Ди-джей 2
Шрифт:
«Экскурсовод» набрал воздуха в рот и снова сильно шепелявя, произнес…
— Пойдем, на улицу Епсковского пивасапопьём, — из сказанного текста Григорий понял первые два слова и то, что его куда-то зовут.
— Куда? — переспросил шофёр.
— Идём до улицы Кондлата Епсковского, к дому тлидцать тли, — медленно повторил абориген, с трудом выговаривая названия исторических мест Н-ска.
— Тут, недалече, — он шмыгнул лиловым носом. — Челез два пелеулка будет кафешка. Нам с тобой, туда.
— Давай, блатец! — несчастный проводник потянул руки в сторону
Григорий рассеяно осмотрелся по сторонам.
— У вас, что других помощников нет? И вообще! Тебе надо. Ты и иди.
— Я? — н-ский Иван Сусанин помотал головой из стороны в сторону, сбрасывая наваждение.
— Я не могу, — он явно не ожидал, что гость откажется от его предложения. Это было неслыханно!
— Это ещё почему?
— Во-пелвых! — Я пьяный в дюпу, а во-втолых, у меня нет денег.
— При чем же здесь я? — удивился Семёнов.
— Плитом, — Семенова схватили за рукав. — Пойми! Туда, должны пливезти лазливное пиво.
— Только — тссс, — подпольщик-шифратор поднёс палец ко рту. — Это большой секлет!
— Вот, ты! — он тыкнул пальцем куда-то в середину шофёра.
— Угостишь меня палой клужечек. А чё? Всё по сплаведливости! Я тебе лассказал про пиво — ты меня отблагодалил. Всё по-честному. Без обмана. Ну, идём?
— Здорово придумано! — Григорий резко одёрнул руку и недовольно обошёл препятствие. — Только, без меня. Лады?
— Как знаешь, — страждущий заговорщик махнул рукой. — Не хочешь — не надо. Буду ждать нолмального покупателя. А то ходят тут всякие!
5
Внутри магазина было чисто, уютно и немноголюдно. Деревянный пол недавно полили водой, и он глухо пах старой, подгнившей сосной и почему-то свежими яблоками.
За прилавком продавщица взвешивала покупательнице конфеты и лениво переговаривалась с ней. Солидная дама в углу готовой одежды придирчиво выбирала галстук для мужа. Редкие солнечные зайчики бегали по пыльным стенам заставленные товаром.
— Ой, Наташка!.. — заговорщицки вполголоса шептала покупательница продавцу. — Говорят, поэт Лукашкин настоящий герой — любовник. И пишет с тайным, чувственным смыслом. Представляешь!
— Люба! Да врут, как всегда! Окажется — маленький, лысенький, задрипаный! И стихи, небось — так себе!
— Вот, к примеру, что он написал? — со стороны прилавка задумчиво щелкнули счёты.
— Как что? — искренне изумилась Любка. — Стихи!
— Наталья! — недовольно произнесла полная женщина с рябоватым лицом и очень толстыми ярко накрашенными губами из «отдела» одежды. — Галстуки, сегодня, почём?
— По деньгам, как и неделю назад, — продавщица высыпала в ладонь Любки мелочь, лишь потом удивленно взглянула на придирчивую мадам копающуюся в углу магазина: галстуки в поселке, особенно летом, почти никто не покупал.
— Ангелина, а зачем твоему Прохору галстук? Ты же
— Или вы их собрались солить? — весело съязвила покупательница конфет. (Она же завсегдательница магазина Любка Косыгина. Кстати, по-справедливым отзывом местных жителей абсолютно ветреная особа, не умеющая хранить секретов. К тому же Любка обладала женской слабостью — проходя мимо магазина, обязательно заглянет туда — просто так поглазеть или купить нибудь-чего. И там, уже на месте, обсудить с лучшей подругой Наташкой все «горяченькие» новости и события Н-ска).
Ангелина повернулась к трещоткам-приятельницам, смерила их унижительным взглядом. Процедила колко, сквозь зубы…
— Сколько надо — столько возьму! У тебя есть ещё галстуки?
— Конечно, — кивнули из-за прилавка.
— Давай. Показывай.
Продавец на несколько мгновений исчезла за дверью с марлевой, от мух, занавеской, а Любка осталась с кульком конфет. Она недовольно посмотрела на Ангелину. Затем прищурив глаза, стала наблюдать за высоким парнем, бесцельно бродившим по магазину.
— Вот, выбирай, — Наталья вынесла и подала женщине связку галстуков.
— Молодой человек, выбрали что-нибудь? — продавец обратилась к Григорию. — Если, что заинтересует? Спросите. Покажу или вынесу со склада.
— Это верно, — добавила Любка, пытаясь привлечь внимание незнакомца к своей «скромной» персоне. Она с большим интересом рассмотрела посетителя с ног до головы и с каким-то непонятным удовлетворением констатировала… — У неё, там, на складе, чего только нет!
— Он подождёт с выбором, — встряла в разговор сварливая Ангелина. — Моя очередь! Со мной ещё не закончили!
— Этот, в какую цену, — она высоко подняла над головой образец насыщенно серого цвета с большими белыми горошинами.
— Восемь двадцать.
— А розовый, с синими квадратами?
— Пять семьдесят пять.
— А тот? — она указала на ядовито-коричневый в мутных разводах.
— Четыре сорок две.
— Мммм, понятно, — покупательница кисло поморщилась, словно глотнула уксусу. Заново начала сравнивать галстуки, наматывать их на руку, что-то бормотать себе под нос…
— У серого с горохом — ткань другая, более плотная, — Наталья продолжила консультировать «вредную» клиентку.
— Розовый — сшит по-другому, — она аккуратно потянула за изделие. — Галстук на резиночке, его не нужно завязывать. На коричневый — уценка. Год уже не берут. Не нравится цвет.
— А этот, узкий, с жидкими зелеными полосками, — женщина выбрала по её мнению «самый неходовой» и спросила ради интереса. — Сколько стоит?
— Десять двадцать.
— Сколько-сколько? — покупательница произнесла, недоумевая от услышанной цены.
(И вот! Странно? Произнеся такую цифру — бесстыжая продавщица не только не окочурилась сразу на месте, но даже не проглотила свой поганый язык, не захлебнулась ядовитой слюной, а повторила спокойно, не отводя глаз.)