на ступеньку повыше и подалась вперед, словно потихоньку растягивала бедренные мышцы. Мать наблюдала за дочерью, и Фрэнсис увидела на ее лице намек на улыбку, тут же сменившуюся выражением абсолютного отчаяния, от которого все черты опали, будто она втянула щеки. Но в следующее мгновение это выражение пропало, и женщина доброжелательно улыбнулась Фрэнсис. Фрэнсис почувствовала, что увидела нечто такое, чего ей не следовало видеть.
– Фрэнсис, это не вы приехали в «ламборджини»? Я видел из нашего номера. Это черт знает какая машина!
– Нет, не я. У меня «пежо», – сказала Фрэнсис.
– Прекрасная машина! Хотя, я слышал, эти гиены на их станции техобслуживания вцепляются в тебя, как в раненого льва, правда?
Он сладострастно нанизывал метафоры одну на другую и явно принадлежал к тем людям, которые на любой вопрос отвечают доброжелательно и энергично. Фрэнсис такие нравились.
– Па, – сказала «Зои – сотрясем устои». – Дай уже даме пройти. Она, наверное, хочет попасть в свой номер.