Диана. Ее истинная история

Мортон Эндрю

Не проходит дня, чтобы Диана не обсуждала с кем-либо из друзей центральную дилемму своей жизни. Если она разведется с принцем Чарльзом, у нее отнимут детей и лишат возможности в полной мере реализовать свое призвание — помогать обездоленным, будь то больные СПИДом, бездомные бродяги или прокаженные. Если же она смирится с противоестественным семейным союзом, придется отречься от надежды на семейное счастье. На карту поставлено все ее будущее.

Диана не сломлена. Несмотря на холодное отчуждение, окружающее ее в придворном мире, она верит в свое предназначение. Дети, Уильям и Гарри, являются для нее неисчерпаемым источником энергии и надежды. Любовь к детям составляет, без сомнения, главный смысл ее жизни и дает силы противостоять ударам судьбы. Материнский инстинкт подсказывает ей, как

воспитывать сыновей, чтобы уберечь их от ошибок, когда они вырастут. «Я хочу привить им здравый смысл, — говорит Диана, — чтобы они принимали жизнь такой, какая она есть. Если вы ожидаете от жизни слишком многого, вас неминуемо ждет разочарование. Когда я поняла это, мне стало гораздо проще жить. Я обнимаю и целую моих мальчишек, всегда сама укладываю их спать. Постоянная любовь и нежность нужны детям, как воздух. Это очень важно».

Диана знает, что принц Уильям когда-нибудь станет королем. В то же время у нее давно уже появилось предчувствие, что ей самой королевой не бывать. Обостренная интуиция и способность слышать зов судьбы во многом предопределили ее жизнь и подсказывают ей, что нужно идти своей дорогой, выполняя свою, особую миссию. Королевские регалии — не самоцель, поскольку ее истинное призвание в другом.

Ее дорога ведет к больным, умирающим, отчаявшимся. Источник внутренней духовной энергии, питавший Диану в самые мрачные времена, теперь нашел выход в искреннем стремлении помочь тем, кто в этом нуждается. Это призвание. Брат Дианы, граф Спенсер, так и сказал мне: «В моем представлении Диана — воплощение христианского милосердия. Она обладает силой духа, которая свойственна лишь истинным христианам, и в отличие от многих знает, зачем живет. Меня поражает ее целеустремленность и твердая решимость использовать свое положение в обществе, чтобы творить добро. Я уверен, что она многого добьется на этом поприще».

По иронии судьбы эти качества проявились в полной мере именно благодаря тому, что Диана познала тяжелейшее разочарование в любви и семейной жизни. Ее деятельность не вписывается в рамки официальной благотворительности. По зову сердца она идет к тем, кто понес тяжелую утрату и нуждается в ее доброте и сочувствии; ухаживает за неизлечимо больными. Эта работа приносит ей истинное удовлетворение. «Я, как голодная, жду не дождусь, когда можно будет взяться на настоящее дело. Это то, что мне нужно», — говорит Диана.

Последние десять лет она много страдала, зато этот тяжкий опыт закалил ее характер и вооружил твердостью духа, необходимой, чтобы выдержать эмоциональные перегрузки, сопряженные с ее милосердной миссией. Когда Диана специально приехала в Рим, чтобы повидаться с матерью Терезой, та сказала ей: «Чтобы облегчать страдания других, нужно уметь страдать самой». Диана горячо согласилась с этими словами.

Диана борется за то, чтобы жить полноценной жизнью, и сама замечает, что ее усилия не бесплодны. Она говорит: «Я расправила плечи. Моя жизнь начинает меняться. И это только начало».

2. «Я должна была родиться мальчиком…»

Память об этом событии оставила неизгладимый отпечаток в ее душе. Родной дом в Норфолке… Маленькая Диана тихо сидит на холодной каменной ступеньке, прижимаясь к чугунным перилам. В суматохе о ней все забыли. Ей слышно, как отец заталкивает в багажник тяжелые чемоданы. Вот зашуршал гравий под торопливыми шагами Франсис, ее матери, резко захлопнулась дверца автомобиля. До сих пор в ушах звучит шум удаляющегося автомобиля, который уносит мать из усадьбы и из ее жизни. Диане было тогда шесть лет. Четверть столетия спустя воспоминания о прошлом прежней болью отдаются в душе. Она чувствует то же, что чувствовала тогда: горечь обманутого доверия, отверженность и одиночество. Разрыв между родителями был для нее тяжелым потрясением.

