Диета для Дракулы
Шрифт:
– Отравился от тебя, видимо, ядом, вот и говорю ерунду, – улыбнулся Даниэль, приближаясь к ней.
– А ты что, меня пасешь, выражаясь современным языком? – спросила она, отворачиваясь.
– Я говорил с твоим врачом. Он сказал, что вечером тебя отпускают, вот я и приехал… забрать…
– Спасибо, конечно, но я могла бы и сама до дома добраться.
– Нет, уж лучше я помогу, ты еще слаба. Я же вижу – совсем бледная. А еще я хотел спросить у тебя…
– Валяй!
– А бизнесмен, Василий, он кто для тебя? Ты с таким рвением бросилась его спасать. Просто закрыла собой, как амбразуру,
– Не говори глупостей, братец! – фыркнула Розалинда.
– Ты знаешь, я тебе не брат, – спокойно возразил Даниэль.
– А Василий – мой знакомый.
– Что-то не похоже. Наверное, близкий знакомый?
– Я должна отчитываться перед тобой? Ты специально дождался, когда я приду в сознание, заявился сюда с цветами, чтобы вывести меня из себя? У меня с Василием ничего нет! Я просто бросилась на помощь мужчине, которому угрожала опасность. Тот сидел спиной ко мне, я и не знала, что это Василий. Он никогда не сидел в зале вместе с посетителями. И вообще, не понимаю, почему мне нужно тебе что-то объяснять!
– Ладно, прости. Пойдем, я отвезу тебя домой.
– Хорошо. Только сначала я должна сходить в лабораторию и сдать кровь. Доктор просил.
– Но там же уже никого нет! Поздний вечер! – напомнил Даниэль.
– Кирилл Лаврикович договорился обо всем, – ответила Роза. – Здесь подождешь?
– Думаю, да… Не выношу вида крови.
– Странное качество для частного детектива, – откликнулась Розалинда и помахала ему ручкой.
Затем вышла в больничный коридор – на линолеум, лежащий волной по старому полу. В вечернем платье и в туфлях на высоких каблуках двинулась вперед. И только сейчас, выйдя из тесной палаты в просторный коридор, почувствовала слабость и легкое головокружение. Мелькнула мысль: «Как бы мне тут сознание не потерять… Да еще в таком состоянии кровь придется сдавать! Анализы, будь они неладны…»
Розалинда подошла к схеме больницы и погрузилась в ее изучение.
Вообще, при виде таких схем, а также карт и топографических планов ее всегда охватывало странное чувство, которое Роза называла коротко и ясно: пространственный кретинизм. Она абсолютно не ориентировалась в разных там черточках и стрелках. И почему-то именно сейчас ей вспомнилась история из далекого детства.
Это были времена пионеров и игр в «Зарницу». Розалинда тогда отдыхала в пионерском лагере. Ребят разбили на две бригады – зеленых и синих. Потом спросили, кто умеет рисовать. В «синих» все указали на Розалинду, уже давно и успешно посещавшую студию изобразительного искусства.
Десятилетняя Розалинда с большим чувством ответственности отнеслась к своему заданию. Ей надо было нарисовать для своего отряда карту: лес, штаб, расположенный у озера, возвышенности, болота и равнины, а также отметить вражескую территорию «зеленых». Вот Розалинда и согнулась над листом ватмана с высунутым языком и прилежностью, присущей ей с раннего детства.
Увлеченная неуемным творчеством, девочка вложила в работу всю душу. Ей стали казаться совсем лишними какие-то стрелки, а нелепый домик-штаб в пейзаж вообще не вписывался. Не прельстило Розалинду и болото, а лес показался очень уж мелким и невзрачным. Захотелось увидеть ели и сосны в натуральном
Группы «синих» и «зеленых» были вывезены на автобусах в лес, высажены и оставлены на собственное усмотрение.
Что делать, игра «Зарница» – жесткая игра. И все очень серьезно относились к ней. Советский пионер должен был выживать в любой ситуации.
И «зеленые» это очень хорошо продемонстрировали. Еще бы! У них ведь имелась карта в масштабе один к ста, где были точно отмечены место их высадки и путь следования к кубку, который надо забрать. Все четко и подробно.
Совсем в другой ситуации оказались «синие». Нет, если бы они были любителями высокого искусства, то получили бы истинное наслаждение. А они были всего лишь детьми в красных галстуках, перепуганными в темном густом лесу, но исполненными энтузиазма победить в игре. И вот перед ними развернулось полотно, которому позавидовал бы сам Шишкин, – красивый лес с прорисованными стволами и иголочками.
– А это что? – спросила одна зачарованная девочка.
– Белка! – с гордостью ответила Роза. – Правда, похоже?
– Еще бы! Как живая! – кивнули все.
– А это?
– Зайчонок, – продолжила зоологическую экскурсию Розалинда.
Когда ребята насладились высококачественным и художественным изображением растений и животных, начались более значимые вопросы:
– А где тут мы?
– А при чем здесь мы? – изумилась Розалинда.
– Как при чем? И где кубок? Где штаб? – посыпались странные для юной художницы вопросы.
– Какой кубок?
– Тот, что мы должны найти! – сообщили ей «синие».
– А, такая чашечка… Она была вот здесь нарисована, – неопределенно указала рукой в верхний правый угол Роза.
– Господи! А мы-то где? Где масштаб?
– Какой масштаб? Тебе не нравится масштабность моего творения? Но я еще учусь… – не поняла девочка.
– А где стрелки? Куда идти? Где «зеленые»?
– Это все должно было быть изображено на моей картине? – так искренне удивилась Роза, что никто даже и не подумал ругать ее.
А старший бригады отметил:
– Роза, ты должна была нарисовать не картину, а топографическую карту. Ну что ж, пойдемте хоть куда-нибудь…
О том, что было потом, Роза вспоминала с трудом и содроганием. Несчастных «синих» нашли через трое суток – обессилевших, отощавших и неимоверно искусанных комарами.
Их родители сходили с ума, весь район стоял на ушах, а дети проявили чудеса выживаемости. Пили росу и воду из ручьев, ели грибы, ягоды, укрывались ветками и натирали укусы можжевельником, чтобы не раздирать кожу в кровь.
Нашли их вовремя, так как ребята забрели в конце концов в то болото, которое Роза, естественно, вообще не стала изображать – из-за «не очень эстетичного» вида…
С тех пор прошло много лет. Розалинда получила тогда серьезный урок, но вот и сейчас она, стоя перед картой-схемой больницы, тоже со стрелками, отмеченными входами и выходами, дверьми и так далее, ничего не понимала.
– Ты чего тут смотришь-то? – спросила ее почтенного возраста и солидной комплекции медсестра. – Да еще и одета, как на дискотеку или в ночной клуб.