Девять Завтра (авторский сборник)
Шрифт:
Он выпустил меня, и я чуть не упал.
Я уже собирался уйти. Ноги мои без приказа рыли землю, но я повернулся.
— Эй, Рог, — сказал я, — можешь выписать мне чек на тысячу кредитов, так чтобы это не отразилось в записях — тех, что идут в Службу?
И только тут я понял, что он спятил от облегчения и благодарности, потому что он ответил:
— Конечно, Макс, конечно. Если хочешь, десять тысяч кредитов.
— Хочу, — сказал я. — Хочу. Хочу.
Он заполнил официальный чек Службы на десять тысяч кредитов — а это все равно что наличные в доброй половине Галактики. Он улыбался,
Как он собирался отчитываться, его дело. А для меня важно, что не нужно будет отчитываться перед Хильдой.
В последний раз я звоню из будки Флоре. Я не смел ждать, пока приду к ней. Дополнительные полчаса могут дать ей время уйти к кому-нибудь другому, если она еще не ушла.
Ответь. Ответь. От…
Она ответила, но одета была для выхода. Собирается уходить, и минуты через две я бы ее уже не застал.
— Я ухожу, — объявила она. — Некоторые мужчины умеют соблюдать приличия. И я не желаю больше тебя слышать. Не желаю тебя видеть. Вы мне сделаете большое одолжение, мистер Каквастам, если забудете номер моего телефона и никогда не будете осквернять…
Я ничего не сказал. Просто стоял, сдерживая дыхание, и держал чек так, чтобы она могла его увидеть. Просто держал.
При слове «осквернять» она разглядела. Не очень образованная девушка, но «десять тысяч кредитов» читает быстрее, чем любой выпускник колледжа во всей Солнечной системе.
Она сказала:
— Макс! Это мне?
— Все тебе, детка, — ответил я. — Я тебе говорил, что у меня небольшое дело. Я хотел тебя удивить.
— О, Макс, какой ты милый! Я на самом деле не сержусь. Я просто шутила. Приходи ко мне. — Она сбросила пальто, а Флора делает это очень выразительно.
— А как же твое свидание?
— Я ведь сказала, что шутила, — ответила она. Опустив пальто на пол, она взялась за брошь, которая, казалось, удерживает все ее остальную одежду.
— Иду, — слабым голосом сказал я.
— И со всеми этими кредитами, — напомнила она.
Я отсоединился, вышел из будки и наконец освободился, по-настоящему освободился.
И услышал сзади свое имя.
— Макс! Макс! — Кто-то бежал ко мне. — Рог Кринтон сказал, что я найду тебя здесь. Маме лучше, и я получила специальный доступ на «Пожирателя пространства», и что это за десять тысяч кредитов?
Я не стал поворачиваться. Сказал:
— Здравствуй, Хильда.
Стоял, как камень.
Потом повернулся и сделал самое трудное дело в своей проклятой, никчемной, космической жизни.
Улыбнулся.
Сердобольные стервятники
Прошло пятнадцать лет, а харриане все еще не покинули своей базы на обратной стороне Луны. Это было просто неслыханно! Невероятно! Ни один харрианин и представить себе не мог такой проволочки. Специальные отряды находились в состоянии боевой готовности уже целых пятнадцать лет! Они были готовы устремиться вниз сквозь радиоактивные облака и спасти то, что еще возможно для тех немногих, кто уцелеет… Разумеется, за приличное вознаграждение.
Но планета совершила уже пятнадцать оборотов вокруг своего Солнца, а ее спутник всякий раз делал без малого тринадцать кругов, и за все это время атомная война так и не началась!
Крупные мыслящие приматы,
Деви Ен горячо надеялся, что ему пришлют замену. Он был четвертым по счету капитаном, возглавлявшим эту колонизаторскую экспедицию (если ее все еще можно было так назвать после пятнадцати лет бесплодного ожидания), и весьма приветствовал бы появление пятого. Поскольку с родины, из Харрии, должен был прибыть Главный инспектор, чтобы лично ознакомиться с положением, ждать оставалось недолго. И прекрасно!
Деви Ен стоял на Луне, облаченный в скафандр, и думал о Харрии. Его длинные тонкие руки беспокойно двигались, словно стремились, следуя зову далеких предков, ухватиться за ветви деревьев. Ростом он был не более метра. Сквозь прозрачную пластину в передней части шлема можно было видеть черное сморщенное лицо с мясистым подвижным носом. Маленькая бородка кисточкой по контрасту с лицом казалась белоснежной. Сзади, немного ниже пояса, в костюме был мешочек, в котором с удобством покоился короткий, похожий на обрубок хвост.
Деви Ен, естественно, не видел в своей наружности ничего необыкновенного, хотя прекрасно знал, что харриане отличаются от прочих мыслящих существ, населяющих Галактику. Только одни харриане так малы ростом, только у них есть хвост, только они не употребляют в пищу мяса… только они одни избежали неотвратимой атомной войны, которая приносила гибель прочим разновидностям мыслящих особей.
Он стоял на дне низины, похожей на чашу (будь она меньше, на Харрии ее назвали бы кратером); она простиралась так далеко, что обрамлявшая ее кольцом высокая гряда терялась за горизонтом. У южного края кольца, лучше всего защищенного от прямых лучей солнца, вырос город. Сначала это, понятно, был лишь временный лагерь, но позднее туда привезли женщин, и появились дети. Теперь здесь были школы, и сложные гидропонные установки, и огромные резервуары, наполненные водой, — словом, все, что полагается иметь городу на спутнике, лишенном атмосферы.
Просто смехотворно! Целый город — и только потому, что какая-то там планета не желает начинать атомную войну, хотя и владеет атомным оружием!
Главный инспектор — его ждали с минуты на минуту — несомненно, сразу же задаст вопрос, который и сам Деви Ен задавал себе несчетное множество раз.
Почему же все-таки нет атомной войны? Деви Ен обернулся и стал смотреть, как огромные неуклюжие маувы готовят посадочную площадку, разравнивая почву и покрывая ее слоем керамической массы, которая должна максимально поглотить реактивную отдачу гиператомного поля и избавить от неприятных ощущений пассажиров межзвездного корабля.
Даже скафандры не могли скрыть силы, которую словно источало все существо маувов, но это была чисто физическая сила. Рядом с ними виднелась маленькая фигурка харрианина, отдававшего приказания, и маувы послушно повиновались. А как же иначе?
Раса маувов, единственная из всех крупных мыслящих приматов, платила Харрии самую необычную дань, посылая вместо материальных ценностей определенное число обитателей своей планеты. Это была удивительно выгодная дань, во многих отношениях лучше, чем сталь, алюминий или лекарственные препараты. Радиотелефон в шлеме Деви Ена вдруг ожил.