Девять жизней Дьюи. Наследники кота из библиотеки, который потряс весь мир
Шрифт:
Подобно Дьюи, у нее развился гипертиреоидизм, и точно так же она не любила принимать таблетки. Линда думала, что благополучно пропихнула их в горлышко, а потом находила где-нибудь под мебелью. Шерсть Куки стала сбиваться в колтуны, так что ее невозможно было расчесать – это происходило вследствие того, что бороздки у нее на язычке стерлись и уже не могли должным образом вычесать шерсть. Как и Дьюи, она вдруг стала просить холодное мясо, вероятно из-за обилия в нем соли. Линда стала покупать по полфунта индейки в нарезке. Когда Куки надоедала индейка, Линда давала ей куриные грудки. Затем Куки вдруг перестала есть заранее нарезанное мясо птицы. Линда попробовала угостить
Дженнифер считала, что мать слишком балует кошку, но Линда возражала. «Дьюи» заставил ее страшно переживать за Куки. Читая о болезнях и смерти Дьюи, она плакала – не только по моему коту, но и предвидя конец своей драгоценной Куки. Кошка заметно ослабела, с трудом ходила, у нее появились проблемы с пищеварением. Линда готова была сделать для нее все, что только могла.
В феврале у Куки появились проблемы с почками и мочевым пузырем. После рентгена, эндоскопии и разных анализов ветеринар прописал ей целый курс лечения при помощи дорогих медикаментов, так как Линда, естественно, не собиралась экономить на своей любимой Куки. Но состояние кошки не улучшилось. В апреле доктор отменил лечение, в том числе гормональные лекарства, так как от них появилась сыпь на ушках и животике.
Он посоветовал Линде оставить кошку в покое, но Линда не могла поверить, что она умирает. Куки по-прежнему ходила за ней по пятам, по вечерам ожидала ее возвращения, сидя на оттоманке. Утром, когда Линда уходила на работу, Куки смотрела на нее умоляющим взглядом, словно говорила: «Не уходи, мамочка, не оставляй меня!»
В июле 2009-го они отметили девятнадцатый день рождения Куки. И Линда сказала, что будет рада на следующий год отпраздновать ее двадцатилетие, хотя сама уже в это не верила. Куки никогда не была крупной кошкой и, даже взрослая, весила всего десять фунтов, а теперь похудела на пять с лишним фунтов. Большую часть дня она стала проводить на кухне под столом. Линда перенесла туда ее мисочки для еды и воды, а в соседнюю комнату поставила поддон. У Куки началось недержание мочи, но, какой бы слабой она себя ни чувствовала, она непременно добиралась до любого предмета – пакета для покупок, пары туфель, даже рюкзака Дженнифер – и там облегчалась.
Она никогда не позволяла себе сделать лужицу на полу.
Мать Линды уверяла всех, что Куки еще живет, потому что не в силах покинуть свою любимую хозяйку. Сердце подсказывало Линде, что, возможно, так и есть, но ей хотелось верить, что Куки еще находит удовольствие в жизни, что ее не терзают боли. Она всячески гладила и ласкала ее, готовила ей любимые блюда – брокколи-рейб и жареную курицу, ласково нашептывала ей нежные слова. Когда Куки уже не могла подниматься по лестнице, Линда на руках относила ее в кровать и укладывала на подушке, на которой та спала в течение девятнадцати лет. На третью ночь Линда поняла, что, как только она засыпает, Куки с трудом спускается в кухню. На четвертую ночь она специально оставила Куки под столом в кухне.
– Отдыхай здесь, малышка моя, не надо обо мне беспокоиться.
Больше Куки на кровать не вернулась. Через несколько дней, когда Линда была на работе, ей с плачем позвонила Дженнифер. Она обнаружила Куки на полу в кухне, лежащей в луже мочи и кала. К приезду Линды все уже было убрано, а Куки вымыта, но силы ее покинули, глаза утратили осмысленность. Она с трудом приподняла головку и посмотрела на Линду, казалось, даже слабо улыбнулась, после чего уронила голову на пол.
Линда бережно взяла ее на руки и пошла к машине.
– Все будет хорошо, моя
Она продолжала успокаивать Куки, хотя голос ее прерывался, а по щекам текли слезы. Она понимала, что это конец, и молилась, чтобы он наступил естественным образом и без боли. Свой последний долг она видела в том, чтобы сделать для преданной кошки трагический переход в иной мир как можно более легким.
Хотя слезы мешали Линде видеть дорогу, она благополучно добралась до ветеринара и держала Куки на руках до ее последнего вздоха. Маленькая преданная кошечка в последний раз подняла на нее взгляд, как будто говорила: «Я люблю тебя, мне так жаль уходить», затем поникла, и Линда душой и кончиками пальцев ощутила последнее биение ее сердца.
«Никто и никогда, даже моя дочь и родители, не любили меня так, как моя Куки», – писала мне Линда.
Мне захотелось включить в книгу ее историю, потому что в основном я получала письма от таких же обычных людей, как Линда, вполне довольных своей жизнью, где были и счастье, и любовь и не было одиночества. Но почему именно ее историю? спросите вы.
Вот из-за этих прекрасных слов, вырвавшихся у нее из глубины души:
«Никто и никогда, даже моя дочь и родители, не любили меня так, как моя Куки».
«Я понимаю, это звучит странно, – писала мне Линда, хотя для меня в этом ничего странного, конечно, нет. – И даже может показаться грустным. Но это чистая правда. Как ни любили меня моя дочь, родители и разные другие люди, но такой глубокой, преданной и самозабвенной любви, какую дарила мне Куки, я никогда не ощущала».
И эта любовь не оставалась безответной. Я не хочу сказать, что Линда любила ее больше, чем другие люди, упомянутые в этой книге, любили своих кошек – ведь любовь выражается тысячами разных способов, – но она была единственной, кто сказал: «Благодарю вас, Вики, за то, что вы сделали для моей Куки. Она была изумительной кошкой и заслужила, чтобы о ней рассказали». Другими словами, она была единственной, кто недвусмысленно поставил свою кошку выше себя, и это вызвало мое восхищение.
«Она была совершенно обычной дворовой кошкой, какие встречаются на каждом шагу, с полосатой, как у тигра, черной с серым шерсткой, – писала Линда. – Я не могу сказать, что она совершила что-то необыкновенное, например, спасла кого-то от беды».
В самом деле, ведь Куки не спасла Линду от болезни, хотя очень за нее переживала. Этот рассказ не об избавлении, не о скрашивании одиночества, которого, собственно, у Линды не было. Линда Кайра была и, надеюсь, всегда будет счастлива. Это рассказ о том, как однажды тебя выбрали и полюбили так сильно, что твоя жизнь стала другой, более полной и радостной.
Дьюи, Куки, все эти кошки, что тронули нас и изменили нашу жизнь… Сможем ли мы когда-нибудь отблагодарить их? Как нам выразить свои чувства к ним?
После смерти Куки Линда написала о ней воспоминания. Они заканчиваются следующим абзацем:
«Больше говорить не о чем – жизнь продолжается, хотя я каждый день вспоминаю мою Куки! Дженнифер скоро выйдет замуж, у меня появятся долгожданные внуки, и я буду любить и со временем терять других домашних любимцев. Но одно определенно: ни одно животное не станет мне таким близким и преданным другом, никто из них не сможет подарить мне столько радости, сколько Куки».