Девятнадцать минут

Пиколт Джоди Линн

– Это не ставка, – засмеялся Курт. – Это нужно заплатить за игру.

Он встал, когда компания перед ними закатила последний шар, и бросал монеты до тех пор, пока стол не выпустил назад разноцветные шары.

Питер выбрал у стены кий и натер его кончик мелом. Питер не очень хорошо играл в бильярд, но, играя пару раз раньше, он не сделал совершенно глупых ошибок, вроде промазать по шару или заставить его выпрыгнуть за пределы стола.

– Ну, разбивай, – сказал Курт. – Это может быть интересно.

– Я играю на пять долларов, –

сказал Питер в надежде, что, сказав это, покажется взрослее.

– Я не играю на деньги. Давай, если я выиграю, то отвезу тебя домой. А если ты выиграешь, то отвезешь меня.

Честно говоря, Питер не понимал, что хорошего для него в любом из этих вариантов, поскольку не хотел ехать домой к Курту и уж точно не собирался везти его к себе. Он положил кий на край стола.

– Наверное, я не буду играть.

Курт схватил Питера за локоть. Его глаза казались слишком яркими на лице, как маленькие жаркие звезды.

– Я уже бросил деньги. Шары на столе. Ты хотел играть… а это значит, тебе придется закончить партию.

– Можно, я пойду? – сказал Питер, повышенным о наступающей паники голосом.

Курт улыбнулся:

– Но мы ведь только начали.

За спиной Питера заговорил другой мужчина:

– Ты же слышал, что сказал мальчик.

Питер обернулся, несмотря на то, что Курт продолжал держать его, и увидел мистера МакКейба, своего учителя математики.

У него было странное ощущение, какое бывает, когда в кинотеатре встречаешь женщину, работающую на почте, понимаешь что откуда-то ее знаешь, но без почтовых ящиков, весов и марок вокруг, не можешь сообразить, кто она такая. Мистер МакКейб держал в руке пиво и был одет в рубашку из какой-то шелковистой ткани. Он поставил бутылку и скрестил руки на груди.

– Не спи с ним, Курт, иначе я вызову копов, и тебя отсюда вышвырнут.

Курт пожал плечами.

– Как скажешь, – сказал он и ушел обратно в прокуренный бар.

Питер смотрел в пол, ожидая, что мистер МакКейб заговорит. Он был уверен, что учитель вызовет его родителей, или порвет его фальшивый документ у него перед носом, или спросит, что он вообще делает в гей-баре в центре Манчестера.

Вдруг Питер подумал, что мог бы задать мистеру МакКейбу тот же вопрос. Поднимая глаза, он размышлял о математическом правиле, которое учитель наверняка знал: если секрет знают двое, то это уже не секрет.

– Думаю, тебя надо отвезти домой, – сказал мистер МакКейб.

Джози приложила свою ладонь к ладони Мэтта, похожую на гигантскую лапу.

– Посмотри, какая ты крошечная по сравнению со мной, – сказал Мэтт. – Удивительно, что я тебя не убил.

Он подвинулся, все еще находясь внутри нее, так, чтобы она ощутила весь вес его тела. Потом положил руку ей на горло.

– А то я могу, – сказал он.

Он совсем немного сжал ее шею. Недостаточно, чтобы лишить ее воздуха, но говорить ей стало трудно.

– Не надо, – выдавила Джози.

Мэтт

непонимающе уставился на нее.

– Что «не надо»? – спросил он, и, когда он опять начал двигаться в ней, Джози решила, что неправильно его поняла.

На протяжении почти всего часа езды из Манчестера разговор между Питером и мистером МакКейбом порхал, как стрекоза по поверхности озера, вокруг тем, которые ни одного из них особо не интересовали: хоккейная игра с командой из Бруинза, предстоящий зимний бал, хорошие колледжи, которые в этом году набирают студентов.

И только когда они, съехав с шоссе на дорогу к Стерлингу, направились по темной узкой дороге в дому Питера, мистер МакКейб заговорил о причине, по которой они оказались в одной машине.

– Насчет сегодняшнего вечера, – начал он. – Мало кто в школе знает обо мне. Я еще не готов объявить об этом всем.

Маленький прямоугольник света, отразившегося в зеркале заднего вида, упал на глаза и сделал его похожим на енота.

– Почему? – услышал Питер свой голос.

– Дело не в том, что я боюсь, что руководству школы это не понравится… просто, мне кажется, это их не касается. Правильно?

Питер не знал, как ответить, а потом понял, что мистер МакКейб спрашивает не о его мнении, а о дороге.

– Да-да, – сказал Питер. – Поверните здесь, третий дом слева.

Мистер МакКейб остановился перед домом Питера, но не заехал во двор.

– Я говорю тебе об этом, потому что доверяю, Питер. И потому что если тебе понадобится человек, с которым можно поговорить, я хочу, чтобы ты не стеснялся обращаться ко мне.

Питер расстегнул ремень безопасности.

– Я не гей.

– Хорошо, – ответил мистер МакКейб, но что-то в уголках его глаз изменилось.

– Я не гей, – увереннее повторил Питер, открыл дверь и как можно быстрее побежал к дому.

Джози встряхнула бутылочку с лаком для ногтей и посмотрела на наклейку на дне. «Я не совсем официантка. Красный».

– Как ты думаешь, кто это придумывает? Группа женщин за круглым столом?

– Нет, – ответила Мэдди. – Просто старые подруги, которые напиваются раз в год и придумывают названия вкусов.

– Это не вкус, его ведь не едят, – заметила Эмма.

Кортни перевернулась на спину, и ее волосы упали с края кровати, словно водопад.

– Отстой, – объявила она, хотя все они ночевали у нее дома. – Надо придумать занятие поинтереснее.

– Давайте позвоним кому-нибудь, – предложила Эмма. Кортни ухватилась за эту идею.

– Вроде побалуемся?

– Можем заказать пиццу и назвать чей-то адрес, – сказала Мэдди.

– Мы в прошлый раз так подшутили над Дрю, – вздохнула Кортни, потом вдруг улыбнулась и сняла телефонную трубку. – Я придумала кое-что получше.

Она включила громкую связь и набрала номер. Музыкальный сигнал показался Джози до боли знакомым.