Девять жизней

Шмелева Диана

Донья Мария исполнила приказание. Рука её немного дрожала. Герцогине захотелось заглушить страх разговором, и, пока её кузен сосредоточенно листал книгу, она начала тихонько рассказывать.

– Думаешь, это всё – моя блажь? Мой муж, старый пень, а туда же – хочет наследника, – глаза герцогини сверкнули. – Будет ему наследник! – женщина выдохнула и улыбнулась. – Красивый и смелый.

– До чего ж ты глупа! – бросил ей мимоходом кузен. – А ещё ругаешь Эстрелью. Сынка де Суэда будет видно за милю.

– Ну и пусть. Герцог сколько протянет?

Лет пять, десять от силы, не разберёт. С его роднёй я поссорюсь, а когда они ребёнка увидят, будет поздно вспоминать старые сплетни. А, может, ребёнок будет похож на меня.

– Лучше забеременей от лакея. От такого папаши и избавиться будет нетрудно, – посоветовал дон Диего, по-прежнему глядя в книгу.

– И не подумаю! В новом герцоге де Медина будет благородная кровь.

– Своему мужу морочь голову сколько угодно, мне-то зачем? Ты мастерица обманывать даже себя. Просто хочешь этого инквизитора, – и мрачнее: – Как вы все, похотливые глупые женщины.

– А ты хочешь Эстрелью в надежде стать графом Теворой или сохнешь по ней, как мы обе – по де Суэда?

Змеюка сумела его подколоть. Дон Диего оторвался от книги и со злостью ответил:

– У меня хоть бы вместе и желание, и расчёт, а у тебя – только желание.

– Мы родня, пусть и дальняя. Если ты не знаешь моих расчётов, это не значит, что их вовсе нет.

– Вот как? Поделись, дорогая кузина. На полпальца вырастешь в моём мнении.

– Позже.

– Я так и думал, – ухмыльнулся кузен. – Ты поглупела с тех пор, как сама зашивала свои чулки, – он вернулся к своей странной книге.

– У тебя, точно, расчёт в твоей помощи. Кто я буду со своей вдовьей долей? Так, из милости займу уголок во дворце. Мать же наследника – совсем другая персона. И тебе пригодится.

– Зря я, что ли, тебя нарядил хорошенько и представил старому герцогу? Но ты права, без наследника счастье твоё ненадолго. Вот, нашёл!

Донья Мария глянула в книгу через плечо своего опасного родственника и испуганно спросила его:

– Что это? Мы договаривались не об этом!

– Твой приворот подождёт. Я не хочу потерять сокровище, которое сегодня добыл, – отмахнувшись от женщины, дон Диего достал из мешка окровавленную рубашку.

Запах недавно запекшейся крови заставил меня плотней прижать уши, а донья Мария, с трудом подавив крик, побледнела как полотно.

– Рубашка с кровью Аседо! Что ты хочешь с ней сделать?

– Исследую, сохраню, как написано. Может быть, использую как оружие.

– Оружие?! – она завизжала. – Такое оружие можно использовать только против убийцы! Тебе ведь не палач нужен! Не смей!

– Не смей что? – издевался над ней дон Диего. – Что ты мне сделаешь, неумелая ведьма?

Женщина всхлипнула. Я бы её пожалел, если б не понял – уродливый негодяй что-то затеял против моего друга, а донья Мария не сможет ему помешать, даже если попробует.

– Ну, не хнычь… – колдун будто смягчился, всё-таки родственник. – Я никогда не трачу силы без цели.

Дон Себастьян мешает моим планам, а лично против него я ничего не имею. Отвлечёшь его от Эстрельи – и мне будет незачем вредить ему ворожбой. Тебе – дополнительная причина стараться со своим приворотом и женскими чарами, если не подействует приворот.

Обессиленная герцогиня присела на стульчик в уголке и сквозь слёзы наблюдала за колдуном, охотно пояснявшим каждое открытие при исследовании рубашки, которую внимательно рассматривал над огнём, пахнувшим травами, посматривал в книгу, принюхивался.

– Аседо наверняка в последний миг своей жизни испытывал ненависть к тому, кто отправил его на эшафот.

– Страх он испытывал. Ужас. Весь город видел, как он обмяк. Дрянное оружие, – приободрившись, ехидно вставила герцогиня.

– Верно, – с досадой буркнул в ответ дон Диего. – Кто бы подумать мог, что он перетрусит!

– Зря посмотрел в глаза де Суэда.

– Этот наглец и без всякого колдовства умеет произвести впечатление.

А то я не знаю! Кажется, колдун понапрасну добывал сокровище, оказавшееся фальшивым. Ура.

Но негодяй не сдавался.

– Крови много. Посмотрим, что ещё она сохранила. Можно воспользоваться чувствами, бывшими раньше.

Мы с герцогиней снова заволновались. А колдун изучал свой трофей, и с победой воскликнул:

– Вот оно! Две недели прошли, но я вижу! Нашёл!

– Что?

Я приподнял голову, забыв, что могу себя выдать. Под ухом мне пискнула сеньора Пепита:

– Тихо лежите! Я скоро закончу!

Храбрая мудрая мышь воспользовалась тем, что заговорщики отвлеклись от меня, и грызла мои путы так ловко, что даже я не заметил. А дон Диего захлёбывался от восторга:

– Пока у Аседо была капля надежды вырваться из рук обвинения, он ненавидел! Ненавидел страстно, отчаянно, пытался убить! Умный и ловкий был человек. Столько лет не попался! Опутал сетями Сегилью, знал подход к важным людям, завел много нужных знакомств. Вызнавал, где можно ударить и не встретить сильного сопротивления.

– Но попался.

– Сначала случайно, но выпутался бы обязательно, если бы не…

– Дон Себастьян.

– Да, везенье Аседо закончилось, когда в Сегилью приехал новый следователь инквизиции. Ненависть была бешеной.

– И ни капли раскаяния?

Дон Диего посмотрел на кузину, будто счёл её сумасшедшей.

– Ну ты и скажешь. Нет, я клянусь – поглупела. Сотворил бы такое с Гонсалесами человек, способный на покаяние?

– Откуда мне знать?

– Довольно, я нашёл то, что нужно. Страх убил ненависть, когда у Аседо не осталось надежды, но остатков мне хватит.

Колдун достал стеклянную колбу и бросил в неё кусок рубашки с выбранной кровью.

– Может быть, пригодится. Не знаю, насколько заговорены де Суэда, попробую только в крайнем случае. Опасная вещь. Если не выгорит, достанется мне самому. А может, ударю по кому-нибудь, кто ему дорог.