Девятое Правило Волшебника или Огненная Цепь
Шрифт:
Обычная смерть казалась ей слишком простой и милосердной для этого мерзавца. Она хотела бы, чтобы он испытывал муки, чтобы страдал перед смертью, чтобы испытал все то, что она приготовила для него, прочувствовал боль и агонию, чтобы корчился и просил о пощаде, не в силах вынести собственное поражение.
Она хотела бы, чтобы он понял, что вся его жизнь была одной сплошной ошибкой, и теперь ей пришел конец.
Но эта задача была непосильной. Слишком большой риск. Она не могла позволить себе промахнуться или потерпеть
Вместо этого Никки спокойно подняла руки, протягивая их в сторону мужчины и одновременно прикасаясь к своему Хань. Опасаясь, что Кронос почувствует неладное, она не могла потратить ни секунды на придумывание чего-то особенного. Сила хлынула мощным потоком — просто поток воздуха, порыв ветра… но сконцентрированный в единой точке и ударивший с невероятной силой. Кронос просто не мог успеть защититься, даже если бы подозревал в ней чародейку.
В одно мгновение лагерь озарился вспышкой яркого света. Нагретый воздух ударил плотной струей, подобно удару молнии.
Если бы Кронос пошевельнулся, удар оказался бы напрасным — так что Никки не смогла позволить себе даже торжествующей улыбки. Поток воздуха ударил мужчину в лоб не хуже кузнечного молота.
Он не успел даже понять, что происходит, а в голове его уже красовалась дыра размером с кулак. Брызги крови и кусочки мозга заляпали кожаный навес за его спиной. Кронос безжизненно повалился наземь, будто мешок с тряпьем, не в силах ударить в ответ.
Вторым потоком силы Никки рассекла веревки на запястьях. Горячий поток воздуха разрезал путы не хуже остро отточенного лезвия.
Не теряя ни секунды, Никки превратила третий поток своего Хань в тонкую струю, которая очертила ровный круг вокруг нее. Эффекту от этого деяния позавидовал бы любой мастер меча. Офицер, державший ее лошадь, в ужасе воззрился на женщину, и в ту же секунду струя рассекла его поперек груди. Он даже не успел вскрикнуть — верхняя половина туловища, распялив в немом крике окровавленный рот, тяжело свалилась на землю.
С тошнотворным чавканьем второй солдат развалился на две половинки, даже не успев моргнуть. Его кишки высыпались наружу сизым клубком, падая на шею лошади. Никки приподнялась в седле и сделала еще один стремительный взмах. Листья на ближайших тополях вспыхнули, когда волна жара дошла и до них. Никто не успел даже вздрогнуть, а весь ее конвой уже обратился в безжизненные тела.
Воздух наполнился запахом крови, горелой плоти и содержимого разорванных внутренностей. Лошади заржали, некоторые встали на дыбы, опрокидывая располосованные туловища и стряхивая с себя ноги, лишенные владельцев. Конечно, эти боевые кони привыкли к ужасам сражения — но раньше всадники могли управлять ими и контролировать их испуг. Теперь всадники были мертвы. Предоставленные самим себе, кони заметались в ужасе. Многие солдаты, угодив под копыта, упали наземь, а остальные побежали прочь, усугубляя панику.
Началась
Внезапно что-то толкнуло ее вперед. Поток силы оборвался, словно бы нечто отрезало Никки от ее Хань — и в то же мгновение пришла боль. Что-то тяжелое ударило в спину. Краем глаза она заметила, как мимо пролетели обломки тяжелого копья, которое использовали в качестве дубины.
Ошеломленная Никки почувствовала, как земля ударила ее в лицо. Отчаянно стараясь собраться с силами, превозмогая боль в окровавленных губах, она попыталась приподняться.
И тут поняла, что не может вдохнуть. Снова и снова, судорожно пытаясь набрать воздуха, она раскрыла рот, подобно рыбе, выброшенной на берег, но — тщетно.
Мир сжался вокруг нее. Са’дин бился над ней, не в силах двинуться с места. Никки боялась, что он может наступить на нее, но не могла даже пошевелиться. Тем временем солдаты смогли оттащить коня в сторону. Другие столпились вокруг нее. Чье-то колено снова вдавило женщину в землю. Сильные руки прижали к земле ее ноги и руки, сгребли в охапку волосы, словно опасаясь, что она сможет вырваться.
Она не могла.
Создавалось впечатление, что люди таким образом стремятся отгородиться от ее магии — а для колдовства, по их мнению, необходимо видеть противника и стоять прямо. Если бы она могла призвать свою силу, то показала бы им, как сильно они ошибаются. Но ничего не получалось.
Ее перевернули на спину. Чей-то сапог опустился на ее горло. Со всех сторон на нее смотрели мечи и копья.
И тут ужасная мысль пришла в ее голову… Темные глаза!
Она убила темноглазого колдуна.
Но у Кроноса глаза не темные, а голубые.
Она пыталась связать все воедино. Она убила священника высокого ранга. Что же не так? Во всем происходящем не было никакого смысла.
Разве что тут есть еще один брат.
Державшие ее люди отпрянули назад. Холодные голубые глаза уставились на нее. Человек в длинной рясе. Капюшон надвинут на лицо. Жрец высокого ранга.
— Что ж, чародейка, тебе удалось убить брата Бирона, смиренного служителя Ордена.
Она готова была поклясться, что в этом голосе не было и признака гнева или злости.
Оцепенев от потрясения, Никки все еще не могла вдохнуть. Боль в спине расходилась парализующими волнами. Интересно, сломал ли ей ребра тот, кто ее ударил? Цел ли позвоночник? А впрочем, какая разница?..
— Позволь представиться, — сказал краснолицый мужчина, склоняясь над ней и откидывая капюшон. — Я брат Кронос. Теперь ты принадлежишь мне. И я собираюсь заставить тебя дорого заплатить за смерть хорошего человека, выполнявшего свой долг во имя Создателя.