Девятый день
Шрифт:
— Экспериментальный образец, — с лёгкой ухмылкой сказал Биндюжный. Его явно удовлетворило, что хоть в чём-то он «уел» своих пленителей.
— Хорошо прошёл эксперимент, ничего не скажешь, — заметил Седой. — А что ты крикнул, когда бросил эту штуку?
— «Фот». Как «фотон», вспышка света. Я предупредил некоторых из наших, чтобы те вовремя отвернулись.
— О, как! Сделал несколько штук, чтобы даже погоню ослепить, научился наручники на ходу снимать. Да ещё и рассказал коллегам — интересный заговор. Может, вы сюда приплели и лесника, которого мы
Петрович замотал головой. Биндюжный поспешил оправдаться:
— Не знаю я никакого лесника, а Петровичу точно не говорил!
— Это не лучше — значит, степень доверия в коллективе так себе… — Седой посмотрел на бойцов, которые держали Биндюжного. — Отпустите его и отверните от коллеги, чтобы подсказок не было.
Те с недоумением глянули друг на друга, но исполнили приказ. Затем по кивку командира отошли к выходу.
— А теперь немного побудем детективами, — протянул Седой и снял автомат с предохранителя. Оба учёных напряглись, их внимание заострилось на оружии. — Итак, Биндюжный, что ты знаешь об утечке сущностисмерти?
— Знаю… что она была. И всё. Седой, это случайность! Обычный просчёт!
— Который стоил нам лаборатории! — рявкнул Седой так, что в ангаре содрогнулись все. — Сообщить нужно было сразу, а не через несколько дней!
— Здесь — да, наша вина, — виновато ответил Биндюжный.
— И раз это обычный просчёт, что ж вы тогда зашкерились по углам, как крысы, а потом ты драпал так, что еле нашли?!
— Да уж когда такая делегация «мирная» прибывает — наверняка не для того, чтобы по головке погладить…
— Тоже верно.
Седой мгновенно повернул автомат так, чтобы дуло упёрлось Биндюжному в нижнюю челюсть, и дал короткую очередь. Звук выстрелов громом пронёсся по ангару, задребезжали стёкла и ушные перепонки.
Тело Биндюжного упало на бетонный пол ангара. За ним Седому открылось полное ужаса лицо Петровича. Вокруг широко раскрытых глаз на пепельно-сером фоне красовались капли крови.
— Вот теперь пришла пора поговорить о семьях, — невозмутимо сказал Седой, переступая через труп. — Петрович, у тебя есть прекрасная — более того, единственная — возможность искупить грехи всех коллег по цеху. А иначе твои жена и дочка повторят судьбу Биндюжного. Я ясно выразился?
Петрович медленно кивнул. Рот его скривился так, будто он вот-вот расплачется.
— Задача простая — выполнить одно дело: к воскресенью тебя подлатают и дадут пожить жизнью много лучше обычной, а днём поедешь на встречу и передашь что надо и кому надо. Потом — на все четыре стороны. Ты забываешь о нас, мы забываем о тебе.
— И м-моя с-с-семья?..
— Мы её не тронем, если всё сделаешь как по плану. Но для начала требуется твоё согласие…
— Да! Да, да, всё что угодно!..
Петрович заплакал. Бойцы, стоявшие у выхода, отводили глаза и переминались с ноги на ногу.
— Вот и славно. А теперь нужно начать приготовления…
Кивок Седого — и бойцы подбежали
Медленно бойцы приподняли с двух сторон учёного с безвольно поникшими конечностями и потащили в сторону выхода.
— Погрузите в машину и будьте наготове.
Петровича унесли, а Седой вальяжно вышел из «комнатки». Валера очнулся от созерцания, осознав, что щеке вдруг стало очень тепло: оказалось, солнце стало заглядывать в витраж с противоположной стороны. А если так, то стоит Седому посмотреть наверх — и он увидит незваных гостей.
Мужчина попытался сменить позу, но тело затекло. Двинул рукой — задел стёклышко, которое провалилось в просечную сетку пола и улетело вниз. До ушей донёсся еле заметный звяк, будто комар прокричал на родном языке.
К счастью, Седой так и шагал себе по коридору. Он зашёл в другую комнату, где, как и в предыдущей, повсюду были разбросаны детали неизвестных механизмов и тряпьё. В углу красовалась особенно большая куча.
— У него там склад пленников?.. — тихо прошипела Дарья.
Валера понял, о чём она: Седой как раз снял верхушку с кучи, обнажив на свет человеческую голову. Казалось, тряпки вросли в неё: изо рта торчал кляп, из ушей тоже, на глаза была намотана серая повязка.
Седой тем временем размотал повязку и снял с ушей пленника тряпки. Им оказался молодой парень. Жёлтые пятна покрывали лицо, слезящиеся глаза злобно смотрели на бойца, желваки ходили туда-сюда, казалось, будь у него во рту железный прут — вмиг бы разгрыз.
— Ну, привет, Витя, — с деланным дружелюбием обратился к парню Седой. — А мы тут пошалили немного. Надеюсь, не разбудили тебя.
Боец присел на корточки, чтобы их лица были на одном уровне.
— Есть что мне сказать?
Парень яростно закивал. Клещ молниеносным движением вытащил кляп, чуть не оставив парня без зубов.
— Ну?
— Пошёл в жопу, — отчеканил Виктор.
— А я-то надеялся…
Парню прилетело в челюсть. Когда полминуты спустя он повернул обратно голову, с губ капала кровь. Он попытался плюнуть в Седого, но в последний момент слегка наклонился и попал куда-то под ноги.
— Отец узнает — яйца вам всем оторвёт!
— Рано или поздно — да! Но потом… сначала узнает твоя жена.
Виктор медленно опустил голову.
— А что? — подначивал Седой. — Думал спрятать её?
— Передай Заславскому, что он — трусливая скотина.
— Сам ему передашь… В общем, несмотря на твоё отвратительное поведение, есть шанс исправить ошибку.
— Мне приехать и лично лизнуть Заславского между булок?.. — прохрипел парень.
— Только если захочешь. Так вот, зря ты не посещал собрания, на которые тебя приглашали. Теперь придётся съездить.