Кто знает, как все было на самом деле, но именно таким запечатлелся тот день в памяти Дианы. Воспоминания раннего детства смутны, обрывочны: следы слез на лице матери, мрачное молчание отца, чопорные бонны и гувернантки, тихие всхлипывания брата Чарльза, который никак не может заснуть в своей кроватке. Девочку перебрасывали, словно мячик, от отца к матери и обратно. Ей казалось, что она в чем-то виновата, что-то

делает не так. А может быть, она сама — ошибка, досадное недоразумение? По ошибке она родилась девочкой вместо долгожданного мальчика… Так хотелось, чтобы ее обняли, приласкали, но взамен она получала каталог дорогого магазина игрушек. Нет, в детстве Диане не пришлось пережить нужду и лишения, однако недостаток любви и тепла она ощутила в полной мере. По словам астролога Дианы Феликса Лайла, «несмотря на привилегированную среду, в которой она появилась на свет, ее детские годы были нелегкими».

Высокородная леди Диана Спенсер родилась вечером 1 июля 1961 года. Она была третьей дочерью виконта Олторпского, которому было тогда 37 лет. Ее мать, виконтесса Олторпская, была двенадцатью годами моложе супруга. Новорожденная весила 7 фунтов 12 унций (3 кг 514, 8 г). По словам ее отца, это был «отменно здоровый и крепкий ребенок». Виконт вслух выражал восторг по поводу малышки, однако ему с трудом удавалось скрыть растерянность, даже разочарование. Еще бы: он с таким нетерпением ждал сына — наследника имени и титула графа Спенсера. Родилась девочка, а супруги, мечтавшие о сыне, даже не позаботились заранее о том, чтобы выбрать для нее имя. Миновала неделя, прежде чем они остановились на имени Диана Франсис — в честь матери и одной из прабабушек по линии Спенсеров.

Нет ничего странного в том, что счастливый отец гордился новорожденной дочерью (Диана впоследствии станет его любимицей). И все же виконт Олторпекий слишком уж акцентировал внимание на физическом здоровье ребенка. Дело в том, что за полтора года до рождения Дианы, ее мать произвела на свет неполноценного ребенка, мальчика. Злополучный младенец умер, не прожив и десяти часов. Это было тяжелым ударом для обоих супругов, тем более что старшие родственники не оставляли их в покое: им не терпелось выяснить, способна ли виконтесса вообще произвести на свет ребенка мужского пола. Мать Дианы, которой было всего лишь 23 года, когда умер младенец Джон, была вынуждена согласиться на обследование в лучших клиниках Лондона. Молодой виконтессе, отличавшейся гордым и решительным нравом, нелегко было смириться с несправедливым и унизительным требованием. Кстати, в наши дни достоверно известно, что пол ребенка зависит от отца. Спустя много лет брат Дианы Чарльз говорит, что «это был кошмарный период в жизни родителей, и скорее всего именно в этом коренятся причины их развода — ведь, судя по всему, они так и не оправились от пережитого».

Конечно, Диана была слишком мала, чтобы понять суть происходящего. Но, интуитивно чувствуя причины разлада в семье, она приняла на себя бремя вины за постигшее родителей разочарование. Ей предстояло долгие годы жить с этим бременем в душе.

Спустя три года после рождения Дианы появился долгожданный наследник. Если Диану крестили в обычной церкви в Сандрингеме, а восприемниками были состоятельные, но не принадлежавшие к высшему обществу граждане, то младенец Чарльз был окрещен по высшему разряду: в Вестминстерском аббатстве, и его крестной матерью стала сама королева. Как ни стремительно таяли родовые богатства семьи Спенсеров, малышу предстояло стать наследником все еще внушительного состояния. Его предки разбогатели в пятнадцатом веке на разведении овец. Выдвинувшись в ряд богатейших семейств Европы, Спенсеры получили графский титул от короля Карла I, возвели Олторпский замок в Северном Хэмптоншире, приобрели фамильный герб и девиз: «Господь хранит праведных». Тогда же в родовом гнезде появилась богатая коллекция картин, античной скульптуры, других произведений искусства и книг.

В течение последующих трех столетий представители этого рода были вхожи в Кенсингтонский, Букингемский и Вестминстерский дворцы, они занимали высшие государственные и придворные посты. Среди Спенсеров были кавалеры ордена Подвязки, члены Тайного совета при короле, послы; один из них стал первым лордом адмиралтейства, а третий граф Спенсер едва не получил пост премьер-министра. Их связывали кровные узы с королем Карлом II, герцогами Мальборо, Девонширским и Аберкорнским; волею исторических судеб представители этого рода породнились с семью американскими президентами, включая Франклина Рузвельта; с актером Хэмфри Богартом и, по слухам, даже с гангстером Аль Капоне.