Девятьсот бабушек
Шрифт:
— Выглядите неважно, — сообщил доктор. — Не знаю, какова причина, но вы изменились. Если вам позволяют средства, возьмите продолжительный отпуск.
— Средства позволяют, — кивнул Чарльз Винсент. — Именно так я и поступлю. Возьму отпуск на год или два.
Он начал дорожить временем, которое приходилось тратить на обычный мир. Люди начали относиться к нему как к отшельнику. Он стал молчалив и необщителен, потому что считал утомительным то и дело возвращаться в обычное время для поддержания разговора. А когда он находился в ускоренном состоянии, звуки обычного мира превращались для него в низкочастотный рокот, так что никаких слов разобрать
Но это не относилось к человеку, чьего лица он не видел.
— Вы демонстрируете очень слабый прогресс, — сообщил человек, когда они снова встретились в полутьме клуба. — Мы не можем использовать тех, чьи результаты не впечатляют. Вообще-то вы относитесь к рудиментарному типу. В вас очень мало от древней расы. К счастью, те, у кого нет прогресса, быстро погибают. Вы же не считаете, что существует только две фазы времени?
— Подозреваю, что их гораздо больше, — ответил Чарльз Винсент.
— И вы понимаете, что один шаг не ведет к успеху?
— Я понимаю, что моя жизнь является прямым нарушением всех известных законов: сохранения массы, импульса, ускорения и энергии. Она отрицает ограничения, наложенные природой, лимиты производительности человеческих органов, законы внутренней компенсации и правило золотого сечения. Я знаю, что человек не может повысить расход энергии и в шестьдесят раз увеличить работоспособность, не увеличив при этом потребление пищи, но именно это я и делаю. Я знаю, что нельзя жить, тратя на сон лишь по восемь минут в сутки, но я так живу. Я понимаю, что нельзя за одну жизнь усвоить опыт нескольких сотен поколений, но я не вижу, что может помешать мне это сделать. А вы говорите, я себя уничтожу!
— Тот, кто ограничивается первым шагом, губит себя.
— И как сделать второй шаг?
— В свое время мы предложим вам выбор.
— Интуиция мне подсказывает, что я не воспользуюсь предложением.
— Да, судя по всему, вы откажетесь. Слишком уж вы привередливы.
— Я чувствую ваш запах, древний Человек без лица. Теперь я знаю, что это запах Ямы [4] .
— Вы только сейчас поняли?
— Так пахнет глина из Ямы. Та самая, из которой лепили таблички в древней стране между реками [5] . Мне приснилась шестипалая рука — она тянулась вверх из этой глины и отбрасывала тень на всех нас!
4
Под «ямой» подразумеваются шахты, по легенде находившиеся под Вавилонской башней. (Прим. ред.)
5
Междуречье, или Месопотамия — историческая область между реками Тигр и Евфрат. Начало Месопотамии совпадает с началом мировой истории, и первые письменные документы принадлежат населявшей Междуречье древней цивилизации. Вавилоняне, жившие в южном Междуречье, внесли в мировую культуру позиционную систему счисления, точную систему измерения времени, первыми разделили час на 60 минут, а минуту на 60 секунд, научились измерять площадь геометрических фигур, отличать звезды от планет и посвятили каждый день ими же придуманной семидневной недели отдельному божеству. (Прим. ред.)
— Не забывайте, что, согласно иной редакции текста, из этой глины Кое-кто создал людей.
— Я прочел:
— Да. Время в одном из своих проявлений ловко и намеренно оставило эти пробелы.
— Я не могу разгадать имя, которое уходит в один из пробелов. Вы можете?
— Я — часть имени, которое уходит в один из пробелов.
— И вы — Человек без лица. Но для чего вы отбрасываете тень на людей и для чего контролируете их? Какова цель?
— Пройдет много времени, прежде чем вы найдете ответы на эти вопросы.
— Когда наступит момент выбора, я тщательно взвешу все за и против. Но скажите, Человек без лица, приходящий из Ямы, разве ямы и люди без лиц — это не чистая готика XIX века?
— Да, существовали такие настроения в Лондоне того времени. Люди были близки к тому, чтобы догадаться о нашем существовании.
С этого момента в душе Чарльза Винсента поселился страх. Теперь он почти не позволял себе шалости в отношении других людей.
Но это если не считать Дженнифер Парки.
Его к ней притягивало, и это было необычно. Он едва знал ее по обычному миру, и она была старше его лет на пятнадцать. Но теперь она нравилась ему как женщина, и все его шалости с ней были преисполнены нежности.
Эта старая дева не приходила в ужас и не бросалась запирать двери, хотя такого с ней раньше не случалось. Он мог идти за ней следом, гладить ее волосы, а она тихо и взволнованно вопрошала:
— Кто ты? Почему не покажешься? Ведь ты же друг, верно? Ты человек или что-то иное? Если ты можешь ласкать меня, почему не поговоришь со мной? Пожалуйста, покажись. Обещаю не причинять тебе вреда.
Она даже не допускала мысли, что это он может причинить ей вред. Или когда он обнимал ее или целовал в макушку, она восклицала:
— Наверное, ты маленький мальчик или очень похож на мальчика, хотя неважно, как ты выглядишь на самом деле. Молодец, что не ломаешь мне вещи, когда увиваешься возле меня. Иди сюда, позволь мне тебя обнять.
Только очень хорошие люди не боятся неизвестного.
Когда Винсент столкнулся с Дженнифер в обычном мире, куда с некоторых пор он стал наведываться намного чаще, она взглянула на него оценивающе, как будто догадываясь, что их что-то связывает.
Однажды она обратилась к нему:
— Я знаю, невежливо с моей стороны говорить вам об этом, но вы выглядите неважно. Вы обращались к врачу?
— Уже несколько раз. Но, по-моему, это мой доктор должен сходить к врачу. Он и раньше был склонен делать своеобразные замечания, но теперь он слегка расстроен.
— Будь я вашим доктором, я бы тоже слегка расстроилась. Но все же вы должны отыскать причину вашего недомогания. У вас очень неважный вид!
«Не так все и страшно», — подумал Винсент. Да, он лысеет, тут не поспоришь. Но многие мужчины теряют волосы после тридцати, хотя, возможно, не с такой скоростью. Быть может, он лысеет из-за сильного сопротивления воздуха. Находясь в ускоренном состоянии, он перемещается со скоростью около четырехсот километров в час. Достаточно, чтобы сдуть волосы с головы. И не по этой ли причине у него испортился цвет лица и глаза смотрят устало? Нет, все это чепуха. В ускоренном состоянии он ощущает давление воздуха не больше, чем в нормальном времени…