Диагноз смерти (сборник)
Шрифт:
Люди, стоявшие в холле, расступились, чтобы пропустить его, и тут вперед выступил Харпер.
– Джерет! Джерет! – крикнул он, но Хелберсон ухватил его за ворот и оттащил.
Мужчина глянул на приятелей, явно не узнавая, и тут же исчез за дверью. Тучный полицейский, которому спуск по лестнице дался не так легко, тоже выбежал на улицу и кинулся вдогонку. Женщины и дети, глядящие из окон, кричали, указывая, куда подался беглец.
На лестнице почти никого не осталось – толпа вывалилась на улицу посмотреть погоню; Хелберсон же с Харпером поднялись на верхнюю площадку. Там путь им заступил еще один полисмен.
– Мы врачи, –
В комнате было полно народу, все столпились у стола. Приятели протолкались вперед и заглянули через плечи людей, стоявших в первом ряду. На столе в свете фонаря, который держал один из полицейских, лежало тело, прикрытое простыней. Фонарь выхватывал из мрака только труп и тех, кто стоял у него в головах, все прочие тонули во тьме. При взгляде на желтое лицо мертвеца любого охватил бы ужас: глаза под полуприкрытыми веками закатились, челюсть отвисла, а на губах, подбородке и щеках засохли клочья пены! Над телом, держа руку у него на груди, склонился высокий мужчина, наверное, врач. В следующую минуту он положил два пальца в открытый рот мертвеца.
– Этот человек умер часов шесть назад, – сказал он. – Нужно вызвать коронера.
Потом достал визитную карточку, вручил ее полисмену и пошел к двери.
– Очистить помещение! – гаркнул полисмен, поднимая фонарь над головой.
Мертвец вдруг канул в темноту, он пропал, словно его и не было на столе. Полицейский направил фонарь на любопытных, его луч освещал то одно лицо, то другое. Это подействовало, да еще как! Ослепленные ярким светом, испуганные люди метнулись к двери, пихаясь и отталкивая друг друга, – так бегут ночные призраки от лучей Феба. Полицейский безжалостно хлестал лучом фонаря эту бесформенную кучу. Этот клубок мигом вынес Хелберсона и Харпера на улицу.
– Господи, доктор, говорил же я, что Джерет его зашибет, – сказал Харпер, едва они выбрались из толпы.
– Да, помнится, говорили, – довольно спокойно ответил Хелберсон.
Несколько кварталов они миновали молча. На востоке уже ясно различались силуэты домов на холмах. По улице проехала тележка молочника, пробежал разносчик газет. Вот-вот должен был отправиться в свой путь посыльный из булочной.
– Я думаю, мой молодой друг, что наша утренняя прогулка подзатянулась, – сказал доктор. – А для здоровья это вредно. Хорошо бы нам с вами сменить обстановку. Как вы относитесь к плаванью в Европу?
– Когда?
– Все равно. Мне думается, если мы выедем в четыре пополудни, будет еще не поздно.
– Увидимся на пароходе, – заключил Харпер.
V
Прошло семь лет. Приятели сидели и разговаривали на скамье нью-йоркского Мэдисон-сквера. Некий человек – перед тем он какое-то время неназойливо наблюдал за нашей парой – подошел и учтиво приподнял шляпу, открыв снежно-белые волосы.
– Извините меня, джентльмены, – сказал он, – но не кажется ли вам, что человеку, который умертвил другого тем, что восстал из мертвых, лучше всего поменяться с мертвым одеждой и при первой же возможности удрать подальше.
Хелберсон и Харпер многозначительно глянули друг на друга, – такое начало разговора развлекло их. Хелберсон с улыбкой посмотрел на нежданного собеседника и ответил:
– Совершенно с вами согласен. Равно как и насчет…
Тут он запнулся и побледнел. Он вытаращился на незнакомца и даже рот открыл
– О-о! – воскликнул тот. – Похоже, доктор нездоров. Ну, если вы не можете исцелиться сами, доктор Харпер наверняка поможет вам.
– Кто вы, черт бы вас побрал? – грубо спросил Харпер.
Незнакомец подошел вплотную к ним, наклонился и шепнул:
– Порой я называю себя Джеретом, но вам по старой дружбе скажу правду: я доктор Уильям Мэнчер.
Услышав это, Харпер вскочил на ноги.
– Мэнчер! – воскликнул он.
– Клянусь, он самый! – отозвался Хелберсон.
– Да уж, – сказал третий со странной улыбкой, – он самый, вне всяких сомнений…
Он умолк, словно пытаясь припомнить что-то, потом замурлыкал модный мотивчик. Казалось, он забыл о Хелберсоне и Харпере.
– Слушайте, Мэнчер, – попросил Хелберсон, – вы можете рассказать, что случилось той ночью ну, с Джеретом. Помните?
– А-а, с Джеретом, – протянул тот. – Странно, что вы не знаете… я ведь об этом часто рассказываю. Видите ли, я слышал, как он говорил сам с собой, и понял, что он изрядно напуган. И мне стало невтерпеж воскреснуть и покуражиться от души, ну просто невтерпеж. Ну, я и воскрес. Не мог же я подумать, что он отнесется к этому так серьезно… просто не мог подумать. Потом пришлось его одевать… дело, знаете ли, не из самых легких. К тому же, вы ведь нас заперли, черт вас возьми!
Последние слова он буквально пролаял. Приятели даже отшатнулись.
– Мы? Но… н-но… – Самообладание изменило Хелберсону. – Но мы-то тут при чем?
– Разве вы не доктора Хелборн и Шарпер [1] ? – вдруг просияв, спросил мужчина.
– Да, меня зовут Хелберсон, а этого джентльмена – Харпер, – ответил доктор, которого улыбка Мэнчера чуть успокоила. – Но мы давно не врачи, скорее… да, мы – игроки, друг мой.
Это была сущая правда.
– Отменное занятие, просто отменное. Надеюсь, Шарпер как честный игрок заплатил за Джерета? Да, хорошее занятие, хорошее и почтенное… – задумчиво повторил он и отвернулся, – А я вот держусь прежней профессии. Я – главный врач сумасшедшего дома в Блумингдейле. Надзираю за надзирателем.
1
Хелборн (англ.) – порождение ада, Шарпер (англ) – игрок, склонный передергивать (Прим. перев).
Мужчина и змея
I
Известно доподлинно и подтверждаемо немалым числом очевидцев, которых не станут оспаривать люди мудрые и ученые, что .змеиное око наделено особой притягательностью, и ежели некто злосчастный подпадет под таковую притягательность, погибнуть тому неминуемо, ибо оный гад уязвит его.