Девять возвращений
Шрифт:
– Ты дружишь с Юрой Лекомцевым. Какие у него отношения с отчимом?
– По-моему, нормальные.
– А где сейчас отец?
– На Севере. Далеко. Забыл, как называется место.
– Пишет Юре?
– Пишет. Редко.
– Витя подумал и добавил: - По-моему, редко. Почта оттуда...
– Узнай, пожалуйста, адрес и скажи мне. Хорошо? Узнай тактично. Не у самого Юры и не у мамы.
– У бабушки Фроси спрошу. Мы у нее завтра собираемся. Редколлегия.
Вернулся Романушкин.
– В девятом "А"
– Во всех классах уже поменяли?
– Во всех.
Вера Николаевна медлила с 9-м "А". И каптерку надо переоборудовать, отдать Василию Тихоновичу под дополнительный кабинет физики.
Однажды Лена застала в классе Веру Николаевну. Лена пришла со стопкой дневников и классным журналом.
– Вы проверяете чистоту?
– Нет, Леночка.
– Свет зажечь?
– Зажги.
Лена положила на стол дневники и журнал. Зажгла свет.
Доска была густо исписана иксами, зетами в кубе, в четвертой степени.
– Саша Троицкий. Решает великую теорему Ферма.
– В наше время тоже решали теорему Ферма. И на этой самой доске.
– Как?
– Я училась в этом классе.
– Как? В нашем классе? Вы? Правда, Вера Николаевна?
– В девятом "А". Перед войной.
– Свет погасить?
– вдруг спросила Лена.
– Я на минутку. Ты садись, занимайся делами. И у меня дела. Я пойду.
– Вера Николаевна, в классе все так же было, как сейчас?
– Да.
– Каптерка? Чучела стояли? Аквариум?
– Все так же было.
– А Григорий Петрович, он с вами учился? Витя его нашел со своим отрядом. Как героя войны. Совсем недавно.
– Лена смутилась.
– Мы к нему ходим - и не знали. Он тоже учился в нашей школе?
– Учился.
– А мама Юрина?
– И она, - кивнула Вера Николаевна как-то поспешно.
И Лена вдруг поняла, что не надо было задавать этот вопрос и вообще расспрашивать обо всем этом. Вера Николаевна сама могла бы рассказать Тыбику о Григории Петровиче и о других. Но ничего не рассказала. Может быть, поэтому и с Леной говорит о Юре так, как никто другой в школе?.. Есть причина? Лена это давно почувствовала и не ошиблась, значит.
И ей вдруг показалось невежливым оставаться дольше в классе.
– Я пойду.
– И еще раз спросила: - Свет погасить?
– Как тебе хочется.
Лена свет погасила и тихонько вышла из старого 9-го "А", в котором осталась сейчас Вера Николаевна.
10
Только что закончилось классное собрание. Кричали, спорили. Лена боялась собрания, потому что будет разговор о Юре - правда, не об успеваемости, а о дисциплине. Поругался с Лосем. Наговорил ему такое, что Лось написал в дневник школы и еще куда-то. Требует решительных мер.
Двоек у Юры нет. То наполучал двоек, то все исправил. Ольга Борисовна поставила
Юра кивнул и ответил, что повторяться в шутках - это уже неинтересно, он понимает. Поэтому придумает что-нибудь новенькое, хотя бы с теми же пятерками. Этакий пятерочный юмор.
Ольга Борисовна засмеялась и сказала в допетровском варианте, на "ты": "Лекомцев, ты прекрасен в своей дерзости!"
И с Татьяной Акимовной у Юры состоялся разговор. Татьяна Акимовна человек другого плана. Редко шутит. "Прошу доказать, что в состав соляной кислоты входят ионы водорода, ионы хлора. Прошу отметить физические свойства галогенов". И все это без улыбки. И только однажды слегка улыбнулась, когда прочитала в сатирическом листке: "Вы не видели Натрий? Ушел с Хлором к Сере..." Юра сумел ответить Татьяне Акимовне на все "прошу". Татьяна Акимовна, удовлетворенная, кивнула и сказала: "Прошу учиться нормально".
За столом президиума сидели Варя с Леной и секретарь комитета комсомола Нина Гриценко. Она пришла на собрание.
– Лекомцев, что у тебя произошло с Вадимом Нестеровичем?
– спросила Варя.
– Частная беседа.
– То в коридоре, то в буфете... А теперь еще в раздевалке.
– А у вас с ним ничего не происходит?
– Что ты имеешь в виду?
– А все!
Ребята зашумели: Лось не вызывал симпатии.
– Но ты ведешь себя недостойно. Так не спорят и не доискиваются истины.
– Шалевич сам водрузил чай на лоб, - вмешался Витя.
– И потом, все это ерунда. Не серьезно.
– А в раздевалке?
– настаивала Варя.
– Тоже ерунда, по-твоему, Беляев?
– Я не знаю, что было в раздевалке.
– Девочки, - вдруг сказала Майка, - чтобы иметь правильную осанку, надо положить на голову книгу и ходить.
В классе засмеялись. Даже президиум засмеялся.
– Майка!
– спохватилась Варя.
– Прекрати!
– Я прекратила.
– И Майка сделала невинные глаза.
– Я в порядке ведения собрания.
– Скурихина! Прекрати наконец!
– Молчу, Варечка.
– Хотите доискаться истины, пригласите Вадима Нестеровича, - сказала Нина Гриценко.
– Истина, где ты?
– Лекомцев, Беляев! Ефремова! Остановитесь!..
– Логическое мышление... Инспектор Варнике.
Жирафчик засмеялась.
Варя поглядела на Нину: "Я же предупреждала, что с этим вопросом будет трудно". И Нина знала, что с этим вопросом будет трудно. Она говорила Вере Николаевне.
А Вера Николаевна сказала, что Вадим Нестерович человек сложный и ей тоже бывает нелегко его понять, но она стремится это сделать. И они должны.