Девятый день
Шрифт:
— Надеюсь, моя ласточка затеряется на фоне этого «шедевра», — кислым голосом произнёс парень, и они вышли из машины. Изредка встречались люди с не самыми интеллигентными лицами, но и они шарахались от нахмуренного Сени и крупного Валеры. Сей факт развеселил парня, поэтому он успокоился.
Впереди был вход в подвал. Стены — сплошь железные прутья, а на двери, которая являла собой неровно вырезанный прямоугольник из металла, бледно-красной краской была выведена еле видная надпись «ТуТа».
— Редкий случай намеренного остроумия от Дарьи
— Хм. А Маяковский подарил Лиле Брик кольцо с надписью «люблю» по внутренней окружности, — кивнув, ответил Валера[4].
Сеня присвистнул.
— Какая поразительная осведомлённость! Изучение биографий русских поэтов-футуристов входит в курс атомщика?
— Случайно вычитал, — поспешил уверить Валера.
Сеня пожал плечами и повёл Валеру осторожным шагом вниз по ступенькам, которые кое-как были освещены тусклой и изредка мигавшей лампочкой.
— Я, на самом деле, не много знаю о Дарятине. Но то, что это помещение выкуплено и находится в её собственности — факт. Поэтому местный антураж — её заслуга. Или недосмотр, никак не могу понять…
В конце пути их ждала массивная железная дверь с маленьким выдвигавшимся окошком на уровне глаз. Сеня затарабанил в неё. Акустика подвала подхватила металлический грохот и усилила в несколько раз. Звуки были настолько громкие, что Валера удивился: как он раньше, живя в лесу, не услышал, как кто-нибудь сюда ломится?.. Более того, парень несколько раз рявкнул: «Сова, открывай, медведь пришёл!»
Полминуты спустя окошко выдвинулось. Оттуда глядели сузившиеся от гнева карие глаза.
— Только тебя мне тут не хватало! Сказала же, что сама приду, если смогу.
— Придётся смочь, — неожиданно резко заговорил Сеня. — Мало того, что ты отмораживаешься, заявляешь, что можешь вообще не явиться, так ещё и продолжаешь старые дела, за которые так-то «а-та-та» раздают!
— Не ори, — прошипела девушка, зашумела ржавыми щеколдами и отворила дверь.
Внутреннее пространство было небольшой комнатой, которую освещало всего несколько слабых ламп накаливания. Стены покрывали плакаты рок-групп с обилием чёрного цвета, что съедало большую часть освещения. В углу пристроился огромный кассетный магнитофон, посреди комнаты в окружении ящиков из-под инструментов стояло кресло как у стоматологов, только обтянутое чёрной кожей.
Увидев Валеру, Дарья сжала губы. В её хмуром взгляде ясно читалось: «Сдал с потрохами…» Она бросила беспокойный взгляд на часы, которые терялись на фоне плакатов, и с лязгом захлопнула дверь.
— Повторяю: не надо орать, — злобно заявила Дарья. — И вообще, если я что-то прошу, то явно не просто так!
— А что за конспирация? — взъелся парень.
— А вот так! И вообще, мне сейчас не до болтовни!!!
Валере было не очень уютно наблюдать ссору друзей, поэтому он стал медленно
— Валера, ты не мог бы оставить нас ненадолго? Скажем, на улице?
— Без проблем…
— Нет, — вмешалась Дарья, грозно глянув на Сеню, — иди в каморку. Не думаю, что это займёт много времени.
Дверь внутрь была заклеена плакатами и вела в неосвещённую кладовку, где в основном валялось барахло.
— Главное, никуда не лезь и ничего не трогай. Мы постараемся уложиться в пару минут, да и больше у меня нет, — с деланной вежливостью произнесла Дарья и закрыла за Валерой дверь.
Мужчина потоптался на двух квадратных метрах свободного пространства и опёрся плечом о стену. Где-то на заднем фоне вполголоса выясняли отношения Арсений и Дарья. В это время по направлению к штабу идёт Алина. А через несколько часов Культ что-то устроит. День обещает быть чересчур насыщенным.
Вдруг спокойную тишь нарушили гулкие удары по металлу, будто кто-то прохаживался кувалдой по двери с окошком. За ним последовал зычный бас:
— Мы тута, Дашка, открывай давай!
Дверь в каморку отворилась, и к Валере залетел Сеня. Девушка шикнула на него, серьёзно посмотрела на них с Валерой и максимально чётко отчеканила слова в паузах между шумными ударами извне.
— Ждите здесь. Я разберусь. И ни звука. — Превозмогая себя, она добавила: — Пожалуйста.
На сотую долю секунды на её лице отразилась мольба, которая сразу сменилась безразличием. Дверь закрылась. Щёлканье в замочной скважине возвестило, что Валера и Сеня остались взаперти вдвоём в душной каморке.
— Слышу я, слышу, — громко сказала Дарья. — Не надо тут ничего ломать!
Лязг, скрип.
— Наконец-то… оглохла, что ли?
Голос показался Валере знакомым.
— Гх-где мы? — пролепетал третий персонаж.
— Ну, и что ты сюда привёл? — недовольно поинтересовалась Дарья. — Друзьям-бухарикам скидку не делаю.
— Это он для храбрости, дура. Лучше принимайся за работу, нам по-быстрому надо.
Под аккомпанемент металлического звона и бессвязного пьяного лепета, Сеня слегка потолкал Валеру, чтобы прильнуть глазом к замочной скважине.
Через пару минут началось жужжание.
— Как обычно? — спросила девушка. Затем через секунду: — Окей.
— Ой, щх-щекотно! — сказал пьяный тонким голосом.
— Слышь, храбрец, не дёргайся, — осадила его Дарья. — У меня не пёрышко в руках… Ты ж раньше трезвых приводил, где этого взял-то?
— Где надо. Скоренько давай.
— Спешишь?
— Не твоё дело.
В их диалог вклинился «бухарик»:
— Ну, да, я-то не спешу, а вот Вовану сегодня надо будет постараться… Всё, я — могила!
— Потом о делах побазарим, — рявкнул мужик.
Оба замолчали, уступив сольную партию жужжанию.
— Мутные типы, — тихо произнёс Арсений. — Знала ведь, что соберёмся, могла бы перенести работу.