Диармайд: Черное Солнце

Зиненко Сергей

— Я не виноват, что мальчишка выбрался. Как ты и хотела — я поместил его в самую глубокую дыру. Из той скотобойни невозможно было сбежать, там он должен был страдать до последнего вздоха, даже не подозревая ничего о мире снаружи. Но во время нападения шестерёнок парню удалось уйти. Тебе не в чём меня обвинять. Я сделал всё, как ты хотела.

— Я хотела, чтобы наследие Кегана превратилось в прах! — не успокаивалась Линетт, — я хотела, чтобы ребёнок, которого он так желал, познал всё отчаянье этого мира! Но ты отказался отдавать его этим чёртовым охранникам. Как они это называли… комната удовольствия? Он должен был пережить то же, что и

я.

Людовик грохнул кулаком по столу, от чего самая высокая башня из бумажных папок съехала и посыпалась на землю.

— Может ты ненавидишь его и не считаешь сыном, но он мужчина с древней линией крови! Это не достойно его! Хотя бы эту мелочь я могу сделать для самого сильного противника в своей жизни… Кеган достоин хотя бы этого…

— Не забывай, кому ты всем обязан, — Линетт до хруста сжала сидение стула, превращая древесину в горсть щепок, под давлением её силы, — не забывай, кто я такая.

Людовик не нашёл что ответить, он смотрел на мать своего сына и впервые, за долгое время, не узнавал её. Ласковая и покорная женщина, ставшая центром мира для него, словно испарилась, превратившись во взбешённую фурию.

— Я бы и сама прикончила его, если бы не сучка де Пейн. Когда парень начал делать прорыв, я бы могла спокойно его прикончить… — раздражённо сказала Линетт.

— Какого он ранга? — отпустил злость Людовик.

— Не знаю точно, но выше меня. Удивительно… в двадцать лет и превзойти меня по развитию. Талантливый выродок, а ведь магам тьмы трудно приходится…

— Нет. Ты ошибаешься. Он не маг тьмы? — нахмурился Людовик, — не может быть. Мне докладывали, что Диармайд маг воды. Неоднократно.

— Невозможно, — сузила глаза Линетт, — я точно уверена — парень маг тьмы. Я чувствовала это. Думаешь я родную стихию не узнаю?

— Бред какой-то… — прошептал Людовик.

— Как Лео? — маг опомнился, вспомнив про сына.

— Напуган, растерян, сбит с толку… — взволнованно сказала Линетт.

Дверь кабинета Людовика снова с грохотом открылась. В неё вбежала Лина, алые волнистые волосы вихрем развивались вслед за ней, подобно урагану или стремительному пламени.

— Кто-то взорвал долину в Арагоне. От замка рода Торквемада остался только кратер. Весь наш гарнизон мёртв… включая Синку.

* * *

В Египте, в глубине пустыни Сахара, есть выбитый в скале тоннель. Он ведёт глубоко под землю, чтобы обитатели могли укрыться от невероятной жары. Стены этих тоннелей были выложены плиткой из изменённого нефрита, синие прожилки на отполированной зелёной поверхности камня наполняли светом тьму подземелья. Длинный тоннель был разделён на секции, каждая из которых ограничивалась решёткой из изменённой стали. За определённую секцию отвечал один древний род Хабет, хранивший верность фараону со времён реставрации египетской империи. За последней решёткой из изменённого титана, покоилась древнейшая в Египте тюрьма, куда аристократы прятали самых могущественных магов, чью смерть они не могли допустить, но и разгуливать на свободе им тоже не могли позволить. Имя этой тюрьмы — Дуат. Названная так в честь древнеегипетского загробного мира тюрьма хоронила в своих недрах самые опасные и постыдные ошибки египетских аристократов.

— Лу, сколько можно уже пить? — Мураду было страшно. Сейчас, когда Арбет официально признал его наследником — Мурад впервые был вынужден посетить Дуат. Когда он станет главой клана — он возложит на свои плечи ношу отца, и отца его отца и

так до начала рода.

— Сколько хочу, столько и пью. Я обещал сопровождать тебя; о том, что это придётся делать трезвым — никто не говорил, — Луиджи снова сделал большой глоток настойки из плодов опунции.

— Управлять слугами нужно умеючи, — снисходительно улыбнулся Арбет, — дальше с сыном мы пойдём сами, — с нажимом сказал он. Техути пошли дальше вглубь тоннеля за титановой решёткой. Время от времени по коридорам подземелья ходили патрули меджаев. Их основной обязанностью, пока в тюрьме всё спокойно — было кормление пленников. Одетые в аутентичные доспехи, как и любит Эхнатон, они казались призраками прошлого в этих холодных подземельях.

Арбет вёл Мурада молча. Сын за год подрос и снова пришёл в форму. Он казался более уверенным и ещё больше набирался юношеской надменности, свойственной потомкам знатных родов. Одно Арбету не нравилось — парень до сих пор оставался трусом.

— Зачем ты настаиваешь на Лу? Очевидно же — он не будет мне подчиняться. Он даже отказывается вновь вступить в мою свиту. «Мне просто надоело бухать», — начал кривляться Мурад, вспоминая как на него смотрел Луиджи соглашаясь на это задание. Он не проявлял к наследнику и толики уважения, смотря на него с нескрываемым презрением.

— Это я приказал ему вести себя так, как он захочет. Люди вроде него — проблемные, но невероятно полезные. Ты мой наследник, тебе нужно научиться взаимодействовать с кем-то вроде него. Даже если он и не станет твоей свитой, что уже очевидно, общение с Луиджи пойдёт тебе на пользу, — весь разговор с юношеского лица Арбета не сходила снисходительная улыбка.

— Ты ведь восхищаешься Диармайдом, так? Я видел, с каким обожанием ты смотрел на того парня…

— Пап! — покраснев разозлился Мурад, — просто… он казался всегда таким уверенным. Да, я хотел быть таким сильным как он, — успокоившись ответил наследник, — но он безумный. Ты же видел его взгляд. Он не боится ни смерти, ничего. Я рад, что он исчез. Надеюсь он никогда не вернётся…

— А мне вот любопытно, что это за артефакт такой, способный уничтожить Сына Гора. Признаюсь, присутствие кого-то вроде него сейчас бы только навредило клану… Но, если он вернётся, и мне удастся заполучить этот артефакт — возможно наши силы значительно возрастут, — позволил себе улыбку Арбет.

— А ты не боишься, что он использует этот артефакт против нас? — взволновано спросил Мурад.

— Нет. Не недооценивай меня и ресурсы, хранящиеся в нашем клане уже множество лет. Всё же я маг одиннадцатого ранга. Думаю, парень просто недооценивает Сына Гора. Не могу поверить в существование артефакта, способного справиться с чем-то вроде сердца Раммиль Альбакур Акмари. Даже Амен не смог совладать с ним, куда там какому-то жалкому артефакту…

— Я видел Амена всего раз… — вспомнил хмурого египтянина с татуировками под глазами Мурад, — он сильнее тебя пап? — всё же решился спросить наследник.

— Не знаю… — сделал паузу Арбет, — к счастью нам не доводилось это проверять. Но запомни на будущее сын, ты ни за что не должен становиться врагом сильнейшего меджая. Он одна из главных опор трона Эхнатона и у его влияния почти нет границ, даже в сравнении со знатью. Он самое доверенное лицо нашего фараона. Но, что более важное — он неподкупен. Амен только и делает, что мается от скуки с головой уходя в порученные фараоном задания. Если бы не он, возможно, Египет был бы совсем иной страной.