Дежавю
Шрифт:
Вахтов почувствовал прилив энергии, принял суровый вид и повернулся к слугам: Вахтов почувствовал прилив энергии, принял суровый вид и повернулся к слугам:
– Снимите черный флаг, прекратите трезвонить и отыщите моего ординарца. Живо! – Снимите черный флаг, прекратите трезвонить и отыщите моего ординарца. Живо!
Слуги бросились выполнять приказ. Примчался ординарец, взмыленный и растрепанный. Слуги бросились выполнять приказ. Примчался ординарец, взмыленный и растрепанный.
– Усиль охрану дворца. Никого не впускать и не выпускать! – велел Ва – Усиль охрану дворца. Никого
– Они уже приехали. И митрополит с ними. У дверей дворца толпятся. Я им сказал, что вы пока заняты. – Они уже приехали. И митрополит с ними. У дверей дворца толпятся. Я им сказал, что вы пока заняты.
– По – Подержи их там еще минут десять, и все. Чтобы без моего разрешения ни одна муха из дворца не вылетела. Я на тебя надеюсь, парень. Не подведи.
– Не поведу, будьте покойны! – Ординарец умчался. – Не поведу, будьте покойны! – Ординарец умчался.
Слова «будьте покойны» в данной ситуации звучали сомнительно, но старший майор не обратил на них внимания; не до придирок сейчас. Слова «будьте покойны» в данной ситуации звучали сомнительно, но старший майор не обратил на них внимания; не до придирок сейчас.
Десять минут Вахтов провел в одиночестве. Медицине давно известно, что стресс активизирует работу мозга. Мозг Вахтова работал в ускоренном режиме. Он думал о том, как создать для министров неразрешимую проблему, которая заставит их обратиться к нему за помощью. И придумал.
Преданный ординарец исполнил приказ начальника, не забыв указание «гони ко мне». «Гнать» можно только беспомощного человека. Отними у него брючный ремень, отбери шнурки, и он почувствует Преданный ординарец исполнил приказ начальника, не забыв указание «гони ко мне». «Гнать» можно только беспомощного человека. Отними у него брючный ремень, отбери шнурки, и он почувствует себя беспомощным. Капитан Круглов знал человеческую психологию: впустил в комнаты правительство и митрополита с условием снять обувь при входе.
П Простое, казалось бы, требование: в лучших домах Полянска гостям тапочки предлагают, и никого это не смущает, разгуливают по паркету в стоптанных тапочках спокойно. И мужчины и женщины. Даже вальс танцуют. А тут министры вдруг оробели и утратили начальственную спесь. Разулись. Только начальник полиции сперва заартачился, не соглашался снять сапоги, помнил, что портянки не первой свежести. Не в гости же пришел, на службе находится. Но под давлением председателя правительства сдался, стащил с ног сапоги вместе с портянками, пошел босым.
Министры прошли в гостиную. Их лица искажали слезливо-встревоженные гримасы. Растерянность читалась в глазах: в одночасье рухнул их привычный мир. Самому старшему из них еще не исполнилось и пятидесяти лет. Они родились, учились и выросли при генерал-губернаторе Скрепине. Тот был всегда. Как небо, как смена Министры прошли в гостиную. Их лица искажали слезливо-встревоженные гримасы. Растерянность читалась в глазах: в одночасье рухнул их привычный мир. Самому старшему из них еще не исполнилось и пятидесяти лет. Они родились, учились и выросли при генерал-губернаторе Скрепине. Тот был всегда. Как небо, как смена времен года, как воробьи под ногами
– Не слишком-то вы торопились, – попенял министрам Вахтов. – Не слишком-то вы торопились, – попенял министрам Вахтов.
– Дорожно-транспортная авария на дороге, господин старший майор, – объяснил Мямлин. – Дорожно-транспортная авария на дороге, господин старший майор, – объяснил Мямлин.
Вахтов удивленно поднял брови: Вахтов удивленно поднял брови:
– Что за пургу вы несете? Какая на хрен, авария, когда машины не ездят? – Что за пургу вы несете? Какая на хрен, авария, когда машины не ездят?
– Моя бричка перевернулась, – пролепетал Мямлин. – Моя бричка перевернулась, – пролепетал Мямлин.
– А не надо хватать поводья, чтобы научиться управлять лошадьми, – ввернул министр юстиции. – Нужно сначала на своей Касандре потренироваться. – А не надо хватать поводья, чтобы научиться управлять лошадьми, – ввернул министр юстиции. – Нужно сначала на своей Касандре потренироваться.
– Не лезьте в мою частную жизнь! – потребовал Мямлин. – Не лезьте в мою частную жизнь! – потребовал Мямлин.
Вахтова эта перепалка обнадежила. Вахтова эта перепалка обнадежила.
– Р – Рассаживайтесь, господа. Сейчас нам не до мелочных склок, – сказал он, изображая миротворца. – У нас проблема много серьезней.
– Верно, – уныло произнес Загладин. – Какой человек скончался… Как теперь жить? – Верно, – уныло произнес Загладин. – Какой человек скончался… Как теперь жить?
Министры тяжело вздохнули. Министры тяжело вздохнули.
«Сами в капкан лезут», – подумал Вахтов. – Жить нужно по-прежнему, господа, – сказал он. «Сами в капкан лезут», – подумал Вахтов. – Жить нужно по-прежнему, господа, – сказал он. – Понятно, что кончина губернатора, к которому привыкла губерния, травмирует население. Поэтому факт смерти Семена Семеновича не должен быть обнародован. Мы сообщим, что Скрепин болен, и со временем предъявим народу его двойника.
– Двойника? – переспросил Мямлин. – Двойника? – переспросил Мямлин.
– Именно. Вы же не хотите, чтобы у нас менялись правители, как в иных губерниях. – Именно. Вы же не хотите, чтобы у нас менялись правители, как в иных губерниях.
– Боже упаси! – хором вскричали министры. – Боже упаси! – хором вскричали министры.
– Значит, нам нужен новый губернатор, внешне похожий на Скрепина. Его двойник. – Значит, нам нужен новый губернатор, внешне похожий на Скрепина. Его двойник.