Диана Спенсер
Шрифт:
Постепенно Диана приобретала странный опыт. Она будто существовала в двух мирах: в мире, где следовало вести себя более раскованно и уметь нравиться людям, и в мире, где рушилась ее семья и где рецептов счастья никак не обнаруживалось. В конце весны Чарльз, начавший активно общаться с четой Паркер-Боулз, пригласил старинных друзей в совместную поездку в Турцию (правда, поездка была неофициальной и однодневной). Ситуация не улучшалась. Диана проводила выходные с любовником Джеймсом Хьюиттом, а Чарльз находил утешение в компании Камиллы.
Осенью 1989 года в жизни Дианы произошли изменения, которые не раз потом повлияют на ее судьбу. Итак, Джеймса направили служить в Германию. Он не сопротивлялся, а некоторые считают, что Хьюитт сам просил о новом назначении,
И тут принцесса совершила первую роковую ошибку, за которой последовала целая цепочка оплошностей. Сначала она принялась писать Джеймсу любовные письма, откровенные, страстные и эмоциональные. Неожиданно поняв, что натворила глупостей, Диана попросила Джеймса вернуть ей письма. По словам Дианы, вначале Хьюитт согласился и, не колеблясь, попросил за них 250 тысяч фунтов (письма он так и не отдал). Годы спустя этот мужчина не раз доказывал своими низкими поступками, что не любил Диану, пытаясь продавать историю их взаимоотношений. Принцесса не разглядела в нем обычного жигало? Или его попросили пойти навстречу Диане и ответить на ее чувства, так как видели в этом единственный путь как-то справиться с депрессиями принцессы? В любом случае его никто не трогал, не пытался «убрать» или заставить замолчать. А ведь кроме торговли письмами Дианы Хьюиттом были выпущены две книги, раскрывающие подробности их романа. Первую написала Анна Пастернак («Влюбленная принцесса»), вторую выпустил Джеймс под своей фамилией, и вышла она в 1999 году («Любовь и война»).
Окончательный разрыв отношений между Дианой и Джеймсом произошел в 1991 году, когда его отправили в Персидский залив. Но уже в конце 1989 года Диана нашла себе нового друга. На самом деле познакомились они давно, в знаменательный 1979 год, когда Диана въехала в свою квартиру и напропалую хулиганила с подругами. Джеймс Гилби — тот самый молодой человек, чью «альфа-ромео» девушки заляпали смесью муки и яиц. Вновь они встретились летом 1989 года. Гилби не был женат (он долгое время оставался холостяком и женился лишь в 2014 году на состоявшей в разводе матери пятерых детей), занимал прочное положение в обществе и в отличие от Джеймса Хьюитта был богат. «Обаятельный и общительный Джеймс Гилби продавал дорогие машины. Его семья сделала состояние на производстве и продаже джина собственной марки. Он был племянником самого известного католического священника Англии, монсеньора Альфреда Гилби. Джеймс являлся членом „Клуба путешественников“ на Пэл-Мэл». Позже оказалось, что Гилби к тому же является весьма порядочным мужчиной — он никогда не комментировал свои отношения с Дианой.
Сначала пара встречалась у общих друзей, но потом их отношения стали носить более серьезный характер: они назначали свидания на квартире у Гилби и даже снимали для встреч виллы за городом. Диана не включила Джеймса в список значимых в ее жизни мужчин, куда входили отец, муж, сыновья и любовники. Можно было бы предположить, что между ними не существовало ничего кроме тесной дружбы, но раскрытые в 1992 году записи телефонного разговора говорят об обратном (подробнее о записях будет сказано в главе шестой. — В. Б). К тому же Диана сочла нужным упомянуть Барри Мэннеки, с которым, как утверждала, их связывали исключительно теплые, но лишь дружеские отношения. Видимо, дело в позиции самого Гилби, по-джентльменски не желавшего афишировать
К концу 1989 года отношение к Диане внутри королевской семьи начало резко меняться. Наступило окончательное охлаждение — на Диане «поставили крест», поняв, что изменить ее характер не удастся. Основные признания, сенсационные статьи, интервью и взаимные разоблачения — впереди. Год, заканчивавшийся на Рождество в Сандрингеме, не принес ни спокойствия, ни тепла, но он ознаменовал собой начало холодной войны между Дианой и Букингемским дворцом. «Любимая бабушка Чарльза не испытывала к Диане никакой симпатии и считала ее лгуньей (похоже на мнение брата Дианы, высказанное в далеком детстве. — В. Б.). Королева-мать Елизавета требовала от своего окружения строжайшего следования этикету, но ее преданность принцу Чарльзу была абсолютной… Он страдал из-за брака с Дианой — значит, та во всем виновата. В присутствии королевы Елизаветы обсуждать брак Чарльза было строжайше запрещено, но в личных разговорах она винила во всех проблемах „безответственное поведение“ Дианы».
Глава четвертая
На пути врозь
Двойная жизнь продолжалась: совместные поездки Чарльза и Дианы становились хоть и более редким явлением, но продолжали быть частью ритуала. Журналисты, как и ранее, фотографировали пару и по старой привычке обсуждали их взаимоотношения. Как только принцу и принцессе удавалось посмотреть друг на друга с улыбкой или просто обменяться несколькими фразами, их дружно мирили. Если они смотрели в разные стороны и хмурились, их тут же разводили.
В Венгрию Чарльз и Диана отправились в мае. Это была первая страна из подписавших Варшавский договор, которую они посетили. По обыкновению, пара прошлась по улицам Будапешта, приветствуя толпы собравшихся там людей. Однозначно, Диана выглядела изменившейся — она становилась профессионалом своего нелегкого дела. В тот же день она посетила Peto Institute, учреждение, где лечат детей с церебральным параличом. На фотографиях запечатлена Диана: обнимающая больных ребятишек, сидящая на коленях перед ними на полу, разглядывающая нарисованные ими картинки. Да, мероприятия подобного рода всегда являлись частью программы принцессы, но все признают, она вела себя естественно и не притворялась. «Даже самая лучшая актриса не могла бы так долго и убедительно изображать сочувствие. Тех, на кого это чувство было направлено, невозможно было обмануть».
Конечно, Диана продолжала блистать и на официальных приемах: ее наряды становились год от года все изысканнее. На ужине, организованном президентом Венгрии, Диана появилась в открытом, сверкающем белом платье, великолепно подчеркивавшем ее стройную фигуру. Во время ужина Чарльз признался, что его прапрапрапрабабушка была венгеркой и что он гордится этим, так как Венгрия «играет большую роль в изменении лица Европы» и встала на путь политических реформ. В ответ венгерский президент выразил надежду, что его страна вернется, наконец, в лоно развитых европейских стран. В Будапеште Чарльз также выступил с речью в Экономическом университете. В это время Диана пошла смотреть выставку британской моды в Музее прикладного искусства. Их роли были четко распределены — никаких неожиданностей.
Немного романтики в поездку добавила прогулка в открытом экипаже, запряженном лошадьми, по живописным окрестностям Будапешта. Тут журналистам было раздолье: пара искренне улыбалась и явно наслаждалась прогулкой. Принц и принцесса называли те поездки «последним красивым жестом единства». Возможно ли было на этом строить дальнейшие отношения, укреплять брак? Вряд ли. «Во время романтической прогулки по Дунаю, на верхней палубе небольшого корабля, они выглядели абсолютно счастливыми. Нужно было знать всю подноготную их отношений, чтобы понять, какие страсти кипели за красивым фасадом». Мгновения счастья и единения способен был зафиксировать фотоаппарат, но за кадром зияла пустота…