Дезактивация джинна
Шрифт:
Присутствующие в зале Игнат Ромашин и Витольд Сосновский переглянулись.
«Призрак», доставивший контейнер на базу, выключил маскировочную систему, откинул шлем и превратился в Артема.
— Все прошло без сучка и задоринки, — сказал он, пригладив волосы на затылке. — Пси-двойник Лолы сработал безукоризненно.
— Даже я купился бы, увидев такое сексуально влекущее совершенство, — ухмыльнулся Калаев. — Все-таки слабы мы, мужики.
— Не все, — обронил Игнат. — Не перегибай палку. Кстати, нам не мешало бы найти противоядие
— Этот уровень воздействия евробезопасникам недоступен, — махнул рукой Калаев.
— Хорошо, коли так, но лучше перестраховаться. — Игнат посмотрел на Артема. — Следов не оставили? Его скоро начнут искать.
— Обижаешь, советник, — качнул головой Артем.
— Тогда приступим.
Контейнер вскрыли, переложили на операционный стол тело Родригеса, опутали датчиками, подключили к диагносту. За вириал управления сел эксперт особого отдела, психолог и врач Тим Хьюитт. Некоторое время он работал молча, глядя на вспыхивающие перед ним разноцветные панно, говорящие о состоянии пациента. Постепенно зеленые и желтые огни сменились синими, фиолетовыми и красными. Последняя развертка данных оказалась наиболее мрачной.
— У него пассионарный блок, — сказал эксперт, продолжая работать с инком диагноста. — Очень глубокий. К тому же его психика задублирована, точнее, раздвоена. Одна половина отвечает за человеческие качества, а другая…
Игнат и Калаев обменялись быстрыми взглядами.
— Что это может означать?
— Он закодирован.
— Кем? Не Демоном ли?
— Несомненно, он и Паша встречались с Демоном, и тот мог каким-то образом воздействовать на них, передать часть негуманской информации.
— Дело плохо, — сказал эксперт. — Мы не сможем снять блок без разрушения памяти, слишком глубоко «закопали» они ключи от подкорки, ниже порога фрустрации. Для полного пси-сканирования нужен стационарный медкомбайн типа «Эскулап», да и то я не уверен, что он справится.
— «Эскулап» имеется в медцентре Управления, — сказал Сосновский.
— Нам нельзя появляться там с Родригесом, риск слишком велик, — проворчал Калаев. — Тим, сделай что-нибудь, нам позарез надо допросить этого нелюдя.
— Боюсь, после этого он станет идиотом.
— Ну и черт с ним! — скривил губы Сосновский. — Они наших людей не жалеют.
— Нет, не годится, — покачал головой Игнат. — Мы и так нарушили этические принципы всех земных Конституций, не стоит усугублять ситуацию.
— Нам всего-то и надо выяснить, где они прячут Селима.
— Тим, один-два вопроса сильно дезорганизуют его психику?
— Если свести контакт к точечному проколу блока, может быть, ничего и не произойдет.
— Тогда задай ему два вопроса. Первый: где полковник Хорст? Второй: как они контактируют с Демонами?
— Хорошо бы еще выяснить, — буркнул Калаев, — где базируются Демоны, куда скрываются после атак на
— Хорошо, сделаю, что смогу, — кивнул Хьюитт, вытаскивая из панели диагноста две черные чашечки с проводками и закрывая ими глаза лежащего неподвижно Игнасио Родригеса.
Гамма огней, характеризующих общее состояние пациента, сместилась к желто-оранжевому участку спектра.
— Начинайте! — скомандовал врач.
Калаев наклонился к лицу Родригеса:
— Игнасио, ты у друзей. Ответь на вопрос: где находится полковник Селим фон Хорст?
Губы Игнасио шевельнулись:
— В доме Паши…
— У него не один дом. В каком именно?
— Модуль «Диоген»… Львов…
— Еще один вопрос: как вы поддерживаете связь с Демонами, вызываете их?
Тело Родригеса вздрогнуло, пальцы рук начали дергаться.
— Заканчиваем! — быстро сказал Хьюитт. — Похоже, они встроили в подсознание программу самоликвидации, она вот-вот проснется.
Губы Игнасио снова шевельнулись:
— Связь… на вакуум… шепот…
— Все! — Врач отключил систему сканирования мозга, снял с тела Родригеса датчики, вколол ему несколько кубиков какого-то препарата. — Это максимум того, что допустимо без разрушения психики. Я не хотел бы прослыть палачом.
— Спасибо, Тим, — сказал Калаев. — Этого достаточно. Мы выяснили главное. Хотя я не понял, что Игнасио говорил насчет связи на «вакуумном шепоте».
— Спин-торсионное возбуждение, — сказал Игнат. — Ничего нового, наши «мгновенные» рации тоже используют этот принцип передачи информации. Возможно, специалисты Паши нашли ранее не используемый диапазон, на грани вакуумных флуктуаций, то есть на грани «шепота». Можно поискать.
— Сейчас же сориентирую ребят, — подхватился Калаев. — А что будем делать с ним? — Он кивнул на Родригеса.
— В темпе вернуть домой, пока его не хватились.
— Логично. Артем, забирай этого урода и доставь таким же манером обратно.
— Это сделают и без меня. Я хотел бы отправиться на выручку Селима.
Калаев подумал, кивнул.
— Хорошо, отправляйся за полковником. Обоймы Потапова тебе хватит? Плюс эшелон поддержки.
— Вполне.
— Ни пуха ни пера! — пожелал внуку Игнат.
— К черту! — ответил Артем, направляясь к выходу.
В зал вошли двое парней в спецкомбинезонах, погрузили тело Родригеса на антиграв и увезли.
Процедура возвращения телохранителя Павла Куличенко была зеркальным отражением его захвата и транспортировки на меркурианскую базу.
Ровно через час после того, как он переступил порог квартиры Лолиты, Игнасио Родригес очнулся в ее постели один, раздетый догола. В голове шумело, трещало, посвистывало, горло пересохло, хотелось пить, однако он так и не смог вспомнить, что произошло, встречался ли он с девушкой или нет. В квартире ее не оказалось. Домовой же на вопрос гостя: где Лола? — ответил: ушла пять минут назад.