Диаспора

Иванов Борис Федорович

— Брейк! — оборвала его Дурная Трава. — Вот ему, — она резко выбросила руку в сторону Кирилла, — я ствол оставила. Ему я верю. И вон тому, — она, не глядя, ткнула растопыренными пальцами в сторону Смольского, — тоже отдай. Все меньше на себе тащить... Толстяку, — она косо глянула на Микиса, — ствол ни к чему — изрешетят раньше, чем он кочан свой повернет в нужную сторону. Или с перепугу в кого из своих впилит... А тот, — она кивнула в сторону Листера, — и впрямь стремный. У меня на это глаз. Будто есть он и словно нет его...

Кирилл

поймал удивленный взгляд Травы.

Рога молча расстегнул тяжеленный рюкзак и кивнул Анатолию:

— Выбирай свое...

* * *

Снег падал на камень, выстилавший угрюмый двор «Кречета». Первый снег предстоящей зимы — долгой и злой в этом полушарии Фронды. Небо было пасмурным, чернело облаками, подчеркивая яркую белизну бесшумно падающих на горы и ущелья крупных, но редких пока что хлопьев.

«Короткая была в этот раз осень», — сказал себе Мюрид.

От снега этого, а еще от вида направленного на него бешеного взгляда Кублы Мюрида в этот день пробирал озноб. Доклад, с которым он предстал перед шефом, вполне мог оказаться последним в его жизни.

— Служба навигации, — говорил он как можно убедительнее, — не считает досрочный старт «Ганимеда» чем-то экстраординарным. В лицензии на полет не оговаривают такие детали. Иногда не проставляют даже условные сроки...

— Не рассказывай мне эти сказки! — тихим, но невероятно напряженным голосом оборвал его объяснения Кубла. — Служба навигации может считать или не считать что-то там экстраординарным, а вот у нас все было расписано по минутам. И если кораблик стартовал, не подав условного сигнала, да еще на целых восемь часов раньше срока... Это — срыв операции. Кто-то из них пошел со своего козыря. И тебя, Мюрид, перехитрил...

Он поиграл желваками и снова тихо и зло заговорил:

— А то, что Федерация именно сейчас, как черт к грешной душе, пристала к Верховному насчет уплаты планетарной задолженности за подпространственную связь — это тоже не экстраординарно?

— Федералы явно хотят перекрыть все каналы связи с Инферной, — вздохнул Мюрид. — И с этим ничего не поделаешь...

— Так просто они это сделать не могут! — оборвал его Кубла. — Фронда слишком велика. Официальные каналы они прихлопнули. Но есть еще уйма неофициальных. И где-нибудь да найдется человечек, который за неважно какую сумму организует нам сеанс связи с нашими друзьями на Инферне. Не думаю, что это так уж дорого обойдется. Хотя в средствах я тебя ограничивать не буду...

Мюрид почтительно склонил голову, выражая совершеннейшее согласие с каждым словом шефа. Но все-таки осмелился доложить о своих действиях.

— Я поработал уже со всеми, кто имеет хоть малейший доступ к системе подпространственных трансляторов... Но в этот раз — какой-то особый случай, какая-то особая ситуация. Перекрыто буквально все! Хуже всего то, что заработали «глушилки»... Те несколько каналов, которые не контролируются федералами, — вне игры. Такого еще не бывало.

Со времен Империи не бывало! Знающие люди считают, что это штучки Второго Посольства...

— Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться! — оборвал его Кубла. — Нас обставили, как сопляков!

— Да, нас обложили... — горестно признал Мюрид. — Если им удалось-таки захватить «Ганимед»... Тогда наши друзья в Диаспоре могут оказаться в сложной ситуации... И мы не в силах предупредить их.

Кубла резким жестом приказал ему замолчать. Энергично прошелся взад-вперед по свежему снегу. Снова остановился перед Мюридом и вперил в него ненавидящий взгляд:

— Федералы пошли на такое, несмотря на то, что у них будут крупнейшие дипломатические неприятности. Наплевали и пошли!

— Акт информационной войны, — подтвердил Мюрид умным словом мнение шефа.

Лицо Кублы дернулось.

— Только Фронда еще не до такой степени сдохла, чтобы вытирать об нее ноги. Я сегодня же нажму на кого следует в канцелярии Верховного... Но политики слишком медленно разворачиваются... На них не стоит делать главную ставку. У меня придумано кое-что получше... Но об этом потом. Ведь у тебя есть еще что сообщить мне?

— Есть, есть, Абдулла! — торопливо заверил его Мюрид. — Наш человек... Тот, кто работает на нас во Втором Посольстве... Он сейчас на Фронде.

— С этого и надо было начинать! Он вышел на тебя? У него есть для нас какие-нибудь новости?

— С этим еще придется подождать... — все так же торопливо признался Мюрид. — Дело в том, что он... Этот наш человек, похоже, сильно испуган. Собственной тени боится... Кажется, он засветился — там, у своих. Но и нас он тоже боится. Во всяком случае, он не торопится выходить с нами на связь. Его засекли мои люди из иммиграционной службы. И сейчас Том и Адам пасут его. Прилетел с одним паспортом, в «Альтаире» остановился под другим. Оба — липовые.

— Вот как? — в голосе Кублы прибавилось яду.

— Он никуда не денется от нас! — все с той же неотделимой от его естества суетой в голосе заверил хозяина Мюрид. — Если надо будет, мы перевернем вверх дном всю Самостоятельную Цивилизацию...

— Короче говоря, и здесь мы на грани провала... Кубла безнадежно махнул рукой и, отвернувшись от своего преданнейшего, но потерявшего доверие слуги, медленно пошел по белой глади снежного ковра, выстилающего двор. Это был плохой признак. Очень плохой.

— До этого далеко, шеф!

Мюрид постарался придать своему голосу как можно большую уверенность:

— Мы постараемся...

Кубла резко повернулся и снова, почти вплотную подошел к начальнику своей разведки.

— Постарайся сделать только одно! Постарайся работать головой! Если ты этого не умеешь, то я могу подсказать тебе, как это делается. Как обойтись без того, чтобы переворачивать Фронду вверх дном.

Голос Хубилая стал ласково-доверительным. И это тоже было плохим признаком. Хуже некуда.