Диалоги

Платон Аристокл

СократЗначит, наше предположение, будто то, что обладает мощью, и то, что пригодно, тем самым прекрасно, отпадает. А душа наша, Гиппий, хотела сказать вот что: прекрасное есть и пригодное, и способное сделать нечто для блага.

e

Гиппий.Кажется, так.

Сократ.Но ведь это и есть полезное [31]. Не правда ли?

Гиппий.Конечно.

Сократ.Таким образом, и прекрасные тела, и прекрасные установления,

и мудрость, и все, о чем мы только что говорили, прекрасно потому, что оно полезно.

Гиппий.Это очевидно.

Сократ.Итак, нам кажется, что прекрасное есть полезное, Гиппий.

Гиппий.Безусловно, Сократ.

Сократ.Но ведь полезное это то, что творит благо.

Гиппий.Вот именно.

Сократ.А то, что творит, есть не что иное, как причина, не так ли?

Гиппий.Так.

297

Сократ.Значит, прекрасное есть причина блага [32].

Гиппий.Вот именно.

Сократ.Но, Гиппий, ведь причина, с одной стороны, и причина причины, с другой – это разные вещи; причина не могла бы быть причиной причины. Рассмотри это так: не оказалась ли причина чем-то созидающим?

Гиппий.Конечно.

Сократ.Не правда ли, созидающее творит то, что возникает, а не то, что созидает?

Гиппий.Это так.

Сократ.Значит, возникающее – это одно, а созидающее – другое?

Гиппий.Да.

b

Сократ.Следовательно, причина не есть причина причины, но лишь причина того, чту от нее возникает?

Гиппий.Конечно.

Сократ.Итак, если прекрасное есть причина блага, то благо возникает благодаря прекрасному. И мы, думается, усердно стремимся к разумному и ко всему остальному прекрасному потому, что производимое им действие и его детище, благо, достойны такого стремления; из того, что мы нашли, видно, что прекрасное выступает как бы в образе отца блага.

Гиппий.Конечно, так. Ты прекрасно говоришь, Сократ.

Сократ.А не прекрасно ли сказано мною и то, что ни отец не есть сын, ни сын не есть отец?

c

Гиппий.Разумеется, прекрасно.

Сократ.И как причина не есть то, что возникает, так и возникающее не есть причина.

ГиппийТы прав.

Сократ.Клянусь Зевсом, милейший, но ведь тогда ни прекрасное не есть благо, ни благо не есть прекрасное. Или это тебе кажется возможным после сказанного раньше?

Гиппий.Нет, клянусь Зевсом, мне так не кажется.

Сократ.Но удовлетворит ли нас, если мы захотим сказать, что прекрасное не есть благо и благо не есть прекрасное?

Гиппий.Нет,

клянусь Зевсом, это меня вовсе не удовлетворяет.

d

Сократ.Клянусь Зевсом, Гиппий, и меня это наименее удовлетворяет из сказанного.

Гиппий.Да, это так.

Сократ.Значит, неверно нам представлялось, будто прекраснее всего наше положение, что полезное, пригодное и способное к созиданию блага и есть прекрасное. Нет, такое допущение, если только это возможно, еще смешнее прежних, когда мы думали, что прекрасное – это девушка и все прочее, что мы перечислили раньше.

Гиппий.Кажется, что так.

Сократ.Уж и не знаю, куда мне деваться, Гиппий, и не нахожу выхода; а у тебя есть что сказать?

e

Гиппий.Нет, по крайней мере сейчас; но, как я недавно сказал, если я это обдумаю, то уверен, что найду.

Сократ.Кажется, жажда знать не позволит мне дождаться, пока ты соберешься; и вот, мне думается, что теперь-то уж я нашел выход. Смотри-ка: если бы мы назвали прекрасным то, что заставляет нас радоваться, – допустим, не все удовольствия, а то, что радует нас через слух и зрение, – как бы мы тогда стали спорить?

298

Дело в том, Гиппий, что и красивые люди, и пестрые украшения, и картины, и изваяния радуют наш взор, если они прекрасны. И прекрасные звуки, и все мусичекие искусства, речи, рассказы производят то же самое действие, так что, если мы ответим тому дерзкому человеку: «Почтеннейший, прекрасное – это приятное для слуха и зрения» [33], – не думаешь ли ты, что так мы обуздаем его дерзость?

b

Гиппий.И правда, кажется, теперь хорошо сказано, что такое прекрасное, Сократ.

Сократ.А скажем ли мы о прекрасных занятиях и законах, Гиппий, что они прекрасны потому, что приятны для слуха и зрения, или же это вещи иного чуда?

Гиппий.Это, Сократ, может быть, и ускользнет от того человека.

Сократ.Клянусь собакой, Гиппий, это не ускользнет от того, кого я больше всего постыдился бы, если бы стал болтать вздор и делать вид, будто говорю дело, когда на самом деле болтаю пустяки.

Гиппий.Кто же это такой? [34]

c

Сократ.Сократ, сын Софрониска, который, пожалуй, не позволит мне с легкостью говорить об этих еще не исследованных предметах или делать вид, что я знаю то, чего я не знаю.

Гиппий.Но мне и самому после твоих слов кажется, что с законами обстоит как-то по-иному.

Сократ.Не торопись, Гиппий: выходит, мы попали в вопросе о прекрасном в такой же тупик, как и раньше, а между тем думаем, что нашли хороший выход.